Майнбласт. В Бездне Тьмы (СИ)
Желая стряхнуть с себя мысли, Стрелок тянется за сигаретами, открывает портсигар и корчит лицо, увидев, что там ничего нет, но запах тем не менее поражает рецепторы, этого достаточно, чтобы отвлечься. Кладёт назад и обнаруживает бутылку Корагского Винита, решает не трогать. Смотря на памятник неизвестному охотнику, замечает, что на улице вообще никого нет, а если и есть, то те прячутся меж домами в тени, не желая выходить на свет. Детей на улице нет, тишина стоит мертвецкая. Солнце потихоньку садится, а опьгараниду начинает приобретать удивительный вид. Закат превращает вид здания в пристанище чудовищ, уж так загадочно падают тени. Кажется, что из пасти каменного охотника должна пойти кровь, а волк непременно завоет.
— Пожалуйста, — стрелок вытаскивает оружие и замолкает, показывая страже. Звучит голос за спиной:
— Пройдёмте, — указывая рукой на уже свободный проход, говорит появившийся ниоткуда неизвестный. Тот же представитель с закрытым лицом в шлеме.
— Откуда ты? — стрелок нервно молвит, убирая всё оружие по местам, и входит в дверь. Проём открывается с мерзким скрипом, но всё заглушается звонким колокольчиком. Перед лицом большой зал, а в конце лестница, ведущая на верхние этажи. При входе по правую руку сидит человек за невысокой стойкой с круглыми очками и опрокинутой головой назад, спящий так сладко, что слюна течёт по шее пересыхающим ручейком.
Оба молча идут мимо и направляются к лестнице. Удивительно тихо, по покрытой чем-то на подобии ковра поверхности, Карвер шагает бесшумно. Весь зал по потолку усеян фонарями, некоторые из которых померкли и превратились в очередное потерянное искусство. Перед лицом появляется старая дверь, словно сделанная под заказ или же ещё во времена "Стихийного Величия". Сделана красивым узором так, словно по ней бегут застывшие волны, а в центре небольшое возвышение, представляющая из себя упавшую на гладь воды капельку. Тёмно-красного, больше даже бордового цвета. Такие вещи делали в довоенное время элеменадала. Используя свои возможности, они натворили слишком много красивых и удивительных вещей, которыми могли похвастаться. В те времена, когда царил мир, между двумя сторонами велась активная торговля, в особенности разным подобным антиквариатом. На текущий год, все они были низвержены. О них осталось только напоминание о том, что было пролиты бесконечные реки крови, и Пик Скорбящей Матери — символ победы — скорби.
Раздаётся, нарушающий тишину, стук костяшками по двери. На шум послышались шаги. Кто-то, подойдя к двери, прислушивается.
— У меня есть пара вопросов, — сообщает Майнбласт через дверь.
— Кто вы? — болезненно звучит ответ. — Представьтесь! Кто вы такой?
— Карвер Майнбласт. — Произносит тихо. Повернувшись на солдата, провожающего к двери, замечает, что тот совершенно не двигается. Тот стоит столбом, вновь не проявляя интерес к Стрелку.
— Имя ни о чём не гово… — останавливает речь, будто он что-то пришло на ум. — Кто вы? — повторно бубнит из-за двери, явно чем-то увлечённый. Он нервничает, то и дело создавая разный шум в помещении.
— Наёмник, — дверь медленно открывается и сначала седоволосый обращает внимание на компаньона стрелка, кивнув в его сторону. На что Карвер жестом указывает на желание зайти, пока стражник спит. Дверь распахивается и открывается обзор на тёмный кабинет. Стоит одинокий стол, забитый шкаф во всю стену, с совершенно небрежно разложенными книгами. Так же многие лежат на полу раскрытые, некоторые с порванными страницами и с большим количеством отвратительного качества заметок. Делает медленный шаг в помещение, за ним пожилого возраста мужчина закрывает дверь. На столе лежит бумага, которая вся совершенно не разборчиво исписана, будто в спешке. Само помещение маленькое, там помещается стол, шкаф и окно, которое завешано полотном. Фонарь рядом с бумагой хорошо освещает кабинет, так же бросая тени на стены, мебель и двух персон.
