Страж Кодекса. Книга VII (СИ)

— Лорд Оберон, — услышал Драгун скрипучий, металлический голос. — Первый этап почти окончен. Наши братья и сёстры просыпаются…
Он и так это знал, находясь в сети общего разума, но пусть Драгуны и были машинами, как их все считали, они прибегали к речи. Последняя дань тому, что они когда-то были людьми. Вот только их язык никто из смертных рас не понимал, да и Драгуны не общались с ними. Зачем говорить с врагом, которого нужно уничтожить и даровать ему благо Смерти? Возможно, поэтому для всех они и были лишь пустыми машинами.
Посмотрев на слугу, имя которого Оберон знал, но не считал нужным произносить, он махнул тому рукой, отпуская.
— Скоро, братья… — тихо произнёс Лорд, а позади него, словно Пирамида живая, из пола возник трон. Сев на него, он немигающим взглядом воззрился на саркофаги. — Мы ждали слишком долго… И скоро наступит новая Эра Проклятых. Эра нашего возрождения в Смерти…
Едва различимый шорох заставил Лорда повернуть голову. Возле стен были единственные люди, которых Драгуны посчитали полезными и не убили. Впрочем, в этой Пирамиде кроме них из живых больше никого не было. Всех тварей уничтожили, а энергия их тел послужила той искрой, что запустила мёртвое ядро, Кузни и охранные системы.
Глава рода Тихомировых, два его сына, их жёны, внуки и внучки замерли безмолвными статуями у стен. Их тела побледнели от холода, губы посинели, а глаза покрыла белесая пелена. Пусть Драгуны покинули эти сосуды, оставив души владельцев нетронутыми, но их пребывание внутри не прошло бесследно. Потребуется долга реабилитация, чтобы вернуть им разум, если они доживут до этого момента. Впрочем, Оберон, возможно, смилостивится над ними и даже позволит жить. Только эта жизнь превратится в кошмар наяву, ведь машине не свойственна человечность. И одно то, что Тихомировы находились в промёрзшей Пирамиде без тёплой одежды, отчего страдали, это только подтверждало.
Тихомировы выполнили то, что требовалось. Сыграли свою роль и теперь их полезность исчислялась тем, что они смогут дать Драгунам. Оберона интересовали их навыки, ведь старший из них, глава рода, почти раскрыл секрет сплава Живого Металла. Немыслимое достижение, которому позавидовали бы лучшие кузницы Многомерной Вселенной. Многие охотились за этим секретом. Ещё больше их них погибло, а остальные — считают его недостижимым мифом.
Только вот в стремлении завершить своё открытие, Тихомиров сделал ошибку. Не обезопасил себя, подав свою энергию в артефакт. Оберон лично захватил его тело, а затем сделал тоже самое со всеми остальными, кроме внука, находившегося на тот момент в месте, которое смертные этого мира называли Африкой. Впрочем, когда тот вернулся, то пополнил ряды Драгунов, став сосудом. Великая честь, как считал Лорд.
Почувствовав отклик и удовлетворение на границе сознания, Оберон понял — первые из его народа возродились. Старые Кузни справились с нагрузкой, создав первую партию тел. Две сотни, но это лишь начало возрождения… которое всё ещё находилось под угрозой. Будь этой угрозой сильные мира сего, то Лорд не воспринимал бы их всерьёз. Ранги Одарённых, информацию о которых он считал в разуме Тихомирова, ничтожны перед силой Пустоты. Будь то Ветеран, или Вне Категорий, ему всё едино. Все падут, а затем умрут в блаженстве Смерти.
Существовала более весомая угроза, которую Драгуны не ожидали встретить. Охотник… Воин Кодекса, был в этом мире. Машинам не свойственны понятия «Совпадение» или «Случайность». Есть лишь чёткий расчёт. Вероятность того, что в этом молодом и слабом мире может встретиться Охотник была до абсурда мала. Ничтожная доля процента, особенно с учётом появления Малефикара именно здесь. И пусть удивление не свойственно Драгунам, Оберон ощутил именно его. Не только из-за появление этого врага, но и того, кем именно является этот Охотник.
Вновь вмешательство богов? Тёмной? Или того, кого называют Кодексом?
