Московское золото или нежная попа комсомолки (СИ)
В итоге, заместителем по лётной подготовке Лёха был отправлен в пешеходное эротическое путешествие изучать ещё раз Наставление по полётной службе ВВС РККА от 1930 года с угрозой не допустить его к полётам, пока он не выучит его наизусть.
26 марта 1936. Столовая, аэродром Кача, район города Севастополь.
В середине дня Лёху вместе с остальными участниками поджидало мероприятие под названием обед. Строем это назвать было сложно: лётчики эскадрильи попытались изобразить колонну по двое и такой растянутой толпой направились в сторону одноэтажного здания около штаба.
Когда Лёха вошёл в столовую вместе с остальными пилотами, его тут же окружили гул разговоров и звон посуды, а воздух был пропитан запахами тушёного мяса и свежего хлеба.
Командирская столовая была обставлена довольно прилично — столы из строганной сосны с длинными лавками, отдельный стол и стулья для старших командиров. На стене весело пела тарелка радио, транслируя бодрый голос о том, как хорошо жить в стране советской.
«А хорошо жить ещё лучше», — подумал Лёха в стиле двадцать первого века, подмечая транспарант на стене: «Боец, ешь до дна — защити страну от врага!». С портретов на лётчиков строго смотрели оба вождя, явно следя за тем, чтобы все тщательно пережёвывали пищу.
Официантки сноровисто бегали между столами, разнося тарелки с солянкой, котлеты и стаканы с компотом. Лёха окинул взглядом столовую, пока его внимание не остановилось на округлом задике в белом халате, который наклонился к окну раздачи. Владелица зада выпрямилась, развернулась, и Лёха наконец увидел её целиком.
Это была не то чтобы прямо красавица — рыжая, с веснушками, которые придавали ей особую живость, невысокая и плотненькая, как большинство женщин этого времени. Белый передник и завязанный на талии халат заставляли мужчин непроизвольно останавливать на ней взгляд. Однако в её образе было что-то провоцирующее и удивительно сексуальное.
Лёха, присев к столу своей третьей эскадрильи вместе с остальными, застыл, не в силах отвести взгляд от девушки.
— Лёха, ты чего застыл? — хлопнул его по плечу Макс Степанов, правый ведомый его звена и по совместительству лучший приятель тела. — Первое не будешь? Давай ка его сюда. На Настю запал? Ты же её раньше выносить не мог, — продолжил он, проследив за Лёхиным взглядом. — Ты аккуратнее, говорят, кавалер у неё в штабе есть, да и наши многие чуть ли не в очередь строятся к ней.
— Ну это не важно, — протянул Лёха, не отводя взгляда от Насти, которая как раз, ловко наклонившись над столом, расставляла тарелки. — Пусть за мной очередь образуется.
Настя, видимо, уловив фразу, мельком посмотрела в его сторону, прищурилась и, как Лёхе показалось, слегка подмигнула ему. Лёха кивнул, выражая больше, чем просто благодарность, и намеренно встретился с ней взглядом, улыбнувшись.
Девушка наклонилась чуть больше, чем нужно, и Лёха успел на секунду заглянуть в ворот халата, восхищённо разглядывая ложбинку между грудей, прежде чем официантка отошла к следующему столу.
Теперь Лёха знал свои планы на вечер: поход в женское общежитие был номером один в списке. Он бросил ещё один взгляд на Настю, прикидывая, как найдёт её в общежитии, постучит в её комнату и продолжит немую беседу, начатую здесь, в столовой.
В это время Макс тянулся к его тарелке с котлетой, пока Лёха переглядывался с Настей, но тот ловко прижал её рукой.
— Это наша котлетка, и есть её мы будем сами! — не совсем понятно, к чему относилось его высказывание больше — к блюду или к девушке.
Глава 5. Утром ЗАГС, вечером секс
— Самое главное в истребителе — не обосраться! — Лёха сбросил техникам на руки снятый парашют, - вот, смотрите, сухой и чистый!
27 марта 1936. Аэродром Кача и его окрестности.
