Поступь стали VII (СИ)

Пепла было не так много. Баалу хватило одной ладони, чтобы уместить всё, что осталось от Калипсо, а затем тот встал и посмотрел на меня. 
Несмотря на то, что глаза его извергали белое пламя, я нутром почувствовал, что с ним что-то не так, словно то ли мольба, то ли надежда читалась в его глазах. Сердце моё сжалось, и я хотел было сейчас же что-то сделать, но я ничего не могу… 
На полпути к замку мы пересеклись с вооруженными до зубов мастерами. 
—Что произошло? — первым спросил Вурдор. 
—Эксперимент вышел из-под контроля, — коротко ответил я. 
Не успел Вурдор расслабиться, как прозвучал вопрос Зигфрида: 
— А где Калипсо? 
— Её нет… — опередив меня, ответил Белор. Обратив внимание на мага, я увидел бледное, словно постаревшее на десяток лет встревоженное лицо. — Это я вино… 
—Нет, не ты. Я знал, что с моей маной что-то не так, я видел, что утром ядро крови изменило форму. Зная, что было с курицами, решил согласиться на создание Древня. Не вини себя, Белор, вина лежит в первую очередь на мне… 
Возникшее молчание было сродни могильному холоду, ибо тоже подавляло. 
—Идемте в замок, расскажете всё как было… 
Так и поступили, в замке нас с дедом выслушали, но комментировать не стали, ибо слишком уж осознание потери оказалось тяжелым. Не один я привык к ней, она стала частью нашей семьи, и утрата, по сути, из-за глупости и недальновидности была для меня ещё тяжелее… 
Следующие три дня для меня прошли как один: я ел, спал, листал книгу крови, стараясь разобраться в возвышенных философских бреднях Гара, и медитировал. Медитация и наблюдение за источником у меня забирало больше всего времени. Создание Древней и Исцеление, которое в конечном результате приводит к всякого рода мутантам, меня тоже пока не интересовали. Также я читал всю ту литературу, которая у меня была в наличии, руны, химерологию, книги по целительству, но ни в одной не описывалась моя ситуация. 
Единственное, что мне было доступно помимо магических умений, так это эксперименты со своей регенерацией. Хотя все, по сути, из мастеров могли меня тренировать, но всё-таки Марфа и Файа были предпочтительнее. Уж больно тяжёлыми были удары у Вурдора и Зигфрида. После нескольких серьезных спаррингов, после которых у меня руки и ноги превращались в кашу, я решил повременить с такого рода испытаниями на прочность. Всё-таки регенерация регенерацией, но я просто-напросто не видел их ударов, а лишь чувствовал попадания, и как внутри меня трещат и рвутся мои внутренности. 
На четвертый день, проснувшись утром и погрузившись в медитацию, я увидел, что ядро крови разрослось вокруг моего источника, внешним слоем полностью его закрыв собой. Зеленый свет, исходящий от моего ядра, став тускло-алым, но периодически из него пробивалось моё родное, утратившее яркость, но всё-таки зелёное свечение. 
Все эти дни мои мысли занимали не только магические практики, но и изменения в моём ядре. Я частенько приходил к Баалу и пеплу Калипсо, хранящемся в специальном глиняном сосуде. Я не мог понять, почему тот был так уверен. Шанс вернуть Калипсо всё ещё есть. 
Это произошло в первый день по возвращении. Под прах Калипсо была отведена комната, находящаяся рядом с моими покоями, рядом с ней и пребывал Баал. Решив его уже ближе к ночи проведать, я стал свидетелем следующего. Баал стоял над сосудом, возведя над ним обе свои руки. А в этот момент от громадных ладоней исходил теплый свет, направленный на сосуд. Даже с пяти метров я смог почувствовать исходящее тепло, но, судя по всему, цель данного действия закачалась не в подогреве пепла, а в чём-то ином. Десять минут я стоял и смотрел на то, как Баал испускает свет, и лишь когда свечение сошло на нет, решился задать интересующий меня вопрос: 
«Что делаешь?» — мысленно обратился к нему, ибо это было попросту проще, как мне, так и ему. 
«Берегу». 
«Что ты бережешь?» 
«Калипсо». 
«Она жива». 
«Жива её суть, её я и поддерживаю», — сказал Баал и посмотрел на сосуд. 
Из сказанного я понял, что каким-то образом душа Калипсо не ушла на перерождение, а в данный момент находится еще тут, а Баал своим светом словно удерживает связь и добавляет ей сил. 
 
