Птичка (СИ)

Сдох.
И понял он это сейчас, когда рядом была она. Потому что кровь застучала в висках, быстро несясь по веном. Сердце задробило, заставляя дышать порывисто и быстро. И он наполнялся жизнью, с каждым вдохом кислорода наполненного персиками и пионами.
— Назар? Ты здесь? Зачем? — Вика первой подала голос, и попыталась отступить, но он не дал. Положил её ладони к себе на грудь, накрыл своими.
— Поговорим, Вика, — склонился к ней, ещё ближе привлекая к себе, и окончательно теряясь в её теплоте и сладости.
— О чём мы можем говорить? — запротестовала она, и против близости и против предложения.
Но Назар не отпустил. Только удобнее перехватил её за талию.
— Ты считаешь не о чем? — он заглянул в её глаза, чтобы понять, она серьёзно сейчас.
— Зачем? Не пойму, — дёрнулась снова.
— Не хочешь узнать правду, — настаивал Назар.
— Правду, — грустно улыбнулась она, и отвернула голову.
— Ту правду, что ты был помолвлен с одной женщиной, а встречался с другой. Эту правду?
— Возможно, — не стал отрицать Назар, — но до конца, и со всеми подробностями. Мелочами. Ведь даже правильно поставленная запятая меняет дело. А в отношениях людей, их чувств, тем более.
— Виктория Даниловна, вам нужна помощь?
Перед ними выросли два бугая, в черных пиджаках. Охрана.
— Нет, всё в порядке, — отозвалась Вика, и снова предприняла попытку выбраться из его объятий.
— Отпусти, Назар, — попросила она, и он с неохотой разжал руки.
Вика тут же отступила на два шага назад, и сложила руки на груди.
Вокруг было шумно и многолюдно, но её вопрос он расслышал отчётливо.
— Зачем? — спросила она.
Назар посмотрел на свои ладони, которые ещё хранили тепло её кожи, и снова поднял взгляд на Вику.
— Сделай одолжение, Птичка, выслушай меня. Неужели я этого не заслужил?
Вика тут же потупилась.
— Хорошо, — кивнула она.
— Уйдём отсюда, — предложил Назар, понимая, что в такой обстановке, говорить будет нелегко.
— Мне надо одеться, — сказала на это Вика.
— Не сбежишь, как в прошлый раз, — усмехнулся Назар.
Но Птичка не разделяла его, пусть и секундной, радости.
— Встретимся на парковке, минут через десять, — отчеканила она и, развернувшись, пошла вглубь зала.
***
Вика пришла, не через десять минут, а пятнадцать, когда Назар, стал подозревать, что она всё же смылась.
Он стоял на полупустой парковке, рядом со своим автомобилем, и, не отрываясь, смотрел на вход. И сам себе мысленно дал зарок, что если продинамит его Птичка, он больше её не потревожит. Переживёт как-нибудь. Но больше не подойдёт.
И какого же было его облегчение, когда он увидел её фигурку, запрятанную в пуховик.
Она быстро приблизилась к нему, и вопросительно посмотрела, выдыхая горячий воздух на морозе.
Назар даже не замечал того, что холодно, пока не увидел клубы пара, вырвавшиеся из-за рта Вики. Так он был сосредоточен на её ожидании.
— Садись, — он открыл перед ней дверцу машины.
Она хотела что-то сказать, он видел, как она замешкалась, но потом видимо передумала, и села на переднее сидение, и Назар закрыл дверцу. Обошёл, сел рядом, завел мотор, настраивая климат контроль, чтобы салон наполнился теплом.
— Куда мы? — подала голос Вика, наблюдая, как он выворачивает на свободную ночную дорогу.
— Ко мне, — ответил Назар, и продолжил, сразу пресекая все её протесты, — время позднее, мы сейчас, можем только этот клуб сменить на другой. Не очень располагающая обстановка для разговора, не находишь.
— Мы можем поговорить здесь, — передёрнул она плечами.
— Позволь, раз уж у нас так это затянулось, мне самому выбрать обстановку для этого. Было время, когда ты могла на это повлиять, но ты не воспользовалась этим.
— Это когда же? — Вика с прохладой посмотрела на него. — Когда твоя невеста, попросила меня самоустраниться. Или когда твоя любовница поливала меня грязью?
— Оказывается, Птичка ты была так несчастлива со мной, — усмехнулся Назар, чувствуя, как в нём нарастает раздражение.
