Необходимо и недостаточно (СИ)

Собственноручно растоптал жизнь Дафны. Я худшее, что можно пожелать моей любимой. Видимо, пришло время отпустить. Не цепляться за неё, продолжая утягивать на дно за собой. Перестать хвататься за неё словно утопающий за спасительную соломинку. Дать ей действительно жить. Избавить от такого ублюдка. Но даже на это я не способен и, вместо того что пойти и поговорить с ней, стоял и перебирал в голове очередные варианты лжи, которые могли бы сохранить наши отношения.
Я лишь моргнул и даже не заметил, как мой кулак вонзился в холодные камни, размазывая по ним оставшуюся кровь.
— Блять! — закричал я, уже не в силах сдерживать слёзы, и продолжал бить стену, пока кровь Драко не смешалась с моей собственной из разбитых костяшек.
Не видя ничего перед собой, наобум двинулся по коридору. Вокруг не было ни души, и постепенно монотонный звук ударов каблуков о каменный пол приводил мой рассудок в относительный порядок. Вернее, мысли просто исчезали из головы, словно этот стук вышибал их оттуда по очереди, оставляя после себя лишь пустоту. Пустоту, что по-прежнему отдавала гнилой вонью.
Нащупав в кармане мантии письмо, что я написал в гостиной, решил дойти до совятни, чтобы отправить свой заказ на два чемодана: я пообещал Матиасу крупную поставку до Рождества.
Там было пусто и холодно, сквозняки гуляли по всему помещению, а под ногами противно скрипели ломающиеся от моих шагов замерзшие скелеты мышей. Совы всевозможных пород с интересом поглядывали на меня, изредка ухая. Словно эти создания чувствовали моё состояние и поддакивали, гневаясь на эту несправедливую жизнь вместе со мной.
В лёгкие неумолимо пробирался запах помёта, что не мог выветрить отсюда даже этот сильный сквозняк, который беспрепятственно забирался под одежду и проводил по коже своими невесомыми ледяными пальцами. Меня передёрнуло от холода, и я случайно дёрнул за лапку сову, вынуждая её незамедлительно цапнуть клювом мою руку.
— Сука, — поморщился я, не переставая привязывать пергамент.
Как только дело было сделано, тяжело вздохнул, уже зная, куда отправлюсь теперь. По инерции двигаясь к выходу из замка, я настолько ушёл в себя, что совершенно не замечал обеспокоенные лица учеников, проходящих мимо. Должно быть, мой вид явно не соответствовал уровню главного старосты: окровавленные руки и лицо, распухшие глаза и чуть пошатывающаяся походка. Но мне было наплевать.
Я абсолютно не помнил, как добрался до кладбища за Хогсмидом. Было невероятно холодно и жарко одновременно. Словно во мне бушевало пламя, но оно не было способно согреть это бесполезное тело.
Похороны Билли прошли в тот день, когда я отправился в Испанию. Я так и не смог нормально попрощаться с этим стариком, что незаслуженно отдал мне последнее, что у него осталось. Неужели он увидел во мне что-то хорошее, если поступил так? Какая глупость.
Я довольно быстро отыскал неприметную могилу, что украшал скупой деревянный крест. Никто даже не удосужился поставить ему нормальную каменную плиту, неужели совсем никому не было до него дела? Хоть кто-нибудь, кроме могильщиков, был здесь с ним в тот день? Страшно представить, если и я вот так когда-нибудь умру в полном одиночестве. И никто не придёт на мою могилу: ни друзья, ни родственники. Ведь уже сейчас я совсем один.
— Билли, я проебался, — грустно усмехнулся я, рассматривая хлипкую конструкцию креста. — Но я выполнил твою просьбу. Подарил ей ожерелье.
Я обнял себя руками, нелепо надеясь хоть на какой-то знак того, что старик меня услышал. Что он упокоится с миром, найдёт на том свете свою семью и вновь будет дарить им свою по-детски открытую улыбку. Что в его глазах никогда не потухнут те озорные огоньки, что он начнёт жизнь сначала в каком-то другом мире. Что там, где-то далеко-далеко, у него всё сложится по-другому.
Я слегка улыбнулся от мысли о том, что хотя бы его я не подвёл. Что я способен хотя бы на то, чтобы выполнить последнее желание бездомного старика.
За моей спиной раздались чьи-то осторожные шаги. Оборачиваться не было смысла, потому что я в ту же секунду ощутил до боли знакомый аромат цветочных духов. Всё внутри меня мгновенно сжалось и словно рухнуло вниз, заставляя руку тут же прижаться к груди в бесполезной попытке усмирить колотящееся сердце.