«Сколько ты сможешь поддерживать её?» 
«Через десять восходов она отправится в небытие». 
«Она не отправится на перерождение?» 
«Вождь создал Баала, вождь создал и Калипсо». 
«Имеешь в виду, что вы не рождены этим миром и вам некуда отправляться?» 
«Пока мы живём, есть жизнь, смерть — конец. Пока я могу её поддерживать, но связь всё слабее». 
«Но я не могу её воскресить! Ты знаешь, как это сделать?» 
«Вождь должен найти способ, Баал поддержит его, и всё получится. А нет — Калипсо уйдет». 
«Высшее Исцеление может вернуть душу в тело, но тела-то нет!» 
Баал наконец посмотрел на меня, и когда наши глаза встретились, он сказал: 
«Самки вокруг тебя есть, у них есть тела, вытянем из них, и я заполню пустоту "я" Калипсо». 
«Нет! Так не пойдет». 
«Вождь, эти самки тебе важнее Калипсо?»— с возникшим рыком сказал Баал. 
«Мне все важны! Есть и другие самки!» 
«Самки вокруг тебя сильны. Именно их тела подойдут Калипсо, другие нет, слабые». 
«Ну, значит найдем тех, что сильнее». 
«Значит, нужно искать. Мало времени». 
«Для начала нужно найти и освоить высшее Исцеление, ибо, даже найдя тело, мы без заклинания не сможем заполнить пустоту "я" Калипсо». 
«Ты знаешь, где есть это заклинание?»
«Сабина Гросвенор говорила, что, возможно, у них в подземелье есть тот, кто знает его». 
«Где это подземелье?» 
«В Логове Волка, это их родовой замок». 
«Вождь, если ты знаешь, где это заклинание, то почему не идешь за ним?» 
«На нас там расставлена ловушка, много вампиров ждёт нас там. Мы погибнем». 
«Вождь, Баал стал сильнее! Баал чувствует это, огонь Баала обратит в пепел всех. Идем, вождь, спасём Калипсо, захватим заклинание, убьем самку вампира, выним её душу и заполним пустоту Калипсо». 
«Без Сабины Гросвенор мы не сможем попасть в замковую сокровищницу». 
«Значит, бери свою самку». 
«Баал! Мы не готовы пока, я не готов, у меня сил нет». 
«Скоро будут, — ответил Баал и посветил на меня вновь возникшим светом. — Скоро будут». 
Вот это "скоро будут" я про себя и повторял три последующих дня, также прокручивая в голове весь разговор. Если Баал прав, и действительно можно вернуть Калипсо, то нужно обязательно попасть в Логово, но риск настолько велик, что, попытавшись воскресить свою химеру, я могу потерять вообще всех… А я не могу так рисковать. Вот только без Сабины Гросвенор мне не попасть в само Логово… Но ей необязательно воевать, если нам удастся победить, то она просто попадёт уже в очищенный замок. Вот только вопрос: как же нам это вот победить?
Баал сказал, что есть десять Соллов до того момента, пока Калипсо уйдёт в небытие. Сегодня идёт четвёртый. Изменения, связанные с источником, наконец-таки завершились. Темно-алое ядро теперь внутри меня, но что в итоге? Я как не чувствовал изменений, так и не чувствую. А значит, всё осталось по-прежнему. 
Возникшая надежда сменилась разгоревшейся яростью. Подпрыгнув с кровати, я не нашёл лучшего решения, чем бездумно спустить ярость на широком дубовом столе. 
Стол мою ярость в виде обрушившегося на него кулака не выдержал. Вот только я позабыл про то, что поверхность столешницы была выложена мозаикой из камня, напоминающего обсидиан. В общем, стол-то, конечно, сложился надвое, вот только мой кулак и рука по локоть превратились в лоскуты из мышц и жил. 
 
Вид разорванного мяса, моего мяса, меня уже не пугал. После того, как Вурдор ударил меня в плечо, у меня часть мышц оторвалась, и изломанные кости повылазили наружу. Так что зрелище было неприятным, но я уже знал, что вскоре от повреждений не останется и следа. 
Вот только когда вместо восстановления руки из неё хлынул поток алой крови, я понял, что в этот раз всё будет по-другому. А за стекающими потоками крови пришла боль. Тут-то я уже слегка занервничал, так как привык к сниженной чувствительности, и возникшая сильная боль стала для меня неожиданностью. Понаблюдав за произошедшим, шипя от нахлынувшей боли, я всё-таки применил Исцеление.