Танго нуэво
– Альба, а у меня папа…
– Папа?
– Да, п-пап-па! И он теперь будет недоволен…
– Чем именно?
– Всем-ммм. То эсть мной!
– Рози, разве можно быть недовольным – тобой? Твоему отцу п-везло, у него зам-чательная дочка!
– П-правда? – ритана Роза пьянела быстрее.
– Ч-стая, – заверила Альба, которая пьянела медленно, но основательно. – Х-чешь, я ему об этом скажу?
– Да…
– В-зовем мобиль?
Ритана Роза подумала пару минут, но подогретые ликером мысли вообще двигаться отказались. Решили, что им и так неплохо. В темноте, тишине и без движения. Так что…
Мобиль ританы вызвали.
И отправились в дом Ксаресов, который ждало серьезное потрясение. А правда? Чего они? А?
Кто – они, чего – они и что творится в головах у пьяных ритан?
Ни Роза, ни Альба не смогли бы ответить на эти вопросы. Но точно было одно.
Во всем происходящем виноват кто-то другой!
* * *Есть благодарности – и Благодарности.
В зависимости от ситуации, отношения… да много от чего.
Москит считал себя человеком благодарным. А то и с большой буквы. И было, было за что.
Если бы лет пятнадцать тому назад кто-то спросил мальчишку по кличке Москит, какая его судьба ожидает, он бы ответил одним словом. Паршивая.
И было отчего так говорить.
Москит был из бедной семьи. Отец очень уважал три вещи, а именно – выпить, подраться и сделать матери очередного ребенка. А вот зарабатывать…
Вы, сеньоры и таны, в своем уме? Зарабатывать? Может, он еще и работать должен?!
Пффффф!
Он свое ценное дело сделал, то есть ребенка… а чего там баба дальше крутить будет, ее дело. Ее ж никто рожать не заставлял…
Нет, что-то он зарабатывал. И в дом приносил.
Но было этого так мало и так паршиво, что семья постоянно жила на грани… да что там! За гранью нищеты!
Мать и шила, и стирала, и подаяние просила, бывало… это уж когда здоровье вообще ничего не позволяло. А первым воспоминанием Хуана Валерио Дельрио, а именно такое имя дали Москиту при крещении, был голод.
Жуткий, острый, скручивающий все внутренности.
Вторым – холод.
Третьим – боль.
Папаша, чтоб его демоны на том свете драли, как им понравится, детей не любил, мог и пнуть, и подзатыльник дать, а единственное средство общения, которое ему было доступно… если без рукоприкладства – крик и ругательства.
Почему мать это терпела?
Хуан Валерио так и не понимал никогда. Вот правда – почему?
Могла бы и уйти от отца, и прибить его сковородкой, и много чего сделать… и не делала.
Почему?!
Дети рождались, дети выживали, часто вопреки всему…
Валерио, он предпочитал именно это имя, был на улице чуть ли не с младенчества, ходил вместе с соседом просить милостыню, потом сам, немного воровал, немного побирался, крутился то там, то здесь… нормальная судьба мальчишки из трущоб.
Прибиться к шайке и сдохнуть на каторге. Дело житейское.
Но ему повезло.
Да, к шайке он прибился. На посылках, туда-сюда… и дома стало чуточку повольготнее. И он начал денежку домой приносить, хотя часто тащил не деньги, нет. Ткань какую, рыбу или овощи, крупу… так, чтобы можно было сразу к делу пристроить, а отец не пропил.
Младших подкармливал.
И… если уж вконец честно, мечтал о том моменте, когда вырастет и прирежет пьяную скотину, которая дала ему жизнь. Видимо, по недоразумению…
Нет, прирезать он бы смог и в семь лет, и в восемь. И рука бы не дрогнула, и совесть не замучила, была за ним к восьми годам парочка «подрезков», сами виноваты. Но ведь убить-то мало!
И мать переживать будет, и полицию кто-нибудь наверняка позовет.
Не пойдет!
Надо сделать так, чтобы папашу не нашли, а на Москита не пало никакого подозрения. И мальчишка терпел, мечтая о том времени, когда…
О, да!
А пока он мечтал, его приставили следить за магазином некромантки. Антонии Даэлис Лассара.
И его, и Крыса… и тут им с Крысом повезло.
