Я держу тебя (ЛП)

Я встречаюсь с ним взглядом, и хотя мне кажется, что в его глазах заключены все ответы на мои вопросы, я не могу позволить себе поверить в это. Что, если я вижу только то, что хочу видеть? Я закрываю глаза, наслаждаясь ощущением его рядом со мной ещё минуту, прежде чем столкнуться с реальностью. Что бы это ни было.
— Хочешь пройтись по залу, а потом убраться отсюда? — я готова снять эти туфли и это платье, и я хочу попытаться насладиться этими моментами с Шейном, какими бы они ни были.
  
Секунду он изучает меня, как будто тоже не готов упустить этот момент. Обхватив моё лицо ладонями, он легонько целует меня. Затем он берет меня за руку и уводит с танцпола.
∞∞∞
Час спустя мы всё ещё пытаемся найти выход. Нас останавливали практически все в этом танцевальном зале. Мне задали тысячу вопросов о шоу и работе с Дэнни. Шейн раздавал автографы, позировал для фотографий и отвечал на вопросы о том, что он сделал с защитой “Лосей” в этом сезоне, а также выслушивал советы о том, как всё должно быть в плей — офф.
Мы совместно отвечали на вопросы о том, как мы познакомились, о наших отношениях и о том, как у нас дела. Все это время я держала его за руку, пытаясь приблизить нас к ТК, чтобы мы могли попрощаться и, наконец, разойтись по домам.
— Простите. Эй, Мэгс, — Коул подкрадывается ко мне сзади, прерывая текущий шквал вопросов. — Вы двое пытаетесь выбраться отсюда?
— Да. У меня болит лодыжка, а этот, — я киваю в сторону Шейна. — Выполнил свою норму по количеству слов на следующий год.
Коул смеётся.
— Мы уже превысили планку. Торги продлятся ещё час, а пожертвования всё ещё поступают.
Я обнимаю его.
— Это потрясающе.
— Вы, ребята, заслужили выбраться отсюда, — он крепко обнимает меня. — Обязательно встреться со мной, прежде чем отправишься в Нью — Йорк. Мне так жаль, что я не смогу быть там.
— Я знаю, — говорю я. — Просто будь готов к плей — офф. Сосредоточься на этом.
Я снова обнимаю его, они с Шейном пожимают руки, и мы свободны. Я навожу прицел на тренера Кавано, а затем иду прямиком к нему, решив больше не попадаться.
— Мэгги, девочка моя. Коул сообщил тебе хорошие новости? — спрашивает он, когда мы доходим до него.
— Да. Это замечательно. Следующий год будет невероятным. Вы с Кларой проделали потрясающую работу. Папа был бы так горд.
— Я очень скучаю по нему, — говорит он непривычно мягко.
— Я тоже, — я сжимаю его в объятиях. — Мы собираемся уходить.
Он обнимает меня в ответ.
— Я рад, что вы двое нашли меня. Я собирался поговорить с вами весь вечер, — он снова понижает голос. — На днях мне позвонил Тед Кент, — рука Шейна опускает мою. — Штат Огайо, да? Ты просто собираешься взять и бросить этого старика после всего, что ты сделал в этом сезоне. Если бы я был готов отказаться от него, я бы настаивал на том, чтобы ты занял моё место.
Я смотрю на Шейна, пытаясь понять, о чём говорит ТК.
— Я не знал, что это общедоступная информация, — говорит Шейн, и я не упускаю колкости в его тоне.
Тренер Кавано хлопает его по плечу.
— Я знаю Теда много лет. Он просто хочет убедиться, что всё идет так же хорошо, как кажется. Я заверил его, что сделаю всё возможное, чтобы отговорить тебя от разговора с ними. Это отличная возможность, Шейн, и ты доказал в этом сезоне, что у тебя есть тренерское будущее.
Моя грудь сжимается, как будто кто — то только что вышиб из меня дух. Штат Огайо хочет Шейна. Марк и Шон сказали, что люди будут делать ему предложения, так что мне следовало ожидать этого. Я просто не могу поверить, что он мне ничего не сказал.
Штат Огайо. Я знаю, что Шейн учился там, но мой отец учился в Мичигане. Я могла бы стать фанаткой, но, чёрт возьми, нет. Не сейчас. Состояние — "О — о".
— Что ж, я не буду мешать вам двоим, — говорит ТК, но я потеряла дар речи. — Спасибо, что пришли, и за всю вашу поддержку. Мэгги, твои билеты — один из наших главных товаров.
