О моем перерождении в сына крестьянского 2 (СИ)

Грохнуло так, словно в целительницу фугас среднего калибра вошёл, полетели во все стороны осколки брони с брызгами ихора.
А мгновением позже Гариха поймала сеть щупалец; и ладно бы просто поймала, так ведь ещё и живительного электрошока ввалила. Если Авангард планировал уйти из ловушки Рывком (а он наверняка планировал: чай, не совсем дурной), то не успел. Наверно, отдача от не до конца отработанного приёма замедлила реакцию… в общем, крутизна против щупалец, раунд первый: ноль — один.
  
Основная проблема попыток поразить Боевую Чешую: если у вас недостаточно чистой мощи для мгновенной победы, то вам ничего не светит. А лично у меня её достаточно только в том случае, если я начну швыряться Мистическими Зарядами на четверть резерва, увеличенного трофейным ожерельем.
Причём у Лейты резерв тоже увеличен артефактами, а потому её самоисцеление стало пугающе стремительным. Возможно, её и впрямь не остановит даже травматическая ампутация головы.
Не то чтобы нам хотелось это проверять на практике…
— Дерьмовый день, дерьмовый спарринг, — взорвался Гарих, немного отойдя от поражения и злобно глядя на пострадавший край своего щита. — Дерьмовый! Железный! Хлам!
— Успокойся и не ругайся.
— Да? А ты что, чародейский кузнец? Знаешь, сколько будет стоить выправить эти дыры⁈
— Не знаю и знать не хочу…
— Что ты сказала?
— … зато я знаю, что это действительно хлам — и что я могу заменить его кое-чем получше.
— Что? — резко притих Гарих.
— Я не ограничена выращиванием временно существующей плоти, — спокойно продолжала Лейта, пока мы с Шелари шагали к ним через перепаханное поле. — Пусть это потребует большего времени и кое-каких дополнительных ингредиентов, прежде всего костей монстров, но я могу создать для тебя частично живую броню и такие же частично живые щиты. Не только более прочные, чем вот эти… дешёвки, но ещё и способные на саморемонт. Или просто ремонт. И на модификации со временем — по мере того, как моё мастерство создания живых артефактов будет расти.
— Ты серьёзно?
— Разумеется, серьёзно, — сказал я. — Нашу Ершицу тоже было бы неплохо приодеть в нечто живое и прочное, а то как посмотрю на эти её тряпочки, так всякий раз глаз начинает дёргаться. Кстати, Лейта, советую не ограничиваться при создании брони одними костями.
— А что ещё использовать?
— Армирование волокнами хитина. Хотя нет, лучше белковыми. Шёлк, паутина, капрон — что-то такое. Потому как сдаётся мне, что вытянутые в одну длинную линию полипептиды глицина превзойдут по своим механическим свойствам даже высокоплотный сверхвысокомолекулярный полиэтилен. Или даже кевлар. А не превзойдут, так хоть приблизятся.
— Чего-чего? — заморгала Шелари.
— Напрашиваешься на лекцию по органической химии, Ершица? Это можно, но потом. — Я перевёл взгляд. — Проголодалась, золотая моя?
Лейта молча кивнула.
— Ну, тогда полетели на новую охоту, — я развернулся и зашагал к ветролёту. — А в полёте обсудим, на кого будем охотиться и что ещё нужно команде, кроме новой брони для наших воинов.
— Если уж делиться результатами изысканий, — сказала, догоняя, боевая подруга, — может, им ещё и мутацию духа через одиннадцатую способность устроить?
— Сперва надо йоге обучить, иначе вряд ли что-то толковое выйдет.
— Ну так возьмись за обучение…
— Не-не! У тебя это лучше получится. Мой духовный резонанс с твоим не сравнить.
— Лентяй ты, Вейлиф. Всё норовишь на меня спихнуть.
— Не всё, а только то, что у тебя лучше получится. У кого тут класс поддержки, в конце концов?
— У тебя.
— Что?
— Ну а кто тут повар? — и обманчиво невинный изумрудный взгляд.
Уела, чертовка.
Ходоки не разделывают добычу прямо на месте. Но из всякого правила есть исключения. Взять вот меня: что может быть проще, чем окружить зону разделки временным воздухонепроницаемым куполом, такой себе плёнкой плотной иллюзии, не пропускающей запах? Заодно та же плёнка сильно замедлит истечение «аромата маны» (второй и даже более важный фактор, из-за которого чувствительные и агрессивные падальщики Леса Чудес сбегаются на убоину). А раз нет запаха — ни материального, ни манового — то и разделке никто не станет мешать.
