В самом Сердце Стужи. Том II (СИ)

— Наша забота на ближайшие несколько дней, пока в город не прибудет королевский стряпчий из Кэмкирха, — без затей ответил мужчина, насыпая из мешочка травы в свой глиняный стакан. — Чтобы его найти, мне пришлось разобрать часть полов в доме Легера, но мы все же его обнаружили.
— И что внутри? — с интересом спросила я.
— Само собой, доказательства, — ответил Виктор Гросс.
  
Губы мужчины тронула легкая улыбка. После этих слов барон запустил руку за пазуху и извлек из-под рубахи широкий бронзовый ключ. И протянул его мне.
— Миледи, к прибытию человека от Короны мы должны подготовить дело, — сказал барон, глядя мне прямо в глаза. — Вы должны подготовить дело.
— Я? Но барон, прошу, объясните, что вы имеете в виду, чтобы я…
Слова застряли в моем горле, а во взгляде Виктора Гросса я прочитала простое послание: «открой и посмотри сама». Опять этот мужчина проверяет, достаточно ли я сообразительна для того, чтобы иметь со мной дело? Кем он себя вообще возомнил?
Раздраженно выхватив ключ из протянутой руки Виктора Гросса, я подошла к его столу и открыла ларчик.
Внутри лежали документы, конкретно — части векселей, которые остаются у покупателя. В целом — бесполезная бумага, которая после уплаты податей отправляется в камин или мастерскую, где ее вываривают в новые листы. Но обычно — в камин.
— Вексели? — удивленно спросила я.
— Вексели, — кивнул головой барон, снимая с камина горячий чайник. — Необходимо, чтобы вы просмотрели эти корешки, сопоставили их с учетной книгой и потом сделали сверку.
— Зачем? — удивилась я, проглядывая бумаги. Многие из сделок были мне знакомы, я даже примерно знала, на каких страницах искать соответствующие записи. — Пока все суммы выглядят правильно. Если бы была недоимка по этим векселям и они не сходились с учетной книгой, бургомистр никогда бы их не оставил у себя.
— Он и не оставлял. После визитов королевских мытарей он все уничтожал, — согласился барон. — Но недоимка есть. Но не в книгах. У нас все хорошо.
— Тогда какой в этом смысл? — продолжила я наседать.
Барон залил стакан кипятком, после чего устало присел на край стола, держа в руках горячее питье.
— Мы должны подготовить документы для королевского приказчика, — ответил Виктор Гросс. — Потому что потом мы с ним отправимся в Атриталь, проверять учетные книги местной купеческой гильдии. Вот там-то недоимка и вскроется, но для этого нужно, чтобы с нашей стороны все было упорядочено.
— Откуда вы знаете, что в Атритале есть доказательства вины бургомистра?
— Вексель за муку. Выплата для мельника была на треть ниже, чем та, что указана на корешке для занесения в книгу учета, — кивнул мужчина. — А значит, серебро утекает в момент, когда городская казна Херцкальта погашает обязательства перед купеческой гильдией Атриталя. С которой у господина Легера были крайне тесные отношения.
Барон Виктор Гросс говорил сейчас очень сложные для понимания вещи, но при этом рассуждал как человек, который досконально понимает весь путь финансов начиная от заказа на муку или другой товар, до момента погашения задолженности перед купцами из другого города.
Я сталкивалась с подобными подлогами и в поместье отца, и когда работала экономкой у брата, и когда занималась делами храма. Но обычно подделывал вексель поставщик, ведь купеческая гильдия крайне дорожит своей репутацией и добрым именем.
— Барон, почему вы уверены в том, что купеческая гильдия Атриталя выложит все как на духу? Они могут спрятать свои вексели или сказать, что вы занимаетесь подлогом, чтобы очернить их имя, — осторожно начала я.
Ход мыслей барона был мне понятен, как понятно его желание поймать причастных к растратам за руку. Но все упиралось в реальные доказательства, документальные, а не признания, полученные под пытками в застенках нашего замка. И пока не будет документов, которые подтверждают массовый подлог, Легер будет в безопасности.