Я пытаюсь улыбнуться и попрощаться, прежде чем поворачиваюсь к двери. Я знаю, что Шейн следует за мной, но я не могу смотреть на него. Я даже не знаю, что думать. Я зла, и мне больно. Собирался ли он рассказать мне или оценить предложение, а затем сообщить, когда уйдет?
Я открыла ему свою душу. Я открыла ему самые глубокие, темные стороны себя, а он даже не смог рассказать мне о дурацком предложении по работе. Я идиотка. Я злюсь на себя за то, что в очередной раз позволила себе думать, что я действительно что — то значу для него. Выйдя из бального зала, я беру своё пальто с вешалки, не заботясь о Шейне.
— Мэгги, — пытается он, засовывая руки в рукава. — Мэгги, я ещё ничего не решил. Я не ожидал, что кто — то ещё узнает об этом.
Я поворачиваюсь, бросаю на него взгляд и вижу беспокойство в его глазах, но мне всё равно. Я даже не знаю, что сказать. Он не ожидал, что кто — нибудь узнает об этом, включая меня. Я такая идиотка.
— Что ж, это прекрасно. Ты почти добился успеха. Теперь я иду домой, так что ты можешь либо залезть грузовик, либо я найду другой способ добраться домой.
Мне нужна минута или несколько часов. Мне жарко. Я зла и не могу смотреть на него, но я хочу домой. Когда он не двигается, я просто начинаю идти, его тяжелые шаги следуют за мной.
Открываю двери, и в меня врывается порыв холодного воздуха, гася пламя, которое горит внутри меня. Шейн чиркнул спичкой, фитиль был подожжен, а я — бомба, готовая взорваться.
Я хочу побыть одна. Я сбита с толку и расстроена. Я зла и просто хочу понять. Какого черта мы делали всё это время? Черт!
Я не хочу встречаться лицом к лицу с этим массивным мужчиной, который только что наступил мне на сердце. Мне нужна всего лишь гребаная минута, чтобы разобраться во всём этом и, надеюсь, понять, действительно ли я была дурочкой, какой себя чувствую.
Глава 47
ШЕЙН
— Ты не могла бы что — нибудь сказать? — мне нужно, чтобы она поговорила со мной. Сказала хоть что — нибудь. Я знаю, это причинило ей боль. Я вижу это в её глазах, но это никогда не входило в мои намерения. Я просто хотел понять, чего я хочу.
Густая, удушающая тишина, окутывавшая нашу поездку домой, была похожа на долгую медленную смерть. Это на неё не похоже. Где огонь, который, я знаю, горит в ней, когда что — то случается? От этого тихого спокойствия моё сердце учащенно бьется, а тело покрывается холодным потом.
Я наблюдаю за ней, пока она ходит по нашей комнате, убирая туфли в шкаф, прежде чем подойти ко мне. Моя надежда быстро рушится, когда она встает ко мне спиной, указывая на молнию.
— Ты можешь мне помочь, пожалуйста?
— Нет.
— Да ладно тебе, Шейн. Ты ясно дал понять, что не хочешь говорить об этом со мной, так что дай мне знать, когда разберешься во всём.
Каждый волосок на моём теле встает дыбом, опаленный разочарованием. Я хочу запротестовать, хочу, чтобы она поговорила со мной, накричала на меня, что угодно, но вместо этого я медленно расстегиваю молнию, открывая нежную кожу её обнаженной спины. Я хочу поцеловать её туда и сказать, как мне жаль. Я хочу заключить её в свои объятия и никогда не отпускать.
Игнорируя её желание уединиться, я позволяю своим трясущимся рукам обнять её за плечи, не позволяя ей убежать.
— Мэгги, прости. Роб позвонил мне на прошлой неделе, сказал, что штат Огайо заинтересован в разговоре со мной, и всё. Я попросил его раздобыть больше информации, в частности, о датах, но я хотел подумать, чего я хочу, прежде чем что — либо сказать тебе.
Её плечи слегка расслабляются, и в них снова появляется проблеск надежды. Она поворачивается ко мне лицом, встречаясь со мной взглядом.
— Я знаю, тебе жаль. Я не сержусь, по крайней мере, из — за этой возможности. Я просто… — она выдыхает, её глаза опускаются в пол. — Послушай, уже поздно. Я устала, и мне нужна минута, чтобы подумать. Я не хочу говорить об этом или о чем — либо ещё прямо сейчас.
Я провожу руками по волосам, и если бы они были достаточно длинными, я бы выдернул их.