 
Я не готов. Совершенно не готов к разговору с ней. Меня словно пронзили тысячи игл от одной лишь мысли увидеть её наверняка разочарованный взгляд, наполненный презрением и кричащей болью. Я замер, не в силах даже обернуться.
— Так и знала, что ты идёшь именно сюда, — пустым и почти равнодушным голосом проговорила Дафна, остановившись прямо за мной. — Он был твоим клиентом?
Только правду.
— Да, — вмиг осипшим голосом тихо ответил я, продолжая неподвижно стоять, уставившись на деревянный крест, и сжимая в кулак мантию на груди в попытке хоть так унять гнетущие терзания, что, не переставая и не щадя, наворачивали кульбиты внутри меня.
— Старик Билли умер из-за наркотиков?
Резкий вдох и шумный выдох. Я не знал, что ответить, чтобы не соврать ей. Ведь он был болен, но, если бы не наркотики, есть шанс, что он прожил бы дольше.
— Это твоя вина, Блейз? — её голос вмиг наполнился холодной сталью, что тут же впилась мне острым ножом прямо в спину где-то под лопаткой.
— Да, — прохрипел я, чувствуя такую сильную боль, словно где-то внутри меня и правда открылось кровотечение. Хотелось содрать с себя кожу живьём, лишь бы не чувствовать этих невыносимых мук, от которых просто невозможно было избавиться, просто выпив заживляющее зелье.
Меня переполняли стыд и сожаление, но я продолжал неподвижно стоять, боясь даже обернуться. Я не вынесу её взгляда. Определённо погибну прямо здесь, не продержавшись и секунды.
— Где ты был эти два дня?
— В Испании.
— Это связано с твоей мамой? — я слышал неподдельное изумление с примесью грусти в её голосе.
— Я узнал детали о смерти её жениха и нашёл ещё одну зацепку, — я тяжело вздохнул, разжимая кулак на мантии и опуская руку. — Скорее всего, её действительно прокляли. Но я хочу узнать, кто это сделал и как. Убедиться в том, что это не из-за… — последнее словно предательски застряло в моей глотке, так и не вырвавшись наружу.
— Тебя? — усмехнулась Дафна, делая шаг ко мне так, что я практически ощущал спиной тепло её тела. — Но это ты давал ей наркотики?
Я издал хрип, лишь отдалённо напоминающий «да». Не в силах больше находиться так близко к ней и ощущать невозможность быть действительно рядом, шагнул в сторону, отворачиваясь, чтобы не встретиться с ней взглядами.
— У меня в голове не укладывается, что ты убийца, Блейз. — Я почувствовал на своей обмякшей руке прикосновение её ледяных пальцев, но уже через секунду она отдёрнула их. — Как ты только можешь творить весь этот ужас? Ты ведь своими руками убиваешь людей, — она почти плакала, а её голос вот-вот должен был сорваться.
Всё внутри меня окончательно погибло. Я закрыл глаза, опуская голову вниз, молча соглашаясь со всеми её обвинениями.
Я убийца. Всё так. Я отбирал человеческие жизни ради своего желания и всё ещё продолжаю это делать.
— Скажи хоть что-нибудь! Ты! — закричала она, хватая меня за руку и дёргая на себя. — Как ты мог мне врать? Зачем ты втянул в это Гермиону и Драко?! Как ты посмел давать наркотики собственной матери?!
— Я думал, что им это поможет, — произнёс я, тут же осознавая, насколько же нелепо это звучит.
— Что?! — Дафна осеклась и замерла. — Да посмотри ты на меня, чёрт побери! — она крепче схватила мою ладонь и потянула на себя с новой силой.
Я зажмурился, перебарывая все свои сомнения, и развернулся, поднимая голову. В голубых глазах стояли слёзы. Она смотрела на меня с презрением и бесконечной жалостью одновременно, словно до конца не верила в свои же слова.
— Даф, — прошептал я, чувствуя ком горечи в горле.
Я потянулся к её щеке, стирая большим пальцем горячую слезу. По привычке она прижалась к моей ладони и закрыла глаза, глубоко и часто дыша. Мне так хотелось утешить её, сделать что угодно, лишь бы она не плакала. Но я просто не способен на это, ведь всё это происходит из-за меня. Всё это — последствия моих ужасных поступков, искупить вину за которые я не смогу даже за всю оставшуюся жизнь.