— Один вексель от мельника ничего не доказывает, его недостаточно, чтобы начать столь крупное разбирательство, — продолжила я, аккуратно поднимая глаза на мужа, который сейчас со всем вниманием наблюдал за мной. — Скорее уж, пострадает сам мельник, чем бургомистр Легер. Вы это понимаете?
— Купеческая гильдия Атриталя будет сотрудничать, — после недолгого молчания ответил барон. — Потому что у них есть козел отпущения для этого.
— Простите, кто есть? — я не поняла фразы, которую произнес мой муж.
— Тот, на кого можно повесить все грехи и вину за растрату, — пояснил барон. — Вы же не забыли, что оба старших сына господина Легера тоже купцы и состоят в гильдии Атриталя?
Губы этого мужчины опять растянулись в улыбке, вот только улыбался он совершенно иначе, чем обычно. Это был скорее оскал опасного животного, которое готово броситься на свою жертву и вцепиться ей в горло. Я же только поразилась, насколько барон Виктор Гросс был уверен в своих выводах. А еще — насколько хорошо он знает людскую суть.
Сам факт того, что вопрос о растратах средств нашего надела будет поднят до королевских приказчиков и мытарей — уже большое дело. И даже если Легеру удастся на время выкрутиться, у бургомистра не настолько длинные руки, чтобы иметь защитников в самой столице. А в Патрино найдется внимательный мытарь или приказчик, который захочет разобраться в этом деле более подробно, чтобы выслужиться перед начальством. Если же барон прав — а он очевидно был прав, нам нужно было просто получить неоспоримые доказательства — то спрятать растраты подобных масштабов просто невозможно. Особенно, если искать будет рьяный человек, защищенный именем короля Эдуарда.
Так что да, мой муж был прав, а его страшный оскал не сулил сыновьям и кумам Легера ничего хорошего. Их столкнут с края в тот момент, когда мой муж появится на пороге купеческой гильдии в сопровождении королевского стряпчего и потребует записи о выплатах, которые делались в учетных книгах по векселям поставщиков, того же мельника. И там суммы будут совсем другими, чем в книгах, которые вел в Херцкальте бургомистр Легер.
— Милорд, я сделаю все возможное, чтобы собрать выписки по этим векселям из наших учетных книг, — я склонила голову перед мужчиной. — Сколько у меня есть времени на это задание?
— У нас есть дней пять, пока в город не вернется Ларс вместе с приказчиком, — ответил барон, а в его голосе звучал легкий упрек.
Опять он меня поправляет. Опять это его странное «у нас», хотя никакого «нас» или «мы», по сути, и не было. Я сейчас жила в замке на правах писаря и помощника барона, который каким-то образом делит с ним одни покои. Словно это была наша казарменная комната, но уж точно не спальня женатой пары.
— Пожалуйста, сходите в покои отдохните, за этими хлопотами вы совсем не спали, — проговорила я, отводя взгляд.
Слишком мучительно было слышать такие его речи. За этими словами Виктора Гросса о «нас» я забывала о своем плачевно-шатком положении. И пусть мы оба были преступниками, основная вина за то, что наш брак не был заключен до конца, лежала на мне, как на женщине. Это подтвердит любой судья.
— Пара часов, Эрен, потом я к вам присоединюсь. Читаю я не слишком хорошо, но смогу записывать, — ответил барон, отходя от стола и ставя стакан с недопитым отваром рядом со своей чернильницей.
— Я все подготовлю для совместной работы, милорд, — проговорила я уже спине Виктора Гросса.
Барон вышел из кабинета, ничего мне не ответив. Просто молча отворил дверь и повернул в сторону спальни, я же осталась одна, наедине с ларцом и векселями, которые мой муж добыл с таким трудом.
  
Уже когда хлопнула дверь в спальню, я запоздало подумала, что для такого хитрого и проницательного человека — а иной бы просто не смог предположить способ хищения средств из городской казны путями, как это делал Легер — он слишком сильно мне доверяет.
Ведь если бы я хотела навредить ему, мне было бы достаточно бросить все эти вексели в огонь камина, и в кабинете не было никого, кто смог бы меня остановить.