Вика только фыркнула и отвернулась.
Правильно, молчи, пока. Ещё не время.
 
Они быстро домчались до места. Двор, лифт, и вот они уже в его квартире.
Вика стоит у тёмных окон, видимо ждет, что он начнёт первым. А Назар, не знает с чего начать. Их небольшая перепалка сбила настрой, и он не хотел звучать оправдательно, и поэтому всё подбирал слова.
Он снова наблюдал за ней, отмечая мелкие подробности её внешности.
Как она сжимала тонкие запястья, явно волнуясь.
Как рассматривает знакомую обстановку его квартиры.
Как тонкая ткань её юбки облегает её бёдра.
И медлил, медлил. Наслаждаясь её присутствием.
Вика обошла его по кругу, и присела на край дивана.
— Кто это? — взяла со столика фотографию Даньки, которую оставила мама.
— Брат мой, Даня.
— У тебя есть брат? — удивилась Вика.
— Был, — Назар присел рядом и взял из её рук рамку с фото, на котором улыбался брат.
Вечно молодой.
— Дане было шестнадцать, когда он утонул. Они с друзьями пошли кататься на коньках, на озеро. Лёд только встал. Он провалился, и его затянуло под лёд. У озёр оказываются, бывают омуты. Туда-то его и засосало.
Назар говорил всё это, и ему становилось легче, потому что он делился этой тягостной информацией, отдавал часть её, а вместе с ней и боль.
— Мне так жаль, Назар, — глаза Вики наполнились слезами.
— Два дня назад, была как раз годовщина. Мы с тобой в тот день встретились. Я родителей встречал. Они каждый год приезжают на годовщину.
Вика смотрела с таким сочувствием. Неподдельным. Ей действительно было больно.
— Ты как-то упоминал, я помню, в самом начале, — проговорила она, и посмотрела на фото в его руках. — На кого он похож? На тебя только общими чертами.
— Да, — грустно улыбнулся Назар, — весь в маму. Я на отца. Хочешь, познакомлю вас.
— Назар… — Вика поспешно встала, и он за ней.
Повинуясь порыву, обнял со спины, вжался носом в изгиб шеи, дурея от сладкого запаха.
— Вика, моя Птичка, — зашептал горячо, всё крепче сжимая её в своих руках.
— Назар, ты обманул меня, — простонала она, пытаясь выбраться из его рук, хотя он отчётливо почувствовал, как она вздрогнула, когда горячее дыхание коснулось её шеи.
— Вика, да я думать не о ком не мог, и забыл про всех рядом с тобой, — он развернул её, впившись взглядом в её лицо.
— Понимаешь? Никого не было, даже в мыслях у меня, когда ты была рядом!
— Ты должен был мне рассказать, — упрямо отворачивалась она.
— Я просто не успел. А потом ты мне и шанса не дала.
— Не обвиняй меня!
— Да не обвиняю я тебя, — раздраженно выдохнул он. — Я виноват. Только я. Но это не отменяет того, что я люблю тебя.
— Любишь? А Геллу, ты тоже любишь?
— Причём тут Гелла, Вика? Речь обо мне и о тебе. О нас!
— Нет нас, Назар, — она дернулась, и Назару пришлось выпустить её, чтобы не причинить боли.
Он спрятал лицо в ладонях, с силой массируя его пальцами.
— Этому договору много лет. Мне было тогда двадцать два, Гелле и того меньше, девятнадцать. Я тогда только начинал. Взаимное сотрудничество привело к этой помолвке. Тогда мне казалось это правильным. Гелла достойная партия, плюс капитал её семьи. Но всё это поменялось, когда появилась ты, Вика. Путь не сразу, но поменялось.
Вика, молча, слушала его, буравя холодным взглядом, и не оттаивала, не отступала.
— Вот тебе, правда, Вика. Я, как и все люди несовершенен, неидеален. И ты знаешь это. Я поступал с тобой порой несправедливо. Но я люблю тебя, и в этом, правда. Да эти месяцы, я не умирал с тоски. Не дох от печали. Но я и не жил, слышишь. И понял это только сейчас, когда тебя увидел, когда коснулся тебя, когда твоё тепло почувствовал. Я не умру без тебя. Но я останусь неполноценным, ущербным.
— А свадьба, Назар?
— Ну, какая свадьба, Вика. Не будет никакой свадьбы.