Глаза собеседника бегают из стороны в сторону. Делает второй шаг, который ступает на старый деревянный пол, на нем лежит тканное плотное полотно, несмотря на это, слышится отвратительный скрип и звук, похожий на щелчок, такой же, как в здании, где прогремел взрыв.
Мужчина потирает нос и отправляется обратно к бумаге, рядом с которой стоит чернильница, а в ней старая, черная от краски ручка.
— Вы Келемдар? — с недоверием интересуется Карвер
— Да-да, — бубнит под нос себе мужчина, одержимо пишущий непонятный текст. Его глаза страшно уставшие, нос весь морщинистый, а на лбу складки. Седая щетина контрастирует с грязным лицом.
— Вам знаком такой человек… — подходит к столу. Хватает руку писателя и продолжает, — Садрос?
— Умер.
— Я видел его несколько дней назад.
— Не может быть! — нахмурившись, поднимает голову на стоящего рядом убийцу. — Я видел собственными глазами! — захрипев, продолжает.
— Я видел его несколько дней назад, — стрелок отпускает руку и подходит к книгам. — Расскажите о нём. Что вы знаете о его смерти? — Взгляд скользит по книжным полкам.
— Почему я должен раскрывать информацию подобного рода? Да ещё и незнакомцу? — возмущается Келемдар. — Я вам уже ответил. Он — мертв!
— Если вы считаете, что огромное количество стражи защитит вас, то вы ошибаетесь, — сообщает Карвер спокойным голосом, хватает первую попавшуюся книжку и, открыв случайную страницу, читает строки.
— Вы мне угрожаете? — встает старик и вопит от удивления. Книга падает на пол, а револьвер уже приставлен к груди собеседника в области сердца.
— Одна тайна в обмен на жизнь, — грозит Стрелок. Сейчас его заботит только месть, которая должна свершиться над Садросом, сейчас нужны ответы, которые почему-то никто не хочет и не может открыть. — Неужто вы желаете сохранить эту тайну? Унести её к солусу?
— Вы… не понимаете… нас же убьют, — глаза наполняются печалью и жалостью. Потускневшие зрачки смотрят горестно и тоскливо. Руки хватаются за пальто гостя, старик чуть ли не падает на колени. Поразивший его страх вызывает лишь отвращение.
— Кто? — гремит громом стрелок.
— Нет… я не могу сказать, — умоляет, похожий на сумасшедшего старик. Майнбласт толкает от себя и тот приземляется спиной на пол. Взводит курок. Огонёк в фонаре танцует от дуновения ветра, что произвело падение. Свет прыгает по комнате, создавая мрачные тени, по-ходящие на паутины. Старик скрывается в тени стола, а Карвер готов оплести свою жертву и вытащить из него все жизненные соки вместе с информацией о важной для него персоне.
— Выбирай! Умереть сейчас или жить под моей защитой до самой смерти Садроса? Мне не составит труда сделать несколько отверстий в твоём теле! — недвижимо стоит стрелок с направленным оружием на безоружного. — Я убью тебя, чтобы у Садроса осталось меньше людей, которыми он управляет из тени. — Стрелок, волнительно проглатывает слюну и готов произвести выстрел по несчастному. Перст немного давит на спусковой курок и:
— Стой! Я вовсе не соратник этого чудовища! — отползая к стене, говорит и облокачивается на стену невинный. — Я вам скажу, что знаю, но умоляю вас, прежде выведите меня из города! — Встает, хватаясь за стул.
— Так и будет, — опускает оружие. — Что здесь происходит? — Карвер подходит к окну и, немного оттянув полотно, выглядывает на улицу, где уже слишком темно, чтобы что-либо разглядеть. Фонари никто не зажигает. Разные объекты на улице приобретают образы людей, а статуя с изображением волка и человека превращается в огромное чудовище, будто бы смотрящее точно на Стрелка.
— Здесь витает ужас человеческого гения, — отвечает Келемдар и обращает свои, уставшие от жизни, глаза на страницы. — Здесь, на этих бумагах написано всё, что я узнал и… над чем я ещё размышляю. Здесь есть ответы на твои вопросы! Здесь записи о том, кто вам необходим… но прежде чем мы начнём общаться на все волнующие тебя темы, мне важно прибыть в Традстольм, чтобы повидаться со своим старым другом. Он нам поможет! — в спешке начинает собирать все необходимые бумаги.