Это (не) твой ребенок (СИ)

— Прекрати звонить Марине! — бросил зло и угрожающе.
— Нет, у тебя определенно крыша поехала! Какой Марине? Куда звонить? — Ольга прикрыла дверь. — Не шуми, соседей разбудишь, — за ее спиной Павел увидел растерявшегося парня, который поспешно натягивал джинсы.
— Не притворяйся! Это ведь ты нашептываешь Марине по телефону гадости. И что тебе неймется? Еще один звонок, и я лишу тебя ежемесячного пособия. Пусть тебя содержат твои кобели!
— Паша, да уймись ты. Объясни, в чем дело, — Ольга и в самом деле ничего не понимала. Павел коротко объяснил ей суть своего визита.
— Хочешь сказать, что это не ты? — он жестко сжал ее запястье. Глаза горели злостью. Казалось, еще мгновение, и он ударит ее.
Ольга резко отдернула руку:
— Я и думать о тебе забыла. Главное, чтоб денежки поступали вовремя. А если тебе кто-то названивает, так поройся в своей черепушке. Может, и вспомнишь, кого из женщин обидел. Ахаха! Марик, сделай нам кофе, зайчик.
Павел смотрел на бывшую: опухшее лицо, мешки под глазами, странный румянец с синеватыми прожилками — все говорило о дружбе с зеленым змием. «Как странно, — подумал он, — ведь когда-то я был влюблен в эту женщину». Ему вдруг стало жаль ее.
— Так ты не стой у порога. Заходи, кофейку выпьем, поговорим спокойно.
— Ольга, это точно не ты звонила Марине? — вопрос был излишним. Павел уже был уверен, что это не она.
— Паша, ну что ты? Какой мне резон? Я ведь понимаю, что тебя злить не стоит, — она хохотнула, сопровождая свой наглый смешок откровенным движением пальцев, подчеркивающих свою финансовую зависимость от бывшего мужа. — Я хорошая девочка и держу свое обещание не лезть в твою жизнь. А ты уж подумай, кому твоя женушка мешает жить. — И опять этот противный смешок, провоцирующий желание удушить ее.
— Короче, ты меня поняла. Если это твои штучки… мало не покажется, — Павел рывком открыл дверь.
Спускаясь по лестнице, он терзался мыслью о том, кто же все-таки звонил Марине. То, что Ольга здесь не при чем, он уже понял.
— Но тогда кто?
Этот вопрос продолжал мучить его весь день. Он злился на себя за свое бессилие что-либо предпринять. И тревожился за Марину — каково ей было постоянно думать о том, что он мог быть ей неверен.
Борис, зайдя в кабинет шефа, понял, что настроение у того — дрянь.
— Дома что-то?
— Даже не знаю, как сказать.
— Говори, как есть.
— Хотел поговорить с Мариной о Кате, а вышло черт знает что.
— Вы поссорились? Из-за нас?
— И не поссорились, и не вы тому причиной. Оказывается, Маришу донимает звонками какая-то женщина, намекая на близость со мной.
— И?
— Думал, Ольга. Вот ездил разбираться. Вроде бы не она.
— Вроде бы, или не она?
— Нет, той не до нас. Борис, что мне делать? Ведь ей нельзя волноваться. Я обязан это прекратить.
— Вот и прекрати!
— Но как? Телефон я отключил. Но боюсь — вдруг она пойдет на более решительные меры. Ты же знаешь Маняшу, она такая впечатлительная. — Павел с надеждой посмотрел на Егорова.
— Можно подключить нашу службу безопасности. Пусть пробьют номерок. А по номеру и его хозяйку можно вычислить.
— Боря, ты гений! Как я не подумал. Это же так просто!
— Все гениальное просто… только не в моем случае, — Борис, ссутулившись вышел из кабинета.
Глядя ему вслед, Павел вспомнил, что так и не смог разговорить Марину и выяснить хоть что-нибудь о Кате.
Задерживаться на этой мысли не стал, помчался к оперативникам, в чьи обязанности входило предотвращение допуска к документам и сведениям, являющихся коммерческой тайной.
По дороге похвалил себя, что в свое время не стал рисковать и не воспротивился обязательному требованию иметь свою службу безопасности. Это оказалось не лишним не только для компании, но в данный момент и для него лично.
Увидев шефа в таком необычном состоянии, Зуев, начальник отдела, поспешил ему на встречу:
— Чем могу помочь?
— Можете… надеюсь. На мой домашний телефон стали поступать угрозы. Надо бы выяснить, откуда идут звонки. Желательно и владельца аппарата.
— Без проблем. Займемся. Сделаем.
 