Однако, когда я устроил командное голосование на тему, стоит ли вести разделку скрытно, новички дружно проголосовали за наглость и провоцирование местной фауны. Шелари хотела реабилитироваться за недостаток активности, Гарих… ну, он просто не хуже прочих понимал, что без вызова нет роста.
Тем ироничнее, что на разделку аж трёх полосатых гребнеспинов никто из коллег мерцающих гончих так и не заглянул. А ведь провозились мы с Лейтой пропорционально дольше: три туши — не одна туша. Тем паче что мы ещё и с костями устроили прямо на месте небольшой ритуально-алхимический сабантуй. Так-то кости гребнеспинов — сырьё из категории «ладно, сойдёт»; но если, не отходя от убоины, произвести грубое подобие компрессионного ритуала…
Ах да. Я же про ритуальную магию вообще ничего не говорил. Так, упоминал и всё на том.
Так вот, если опустить массу подробностей и ключевых нюансов, ритуальная магия — это попытка локального изменения правил работы мира. Игра с концепциями и базисами, управление основами бытия. Точнее, как уже сказано, попытка такового. Потому что сама по себе работа с концепциями некой особой сложности не представляет — даже я своим рассказом про Сирены Губителей пусть краешком и слегка, но действовал именно в этой области. Укреплял легенду о масштабном, неотвратимом, чудовищном ужасе (чтобы чары пугали получше, пусть на считанные проценты). Но в случае ритуальной магии адепт сталкивается с двумя фундаментальными проблемами.
Во-первых, с утверждением своей власти над куском мира.
Во-вторых, с оперированием процессами, проходящими в пределах этого самого куска.
С проблемой номер раз всё более-менее понятно: попытка мага узурпировать полномочия не более и не менее как… нет, даже не бога, но демиурга — та ещё шутка. Обычно максимум, на который может рассчитывать столь дерзновенный маг — локально усилить или ослабить одну из уже существующих, уже проявленных и данных в ощущении концепций.
Вторая проблема заключается в том, что из-за первого закона экологии (он же, в трактовке местной магической теории, Аксиома Постигших/Просветлённых) всё связано со всем. Поэтому ритуалист, своей активностью затрагивающий одну концепцию, одновременно и непроизвольно затрагивает все. Смещает общий баланс в достаточно странных, обычно малопредсказуемых направлениях. Поэтому очень мало кто решается, не будучи опытным практиком либо не имея нужных особенностей в статусе, устраивать игры с ритуалами вне специально подготовленных, тщательно изученных и хорошо изолированных площадок.
По этой же причине самой важной частью любого ритуала является ограничивающий внешний круг; отсюда же следует правило ритуальной безопасности номер ноль: ритуалист не должен быть частью ритуала — только внешней силой, управляющей процессами в круге (что не мешает ведущему ловить откаты своей аурой)… ну и некоторые другие моменты.
Почему же я решился произвести компрессионный ритуал, если всё так сложно и рискованно?
Да просто из любопытства. А ещё потому, что вообще-то конкретный ритуал почти так же прост, как верёвка, коя суть вервие простое; и упороть какой-то эпический косяк даже в таком деле — это надо постараться. Также мне хотелось испытать сочетание плотных иллюзий с ритуалистикой…
И, конечно же, я пошёл на ритуал ради утилитарной цели: превращения сырья «ладно, сойдёт» в сырьё «а это вполне себе ничего».
  
По форме подготовка всего действа заняла не больше минуты. Создать большую, в человеческий рост, воронку из подобия металла, загрузить в неё сырьё, огородить ритуальным кругом (фактически сферой, для пущей безопасности), ну и запустить сам процесс, занявший ещё минут пять. Всё.