Майнбласт. В Бездне Тьмы (СИ)

Яркий свет ударяет по глазам. Закрывая ладонью источник света, щурится, понимая, что настал этот момент. Он поднимается и выходит из клетки. Та самая девушка, которая посадила заключённого в кандалы стоит, держа подготовленные наручники. В коридоре стоят ещё двое с пистолетами наготове.
— Без глупостей, — выдаёт один из них.
Как же… — думает он. — Впереди меня ждут испытания. — Карвера волнует пытка, а именно её способы. На него надевают наручники за спиной. Он бросает взгляд на солдата, явно уставшего, который сразу же отворачивается, видимо понимая, что смотреть чудовищам в глаза не стоит.
Четверо двигаются по подвальным каменным помещениям. Молчание, зависнув в воздухе, подогревается навалившимся напряжением. Карвер всё же, хоть и сомневается, но знает, что сделанный им выбор приведёт его к правде. К тому же, видимо сама судьба привела к этому, ведь сам Старшторм решил предать его этой пытке. Пребывая где-то в воспоминаниях, в размышлениях идёт следом за главным, никак не реагируя на окружающую обстановку. Увязнув в астрале, всё повторяет самому себе, что путь его праведный, что нужно лишь пройти через огонь, чтобы истлеть и воскреснуть подобно фениксу. Перед лицом Стрелка показывается дверь. Массивная, деревянная с железными вставками, так и предупреждает своим видом, что за ней обычно все заканчивают свои дни.
— Если ты выживешь, то, я лично плюну тебе в лицо, — бубнит стражник.
Массивные врата в гибельные муки, нисколько не возбудившие Стрелка, после того, как опускается рычаг, открываются. В помещении стоят крупный деревянный стол и стул, под ними валяются массивные цепи. Позади стула у пола на стене решётка.
— Пшёл! — Карвера толкают в помещение, но он никак не сопротивляется. Лишь успев обернуться, перед глазами дверь медленно, под шум механизмов, скрытых за стенами, закрывается. На стенах висят фонари, которые позволяют достаточно хорошо разглядеть обстановку. Он осматривается. Замечает только старинную кровь, эхо погибших на сером камне. Всё, кажется, будто происходило когда-то в прошлой жизни, а может, какие-то воспоминания к нему вернулись, и он, сам того не понимая, уже думает ими, использует для создания мировоззрения. Как далеко в прошлое Майнбласт может заглянуть, сам не знает, помнит лишь выстрел, а далее, как тьма. Всё что известно было на тот момент, это кто он, откуда, да и то, что корабль уже заждался. Только из всего прошлого смущает заключённого ещё пару деталей, от той, что считает, как якобы пристрелил своего отца, в чём ещё сомневается, до той, что помнит, как мать покинула его ещё в детстве. Да и, заглянув чуть глубже, понимает, что где-то в бездне витают и моменты, как проходило его обучение фехтованию, стрельбе. И всё это пришло, лишь взглянув на помещение, в котором оказался. "Возвращается ли ко мне память? Или… Или я это уже помню ещё со знакомства с Келемдаром? Странно." — думает Стрелок. Сделав пару шагов к столу, разглядывает поверхность, на которой тысячи царапин, по всей видимости оставленные ногтями. Приглянувшись, за спиной раздаётся шум механизмов. Дверь неспешно распахивается. Заключённый, обернувшись, встречается с серьёзным взглядом Старшторма, который спешно забегает в темницу. Под глазами главнокомандующего ордена образовались мешки, говорящие о его усталости, по всей видимости из-за проблем с дуритами. Он поправляет свои тёмные взъерошенные волосы и приказывает двум стражникам, следующих за ним:
— Заковать его, — махнув, Гавиллад стоит напротив стола, а Карвера сажают на стул. Покорно дав себя заковать, смотрит на уставшего главу ордена. — Это всё формальности, Карвер. — Кивнув, даёт подчинённым уйти. Дверь остаётся открытой. — У меня нет времени с тобой беседовать. Проверим насколько ты силён духом. В любом случае, это всё пойдёт на пользу. Ордену. Как бы то ни было, — тот нагибается к Стрелку, — нам нужны подчинённые. Что ж, — разогнувшись, — надеюсь в конечном счёте, ты не умрёшь от этого всего. По крайней мере физически. Тебя проверят через час. — Развернувшись, тот направляется к выходу, приговаривая: — Карвер, пойми — это вынужденная мера. Закрывайте!
