Древние
Натянув трофейные брюки и камзол прямо на голое тело, он сунул ногу в ботфорт и выругался – мал. Потратить время и снять сапоги стражника? Нет, не до этого уже.
– Ну почему из всех магов мне попался ублюдок с детским размером ног? – тихо пробормотал Лёха. – Зря только морду менял.
Первоначальный план дал трещину. Одурачить тех, кто может находиться за дверью, не получится: при виде босого коллеги сразу догадаются о подмене.
Значит, придётся действовать иначе.
Вооружившись кинжалом мага, он присел на корточки, толкнул дверь и кувырком выкатился наружу.
Сделал он это не из дурной лихости, а из банального расчёта. Увидев открывающуюся дверь, стража снаружи – если она там есть – инстинктивно выставит алебарды так, чтобы встретить выходящего в полный рост, но никак не выкатывающийся им под ноги ком.
Была, конечно, надежда, что в коридоре никого нет, но это из серии соломинки, за которую цепляется утопающий. Гарм не идиот, на авось не полагается.
Над головой кто-то удивлённо воскликнул.
– Тревога! – взревел другой голос. – Побег!
Не тратя времени, Стриж ткнул кинжалом вверх, метя в бедренную артерию стоящего. Вскочил, не обращая внимания на кровавый душ, и оказался нос к носу со вторым солдатом. Тот оказался тёртым калачом. И чертовски быстрым: моментально сориентировавшись в ситуации, он уронил бесполезную сейчас алебарду и почти успел выхватить из ножен короткий меч. Но всё же в скорости он не мог соперничать с новым телом пустотника.
Успев перехватить руку стражника, Лёха воткнул кинжал ему в глаз. Выхватил меч из руки покойника и припустил по коридору, легко увернувшись от слабой руки умирающего, пытавшегося ухватить беглеца за ногу.
«Сделай мне лицо Гарма!» – на бегу приказал он Белочке.
Будь у него время, непременно бы удивился покладистости «квартиранта» – демон беспрекословно выполнял все требования. Понял, наверное, что сейчас не время для капризов и шуточек.
Взбежав по лестнице, Лёха нос к носу столкнулся со стражником, за спиной которого стоял маг.
При виде расхристанного, босого, залитого кровью графа воин растерянно замер, подарив бесценные мгновения. Стриж, понадеявшись, что его веса хватит, на полной скорости врезался в стражника, толкая на мага. Оба Змея врезались в дверь темницы, прямо в охранное плетение.
Лёха упал на ступеньки и закрыл голову руками.
Яркая вспышка вызвала невольные ассоциации с имитацией ядерного взрыва. Осторожно приподнявшись, он увидел, что от мага, принявшего на себя основной удар, остались лишь тлеющие обрывки одежды да обугленные куски мяса и костей.
Стражнику просто оторвало голову. Его тело упало на колени и медленно завалилось набок, но крови не было – обрубок шеи словно чем-то прижгли.
Перешагнув через труп, Стриж аккуратно, мечом, толкнул дверь, приоткрывшуюся от удара двух тел. Вышел в коридор и наткнулся на взгляд молоденькой служанки, испуганно закрывающей рот ладошкой.
Лёха прикинул расстояние – далековато, метров пять, одним прыжком не достать. Да и покойный стражник уже поднял тревогу. Так что криком больше, криком меньше – роли это не играет.
Развернувшись, побежал по коридору к лестнице на второй этаж. Через секунду по ушам резанул полный ужаса женский вопль.
От выхода послышались тревожные голоса и лязг оружия. Им вторили с другого конца коридора, за спиной беглеца.
Выматерившись, Стриж прибавил скорости. На втором этаже на окнах не было решёток – можно выпрыгнуть во двор без риска переломать ноги. В какой-то момент его накрыло ощущение дежавю: снова дом Змеев, и снова он убегает на верхние этажи.
На лестничной площадке он врезался в слугу, протиравшего пыль с картин. Прежде чем тот успел раскрыть рот, Стриж оглушил его эфесом меча. Падая, слуга дёрнул штору, и за окном показалась полоска светлого неба над лесом.
Выходит, пытка длилась всю ночь.
На втором этаже беглеца встретили лязг стали и отрывистые команды. Похоже, что планы спрятаться среди хозяйственных построек и переждать, когда Змей пошлёт своё воинство прочёсывать лес, окончательно накрылись медным тазом.