Некромантку решили похитить, и мальчишкам удалось ей помочь. Крыс так вообще отличился, но и Москит помог, даже под проклятие попал. И тан Риалон, который потом на спасенной некромантке женился, им этого не забыл.
А добро некромантам делают редко.
И память у них отличная, и характер… своеобразный.
За зло некроманты отплатят десять раз, а за добро – двадцать. И будут считать, что это хорошо и правильно.
Эрнесто Риалон пригляделся к мальчишкам. А поскольку некромант всегда предпочитал давать людям не рыбку, а удочку, то и с мальчишками поступил своеобразно. Пристроил их работать в магазин и взялся устраивать их жизнь.
Никто и никогда не подумает на Эрнесто Риалона. Но…
Совершенно случайно сломал шею Дельрио-старший. Упал по пьяни в канаву, да так неудачно…
Может, Москит бы и поверил в случай, если б не испытал на себе проклятье, от которого ноги заплетались. И подозревал он такое же проклятье на папаше. Но поделиться догадками? Никогда!
Сам помер, сволочь! По пьяни!
Потом мать взяли на работу в хорошую артель, швеей. Да еще и разрешили с собой детей приводить, лишь бы те не сильно мешались. Там таких мелких дюжина бегала, кабы не больше, у каждой по одному, по два….
И мать начала зарабатывать.
Постепенно им удалось и вылезти из нищеты, и домик подходящий нашелся, и сам Валерио вырос – выучился, и работал он в том же антикварном магазине…
А почему нет, если к этому делу руки лежат?
Не все у него шло одинаково хорошо, но вот антикварная мебель… Москит ее просто обожал. Сам отыскивал, реставрировал, подбирал и дерево, и отделку, и ткань, и набивку…
И ведь замечательно получалось!
Но это, скорее, хобби, управлять магазином Москиту нравилось намного больше. И Риалоны-Лассара с радостью предоставляли ему эту возможность.
И магазин при деле, и управляющий хороший, и воровать не будет…
Ну да!
Там уж не один магазин получился!
У Крыса, кстати говоря, таланта к торговому делу не было. Зато оказалось, что он замечательно играет на клавесине, да еще и поет. И Риалоны приложили руки к его образованию.
Сейчас молодой исполнитель разъезжает по всей Астилии. От поклонниц отбоя нет, полные залы собирает, сам песни пишет, музыку…
И ведь хорошо получается!
Вылезли парни из нищеты! Зубами за воздух уцепились – и выбрались! И семьи свои вытащили!
Вот она, сестричка рядом.
Так-то Висента Анна Дельрио, а по-простому – Винни.
Умничка, в антиквариате разбирается, замуж скоро выйдет… остальные мелкие уже пристроены.
Сестры замужем, только Винни выдать мужу на руки осталось.
Братья себе тоже дело нашли. Один на лесопилке, два рыбаками стали, еще один… ну, тут уж безвыходно. Кому-то и воровать надо… ежели душа лежит.
Когда зазвонил телефон, и Амадо Риалон попросил о помощи, Москит даже не колебался. Единственное, что спросил:
– Оно опасно? Для сестры?
– Не знаю, – честно ответил Амадо Риалон. – До сих пор ее пытались не убить, а похитить. Но вдруг?
– Я ей скажу, – согласился Москит. – Сейчас приедет.
– С меня причитается, – благодарно откликнулся Амадо.
– Сестренке на приданое, – согласился Москит. А что? Если работа есть, то и оплата быть обязана! Так оно правильно!
И пошел общаться с сестрой.
А поскольку Винни тоже росла умненькой и серьезной, и примерно себе представляла, от чего ее спас в свое время братец, и ее уговаривать долго не пришлось.
– Еду.
И нож проверить. На ноге, с внутренней стороны бедра.
И еще один пристроить. В волосы. Аккуратный такой, скорее, длинная шпилька в специальном чехле. Дорогая, зараза. Но как иначе-то ее носить? Никто не задумывается? Чтобы голову не поцарапать, половину волос не сбрить?
Только специальное навершие.
Эх, не позавидует он тому, кто решит похитить Винни. Была она девчонкой из трущоб, ей и осталась, в глубине души. И что делать с особо умными похитителями – отлично знает.