Неважно. Угроза существует, она реальна, а значит её требуется устранить. Охотник должен умереть. Лисара — та, кто захватила тело смертной девушки и должна была убить одно из главных звеньев этой людской Империи — погибла, но её смерть не напрасна. Охотник слаб. Оберон видел проявление его силы и души, просчитав всё. От его былого Океана, что был сродни Великой Пустоте, осталась жалкая лужа. И прибавление в этой луже древнего дракона, несущего в себе искру Истинного Пламени, никак не влияет. Впрочем, просто так устранить Охотника тоже нельзя. Ещё в их первую встречу Оберон почувствовал внутри него силу, которая принадлежала не Кодексу, а Стихиям. В тот момент их схватки, единый разум просчитал вероятность того, как вообще человек смог стать вместилищем одного из Титанов. Что ж, этот процент был даже ниже, чем возможное появление Райнера в этом мире.
 
Это была неплохая возможность. Энергия ядра продержится и подпитает Пирамиду, но этого все равно мало. Даже если Драгуны уничтожат каждую тварь в Эпицентре, этого все равно не хватит. Нужен более мощный источник и раз души братьев и сестёр использовать нельзя, то душа Охотника, его Океан, и запертый Титан подойдут. Нужно лишь извлечь существо Стихий, а затем произвести синхронизацию и поглощение, как с Титаном, так и с Охотником.
Единый Разум очень быстро проанализировал возможность этой идеи. Её воплощение, а затем выдал результат. Если всё получится, в чём Оберон не сомневался, то Пирамида будет запитана на максимум. Этого хватит не только для дальнейшего воспроизведения Легионов, но и полёта в иные миры, когда этот будет уничтожен.
* * *
— Дмитрий Борисович! Дмитрий Борисович!
Опустив планшет, где я проверял список всего взятого из поместья снаряжения, а также команды гвардейцев, посмотрел на бегущего ко мне… клерка?
Одетый в частично помятый серый костюм, с накинутым на плечи чёрным пальто, этого человека действительно можно было принять за офисного работника. Взъерошенный вид, очки-велосипеды, небольшие синие круги под глазами это предположение только подтверждали. Но вот запонки на галстуке и рукавах пальто сигналили о том, что этот человек относится к Гвардии Императора.
И что он забыл тут один? А главное: Что ему надо?
— Да? — зыркнул на него, попутно махнув рукой Бессмертным, грузившим в самолёт Морозовых ящики со снарягой.
Их появление произвело фурор на Жандармов и военных, охраняющих наш вылет. Ну да, где ещё они могли бы увидеть тех, кого в этом мире принято называть Мехами?
Гвардеец замер передо мной, вытянулся, будто я какой-то генерал — хотя военная форма гвардии рода сидела на мне идеально — а затем отрапортовал:
— Приказом великого государя с вами отправится вторая рота первого звена Имперской Гвардии! Его Величество желает, чтобы вы дождались их, а затем произвели погрузку всех необходимых вещей на военный транспорт для дислокации в зону боевых действий!
Говорил он бодро, чётко и ясно, но с каждым словом я морщился. Похоже, стоило придержать информацию и не сливать её Долгову с Багратионом. Я надеялся, что они поступят благоразумно, и если князь Владимир Львович меня не подвёл, а Охотники из Якутского Центра уже начали оцеплять границу Эпицентра насколько это возможно при поддержке армии, то вот СБ-шник поступил иначе. Логично, и как того требовал протокол, но я рассчитывал, что у меня будет больше времени.
Я сверился с часами, взял паузу перед ответом, а затем кивнул.
— Ответ — отрицательный.
Брови гвардейца полезли на лоб, проходящие мимо нас гвардейцы моего рода заулыбались, а Перун, что осматривал пушки рядом, отчётливо хмыкнул.
— Н-но… Приказ…
— Я тебя услышал, боец, но ответ — отрицательный. Я не собираюсь ждать, пока отобранная гвардия соберётся, пусть и по тревоге. Предоставленный родом Морозовых самолёт, — лениво указал на массивную малышку военного образца, развивающую, если верить информации, достойную скорость полёта. — Доставит меня и моих людей в нужное место быстрее, чем это сделает военный транспорт. Даже, если это знаменитый дирижабль «Александр Великий».