«Обложили, как волка, – мрачно думал Лёха, поднимаясь выше. – Что ж вам, суки, не спится-то».
Сейчас его единственная надежда – найти укромный уголок в самом замке и переждать. Попытка прорыва – смерть.
В какой-то момент лестница превратилась в винтовую. Стриж понял, что его загнали в донжон. Всё, приплыли – выше башни не убежишь.
В памяти возникли слова графа, оброненные в пыточной. Что он там говорил – будет в донжоне, у артефакта?
Ну что ж, ваше сиятельство. Сами напросились. Подыхать – так с музыкой. И если повезёт, получится прихватить с собой на тот свет старую паскуду Гарма. А если очень повезёт – то и его ублюдочного «пустотника».
С этими мыслями Стриж побежал вверх. Демон угрюмо молчал, очевидно, в кои-то веки полностью согласившись со своим носителем и настроившись на последний и решительный бой.
Лестница закончилась неожиданно. Свернув за поворот, Лёха с разгона за малым не воткнулся головой в дверь, украшенную охранными плетениями.
И что гораздо хуже – дверь сторожили трое латников из личной охраны Гарма. Увидев залитого кровью беглеца с лицом графа, они вскинули клинки. Видно о способности пленника им сообщили.
Лёха развернулся и припустил обратно. Двое из стражей кинулись за ним, оставив третьего на посту. За поворотом пустотник резко остановился и упал на четвереньки. Бегущий первым латник не успел затормозить и, споткнувшись о него, кубарем покатился вниз по лестнице.
Его напарник попытался ткнуть Стрижа шпагой, но тот, не разгибаясь, отпрыгнул на несколько ступенек вниз, чудом сохранив равновесие. Оба замерли, оценивая ситуацию. Латник осторожничал, не зная, чего ожидать от убийцы, сумевшего оклематься после пыток и нагишом удрать из камеры, а Лёха прикидывал шансы на успех задуманного маневра.
Подпрыгнув, он легко взбежал на два шага по стене и, с силой оттолкнувшись, «рыбкой» перелетел через голову воина. Латник вскинул шпагу, но опоздал совсем чуть-чуть – острие клинка прошло в считаных миллиметрах от ступни Стрижа.
Приземлившись у него за спиной, тот упёрся руками в ступеньку и, распрямившись, будто освобождённая пружина, с силой лягнул обеими ногами в спину воина.
Взревев, тот выронил оружие и с грохотом последовал за своим коллегой.
А Стриж на максимально возможной скорости вновь побежал вверх. Другого пути у него не было.
Оставшийся на посту латник, увидев вернувшегося беглеца, вскинул шпагу. Лёха, не снижая скорости, поднырнул под клинок и всей массой врезался в защищённый бронёй живот воина. Этого толчка хватило, чтобы латник попятился, врезавшись в защитное плетение.
Стриж вновь упал, закрывая голову руками.
В этот раз вспышка была куда ярче. Полыхнул огонь, по волосам мазнул горячий воздух, а над головой просвистели стальные осколки.
Едва пустотник вскочил на ноги, дверь распахнулась и на пороге возник Гарм собственной персоной.
Белочку даже просить не пришлось. Прежде чем граф успел рассмотреть стоявшую перед ним фигуру, Лёха вонзил ему в живот костяной шип и втолкнул обратно в комнату.
Сознание автоматически фиксировало обстановку. Круглая комната, в центре которой на алтаре, украшенном гербом клана, возлежала грубо выполненная золотая змеиная голова вроде тех, что показывают в фильмах про майя и ацтеков. На стене – зеркало, точная копия висевшего у фамильного артефакта Кречетов. И перед зеркалом – эльф, удивлённо застывший с маской в руке.
– Отлично, – хищно ощерился Стриж. – Оба здесь. Не придётся искать…
Гарм хрипел, быстро покрываясь инеем. Остроухий отбросил маску и вскинул руку.
«Не дай ему попасть в нас заклинанием!» – рявкнул демон.
Лёха и без подсказок сообразил, что магия эльфов может быть опасна для пустотников так же, как и демоническая. Во всяком случае, проверять это на собственной шкуре совсем не хотелось.