— Давайте запишу мой номер.
— Обижаете, Павел Трофимович.
— Ну да, конечно, — Красницкий кивнул и вышел. За дверью он вздохнул свободно. — Так-то вот. Молодец Борис. А я растерялся, совсем голову потерял. Теперь только дождаться результата. А там уж… — он позвонил жене. Надо было убедиться, что у нее все хорошо.
В голосе Марины он уже не слышал тревоги. Значит, все нормально. Можно было спокойно заняться делами компании.
Красницкий вызвал секретаря и запросил обстановку. Зинаида Марковна, девушка лет двадцати восьми, исправно справлялась со своими обязанностями. Красницкий всецело доверял ей, зная, что в его отсутствие она скрупулезно ведет учет поступающей информации.
Надеясь на успех в выяснении личности озабоченной, как он решил, женщины, Павел выслушал доклад Зиночки, как называли ее в офисе, и погрузился в работу.
Дорогие мои! Не забудьте сохранить книгу в своей библиотеке. Это позволит не пропустить новые главы, в которых Вас ждут остросюжетные моменты. А поддержка лайками и комментариями — бальзам на душу автора, обеспечивающий взрыв вдохновения и полет творческой мысли. 
  
Глава 22
 
Павел рассказал Марине о разговоре с Ольгой. Но вместо того, чтобы успокоиться, она разволновалась еще больше:
— Но тогда кто эта женщина?
— Мариша, мои ребята выйдут на нее. А ты не переживай. Главное, я с тобой и люблю только тебя. Помни об этом. С шутниками я разберусь.
— Паша, я вот еще о чем думаю, может быть, она по ошибке набирает этот номер?
— Не исключено, но ведь…
— Она ни разу не назвала ни мое, ни твое имя!
— Правда? Это меняет дело. Но Зуев уже в работе, и отменять задание я не собираюсь. В любом случае надо поставить точку в этой досадной ситуации.
Павла ждал горячий ужин. Он с удовольствием вдыхал ароматы, доносящиеся из кухни.
— И чем ты меня сегодня порадуешь, дорогая женушка?
— Куриным пирогом с картошкой.
Павел втянул воздух:
— О! Волшебница! Но я тобой недоволен.
— Что так? Я стараюсь.
— Вот это, дорогая, мне и не нравится. Ты совсем не бережешь себя. В твоем положении надо больше отдыхать. Поэтому мы подыщем тебе помощницу по дому.
— Но…
— И без возражений. В этом вопросе я неумолим. Завтра же попрошу нашу Зинаиду заняться поиском прислуги.
— Паша, но я же справляюсь, — Марина обиделась.
— Не спорю. Но настаиваю, что тебе нельзя утомляться. Достаточно того, что на лекции до сих пор бегаешь.
Марина вспомнила о Кате. Вот уж кто был бы рад такому раскладу. Катя постоянно жаловалась, что ее засасывает семейный быт, и она мечтает о прислуге. Вот только Боря против.
Борис, действительно, считал, что это лишнее. Он привык делать все сам и ничего не хотел менять в решении бытовых мелочей. Шутя привлекал Катюшу. Радовался, когда она готовила простейшие блюда, хотя бы омлет или гренки.
Рано оставшийся без родительской заботы, он мечтал, что, женившись, обретет семейное счастье. Не домостроевское, но теплое, домашнее. Соглашаясь с доводами Кати, что домашние заботы отнимают массу времени, он почти все работы по дому выполнял сам. Ему всего-то и надо было, чтобы Катюша была рядом.
Что-то не складывалось у них. Слишком разные были запросы. Менторский тон Катерины напрягал, постоянные тусовки на клубных вечеринках утомляли. С умилением наблюдая за веселившейся женой, Борис мечтал о чашечке кофе в домашней обстановке. Ругал себя за несоответствие молодой девушке. Изо всех сил старался не показывать своих мучений.
Он любил Катю. И готов был на все. Не мог принять только ее нежелание иметь детей. А она убеждала его в том, что, пока они молоды, надо пожить для себя. И шутила:
— Еще надо выяснить, почему это я никак не могу забеременеть.