Из остальных событий дня больше всего Лехе понравилась штурманская подготовка. Получив секретную тетрадь в закутке штаба с железной дверью, Лёха поучаствовал в изучении района полетов. Каких то проблем с изготовлением кроков у него не возникло. Достаточно быстро перерисовав себе кальку с карты тысяча девятьсот тринадцатого года издания и накидав условных обозначений, Лёха заработал потрясенный взгляд от флагманского штурмана полка.
— Хренов! Тебе бы почаще биться головой о землю, глядишь ты так и на штурмана звена сможешь претендовать! — удивился капитан Изместьев.
*****
Изучение материальной части новейшего биплана типа И-5, принятого на вооружение в 1930 году и только что поступившего в часть, у Лёхи каких-то эмоций не вызвало. Разум двадцать первого века с его количеством механизмов и девайсов абсолютно элементарно воспринимал схемы, чертежи и небольшое количество данных. А уж воспринимать эту летающую этажерку из досочек и тряпочек как прорывное достижение техники Лёха органически не мог.
Прочитав несколько раз параграф инструкции по эксплуатации, Лёха был абсолютно уверен, что авторы этой брошюры видели свою главную задачу в том, чтобы сбить с толку гондурасских и всех прочих шпионов. Выучить что-то, изложенное таким языком, по его мнению, было совершенно невозможно. От любопытства Лёха пробежал всю брошюру от начала до конца.
Он аккуратно переписал заданный на сегодня объём в секретную тетрадку и пошёл сдавать. Какая разница, звездообразный или рядный — принцип действия всех двигателей внутреннего сгорания примерно одинаков, решил Лёха.
Удивившись очень толковому объяснению на пальцах принципа работы цилиндров поршневой группы двигателя, зампотех постепенно углубился в работу винто-моторной группы, и Лёху понесло.
— Сейчас мы используем двухлопастной деревянный винт за неимением лучшего, — ляпнул Лёха.
— А какой же винт должен быть, на твой взгляд? — ехидно спросил зампотех.
— Ну это же очевидно, нужен винт из дюраля. Наверное, на три или даже четыре лопасти. Дюралюминий легче и прочнее дерева. Плюс нужен шаг-газ винта, чтобы лопасть могла поворачиваться во втулке винта, меняя угол атаки…
Класс лётчиков поражённо молчал, уставившись на разворачивающуюся беседу.
«Упс… похоже, я спалился,» —подумав Лёха аж вздрогнул.
— Мы, как комсомольцы, приложим все силы, чтобы наиболее лучшим образом изучить сегодняшнюю технику, которую наша советская промышленность производит под руководством партии Ленина-Сталина. Мы абсолютно уверены, что наши советские инженеры и конструкторы неустанно работают, чтобы её усовершенствовать и дать нам ещё более грозное оружие для победы над империалистами! — ловко съехал Лёха на политическое прикрытие собственной осведомлённости.
— Это вот правильно! — отмер зампотех. — Все свободны, Хренов, зачет по теме. И останься минут на двадцать, давай проверим остальные темы, а то раньше ты плавал в технике, как дерьмо в проруби.
Через полтора часа, счастливо прогуляв строевую подготовку, Лёха вывалился от зампотеха, получив зачёт. Зампотех поставил Лёхе допуск скорее не по знанию конкретных систем самолёта, в некоторых моментах Лёха откровенно плавал, а по пониманию принципа работы.
— Высшее техническое образование не пропьёшь! — гордился собой наш герой.
27 марта 1936. Штаб аэродрома, посёлок Кача.
Командир полка сидел во главе стола на командном пункте полка.
— И в заключение, что с Хреновым делать будем? какие есть идеи, товарищи? – вопросил Гена Зеленковский.
Первым влез и высказался старший политрук:
— Считаю, политически подкован слабо, надо подтягивать товарища комсомольца в понимании политике партии, а то он и выпить любит, и по бабам замечен, да и с лётными навыками были вопросы. Так мы на то и старшие товарищи, чтобы поддержать комсомольца, взять его на работу в политотдел, — комиссар ловко обрисовал свои запросы на рабство Лехи.
— Не знаю, не знаю, наставление по полётам за авторитет не считает, тут против полётов тройками выступил, — откликнулся заместитель по лётной, про какие то пары говорил.
— А может пары и не плохо, вместе двух троек, отчитаемся про три пары! – ловко увидел свою выгоду идейный вдохновитель партии.