Освобождение Богов (ЛП)

Кронос опустил меня на землю, и мне удалось взять себя в руки, изобразив на лице безразличие. — Итак, как мы это сделаем? - Спросила я почти нормальным тоном.
Я чувствовала на себе его взгляд, но больше не смотрела в его сторону. У меня был эмоциональный всплеск, и теперь я была готова выполнять свою работу.
Гиперион, должно быть, вышел на поляну, потому что Рея вздохнула с облегчением.
  
— О, слава Титанам, ты здесь.
Гиперион опустился на колени рядом с ней. — Рея, дорогая, конечно, я здесь. Ты же не думала, что тебе будет так весело без меня, не так ли?
Рея фыркнула, прежде чем застонала и схватилась за грудь. — Моя сила иссякает, - прошептала она. — Болезнь борется с моей властью над ним. Нам нужно запереть его прямо сейчас .
Я сжала ожерелье, не удивленная исходящей от него силой. Пришло наше время сиять.
— Просто скажи мне, что я должна сделать, - сказала я, выпрямляясь.
Рея практически плюнула в мою сторону. — Что может сделать человек? Ты для меня менее чем бесполезна.
Мне захотелось пнуть ее. Она мне не нравится … насколько плохим человеком я стала бы, если бы пнула умирающую Титаншу? #задача
— Ожерелье у Мэйзи, - сказал Кронос. — Она каким-то образом связана с грехами. Она, безусловно, самая важная здесь, в этом бою .
Рея закатила глаза и проигнорировала его.
— Она связана через свою мать, - сказал Гиперион. — Селена.
Гулкая тишина в лесу была оглушительной.
— Как? - Наконец спросила я. — А ты можешь объяснить, каким образом богиня, которая мертва уже тысячу лет, является моей матерью?
Гиперион, игнорируя меня, встретился взглядом с Кроносом. — Ты не рассказал ей о жертвоприношении?
В груди Крона заурчало. — Нет. И ты тоже не будешь. У Мэйзи комплекс спасительницы. Ей не нужны больше никакие идеи. Есть способ получше.
Мысль о том, что он что-то скрывает от меня, была неприятной, и я уставилась своим самым вызывающим взглядом -пошел ты прямо в большую задницу.
— Скажи. мне. Сейчас же! - Мне удалось выдавить сквозь стиснутые зубы. — Я не ребенок.
Все на поляне засмеялись. Ну, кроме Кроноса, но он действительно улыбнулся, и это было в основном для него смехом.
— По-человечески, может быть, - сказала Панацея, наконец заговорив после того, как потратила большую часть своего времени, занимаясь кристаллом над Реей. — Но по сравнению с нами ты не более чем младенец.
Я скрестила руки на груди. — Что ж, этот младенец хотел бы получить информацию сейчас, и если ты мне соврешь, я изменю свою преданность грехам и позволю этому гребаному миру сгореть. #Драматически #Плохо показывать себя драматичной
Гиперион оказался рядом со мной через несколько секунд, потянувшись к моей руке. Между нами прошла какая-то рябь, наша энергия узнала друг друга.
— В последней битве Титаны сдерживали грехи, но мы теряли нашу власть над ними по мере того, как каждый освобождался. Твоя мать черпала силу луны, которая ярко светила в небе над ними, и создала для них тюрьму. Но при этом ей пришлось пожертвовать своей силой...
— Это ослабило ее, и, конечно, Зевс воспользовался этим, убив ее вскоре после этого, - добавил Кронос. — И всех ее жертв было недостаточно. Тюрьма просуществовала всего тысячу лет. На этот раз нам нужно лучшее решение .
Моя свободная рука снова обхватила ожерелье.
— Вот почему я чувствую связь с этим, - прошептала я. — Оно создано из моей энергии от Селены. #Предполагаемая мать
— Также именно поэтому тюрьма так громко звала тебя, - добавил Гиперион.
Он знал? Конечно, Селена была с ним в подземном мире. Она, должно быть, рассказала ему.
Мои глаза нашли глаза Крона. Его взгляд был тяжелым на мне. — Ты думаешь, мне придется пожертвовать собой так же, как это сделала Селена?
Выражение его лица не изменилось.
— Этого не произойдет. Не сейчас, ни когда либо пока я живу. Как я уже сказал, в прошлый раз это тоже не сработало, и мы не будем пробовать это в этот раз .