 
Заключённый остаётся один, не проронив ни слова. Стрелок облокачивается на спинку стула, чувствуя грубую тяжесть на запястьях. Закрывает глаза и слышит, как позади скрипят механизмы. Что-то открывается, а далее открывается и решётка у пола, которую он не видит. Карвер начинает немного нервничать, ведь из отверстия за спиной, напрягает сначала треск, а после будто тысячи тараканов скребутся в ночной тишине. Звук усиливается, слышится как когти царапают камень. Стараясь сконцентрироваться на будущем и даже прошлом знает, что нечто должно будет убить его, и, наверное, не один раз. Посмотрев на фонарь, всмотревшись в пламя, верит, что всё происходящее должно помочь в раскрытии таинственных замыслов Эмиралеса. Чёрные существа размером с небольшую крысу, на лапах которых острые как лезвия когти, выбегают роем из дыры. Наваливаясь друг на друга, они будто выплёскиваются на пол, а после, будто осознав, что Карвер — свежая пища, мгновенно набрасываются на него. Карабкаясь по ногам, разрывают одежду. От страха, Майнбласт смотрит на них, и старается держать себя в руках. Двигая ногами, сбрасывая их, те когтями вонзаются сильнее, чтобы удержаться. Сжав кулаки, тот пытается подняться руки, но кандалы не позволяют. Поняв, что ничего не сделать, мирится со своей участью. Эти монстры зовутся эмлаглаб'биларисами, что переводится как "поедающий глаза". Хоть Стрелок и не знал это, тем не менее, он понимает, что они хотят добраться до головы, ведь с каждой секундой, неуклюжие существа пробираются выше. Нападая друг на друга, по ним видно, что они голодны настолько из-за порвут любого ради того, чтобы утолить жажду. В их чёрном, как уголь образе, видится их белые зубы, сосредоточенные только впереди, как у грызунов. Как пилы, зубцов множество и стоят они в несколько рядов. Глаза же их, такие же смоляно-черные, хотя и проскакивает белое глазное яблоко. Обтянутые шерстью, комки смерти, не успокаиваясь, разрывают плоть, оставляя кровавые подтёки.
Крысы уже на грудной клетке. Карвер поднимает глаза и вновь встречает огонёк. Такой ласковый, он плачет пламенными слезами, даруя надежду на скорое прекращение агонии. Одно существо падает уже с лица, расцарапав кожу. Второе же, устроившись прямо напротив глаза замирает, водя своей мордой, видимо выбирая куда вонзить свои зубы.
Открыв пасть, показывается язык, на котором нечто, подобие рта. Раскрыв и его, иглой вонзается в глаз. Кровь растекается по лицу, а Карвер, задыхаясь старается не предаваться панике, но от шока и потери сознания он бы не отказался. Второй глаз тоже теряется под гнётом крыс. Боль охватывает уже всё тело, когда пасти вторгаются дальше, кусая уже внутренние части глазниц. Нервы не сдают, его мышцы напрягаются, и заключённый дёргается. По всем нервным окончаниям проходит пламенная агония. Всё же, Майнбласт предаётся воплям. Цепи гремят и звучит оркестр боли и страданий, хор голодно звучит в комнате, где пытка охватывает пространство.
Майнбласт дёргается. Чувствуя, что силы его покидают, теряет возможность чувствовать тело. Тот словно проваливается в бездну. Долгожданные сновидения приходят. Только, Карвер пока этого не понимает, всё так, будто проживает эти сюжеты в реальности, но в тотальном беспамятстве, будто оказывается в другом мире.
— Простите! — испуганная девушка с золотистыми волосами и до боли милым личиком сталкивается с Майнбластом. Она не в печали, но мокрые глаза говорят о недавних переживаниях. Бросив холодный взгляд, Стрелок двигается дальше, оставляя девицу позади.
Вокруг кипит жизнь. Небольшой город веселится, ведь этот день знаменует последний длинный день в году, говорящий о скорых приходах морозов. В этот праздник все жители собираются на площади, дарят друг-другу подарки и продают зимнюю одежду, в основном порванную и изношенную. Бедное населения преобладает, но также на остров в это время привозят товары из Ройла — более богатого государства с бо́льшими территориями.