Рея кашлянула. — Я вижу, вы все очень обеспокоены, но не могли бы мы поговорить об этом в другой раз? Болезнь почти освободилась от моей хватки, и я почти мертва.
Она была ужасно властной для почти мертвого человека, но я понимала.
— Значит, мое ожерелье пока удержит их? - Спросила я.
Гиперион кивнул. — О да. Он достаточно мощный, чтобы удержать большинство из них, но ненадолго. Это временное решение. Чем больше их окажется в ловушке, тем сильнее будет сила внутри ожерелья. Думай об этом как о временной тюрьме, пока мы не сможем найти более постоянную.
На данный момент это было все, что у нас было. От моего внимания не ускользнуло, что Гиперион все еще не ответил на мой вопрос о том, почему Селена была моей матерью, но я думаю, что это действительно не было важно в великой схеме вещей. Не сейчас. Сначала нам нужно было побеспокоиться о куче других вещей. Так что я не стала настаивать.
Лучше всего просто сосредоточиться на чем-то одном за раз.
Болезнь возвращается в тюрьму. Сегодня.
Глава 18
Панацея помогла Рее подняться. Она была такой же серой, как и Кронос. К счастью, его цвет вернулся к приятному нормальному бронзовому; очевидно, боги плохо справлялись с потерей энергии. Однажды я выясню, откуда взялась их сила - было ли это поклонением или чем-то большим? - но сейчас я просто был бы благодарен, что у них что-то было, и что это смогло перенести нас туда, где Болезнь была заморожена в центре города.
— Где мы? - Прошептала я.
— Линмут, Англия, - пробормотала Рея, ее голова упала вперед.
Сам город был прекраснее всего, что я когда-либо видела дома, с мощеными дорожками и зданиями, явно наполненными историей и жизнью, все это было затенено телами, лежащими на улице. Тела, окруженные рвотой и ... другими жидкостями организма. Тела, раздутые смертью и болезнью.
Я закашлялась, прикрывая рот, мои глаза наполнились слезами от ужаса того, что я видела.
— Это сделал Болезнь? - Я задохнулась. — За... несколько дней?
И мы зря потратили время. Когда я была на грани смерти, и с отелем, и … #Аргхххх
Мне хотелось запрокинуть голову и закричать, но это никому бы не помогло. Теперь было слишком поздно спасать этот маленький городок, но мы могли спасти остальной мир.
— Болезнь здесь, - сказала Рея, указывая за большой, украшенный резьбой фонтан, который, казалось, составлял центр города. Это скрывало грех от глаз, но когда мы пересекали улицу, я ахнула, увидев, сколько тел было свалено у его ног. Он стоял во весь рост, подняв руки вверх, как статуя, приветствующая свой народ. Его мертвые людей. Без сомнения, он распространял свою болезнь, когда Рея заморозила его, но для тех, кто был рядом, было слишком поздно.
— Сначала Болезнь, а потом мы сожжем этот город, - сказал Кронос со стальным выражением лица. — В противном случае это распространится повсюду, пока для остального мира не останется никакой надежды. Это эпицентр .
Ни один из богов не проявил никакой внешней реакции на смерть, окружающую нас. Они прошли через тела, не удостоив их второго взгляда. Тем временем мое сердце пыталось вырваться из груди. Старые и молодые, дети, которых держали на руках их родители ... никто не был пощажен. Никто! Я хотела разорвать Болезнь на миллион кусочков, разорвать его кожу и разорвать то, что лежало под ней.
Все это ради власти. Власть!
Рыдание застряло у меня в горле, а затем чья-то рука обхватила мою, и я уставилась на Крона. Он не смотрел на меня, но каким-то образом он знал, какая агония пронзает меня. Это были мои люди, и их жизни были оборваны. Я открыла коробку. Открылась бы она сама по себе, мы никогда не узнаем. Что касается меня, то это была целиком моя вина. Моя вина.
  
— Остановись, - мягко сказал Кронос. — Перестань смотреть и перестань чувствовать вину. В этом виноваты только грехи. Они сделали выбор, чтобы быть такими, какие они есть, точно так же, как они делали, когда впервые проявлялись. Ты этого не делала .