Неприкаянный 1 (СИ)

— С «Енисея» передают привет, разрешают подойти для разговора, — сообщил Казарцев.
Вот и ладушки. Признаться, я опасался, что Степанов может взбрыкнуть. Если исходить из того, что мне о нём известно, это самолюбивый и достаточно жёсткий офицер. Но пока всё складывается наилучшим образом.
— Я командир минного транспорта «Енисей», капитан второго ранга Степанов, — послышалсяс борта корабля голос усиленный рупором.
  
— Вахтенный офицер крейсера «Варяг», мичман Кошелев, — вооружившись таким же девайсом, представился я.
Подниматься на борт счёл нецелесообразным. Слишком уж большая качка, можно и катер повредить. Ни к чему такие риски. А переговорить можно и вот так. Хотя и без особых подробностей.
— Как вы тут оказались? — спросил он.
— Два дня назад наш крейсер запер на рейде отряд адмирала Уриу и предложил сдаться, иначе он намеревался атаковать нас прямо на рейде. Наш командир решил прорываться. В результате вырваться нам не удалось, крейсер сильно избили, и мы его затопили на рейде. Канонерку «Кореец» взорвали. Команду распределили между кораблями нейтралов. Я, с разрешения Руднева, собрал добровольцев и на уцелевшем катере отправился в Артур.
— Ясно. Дежитесь в кабельтове от нас, как закончим постановку, возьмём курс на Артур.
— Есть.
Когда отошли от «Енисея», я остался на мостике и в бинокль наблюдал за постановкой минного заграждения, в ожидании неминуемого. Не думаю, что здешние события будут сильно отличаться. А значит у меня есть шанс кое на что повлиять. Понимаю, что старуха история злая тётка, и в общем мне её ход не изменить. Но это ведь не значит, что не получится воздействовать на некоторые незначительные события. К примеру спасти два корабля, и пару-тройку десятков жизней. Как-то сомнительно, что это повлечёт радикальные изменения.
Ага. А вот и она, всплывшая мина. Минный транспорт замедлился, начал отрабатывать машиной назад. На корме бахнул сорокасемимиллиметровый Гочкис. Я глянул на плавающую мину. Вновь грохнула пушчонка, всплеск от снаряда рядом. А вот и пара винтовочных выстрелов. И опять мимо.
— Полный ход! Снегирёв, подрежь корму «Енисея», — приказал я, прекрасно зная, что именно сейчас должно произойти.
— Слушаюсь.
Вода под кормой корабля забурлила, винты начали отрабатывать задний ход. Но едва корабль сумел погасить инерцию, как капитан второго ранга Степанов вынужден был отдать приказ стоп машина. Иначе мог подмять нас кормой. Вообще-то, я сильно в этом сомневаюсь, и лихой вид моего рулевого в том порукой. Но рисковать командир «Енисея» не стал.
— Какого чёрта вы делаете, мичман! — прокричал в рупор Степанов.
— Я позабочусь о мине, ваше высокоблагородие! — ответил я в такую же жестянку.
После чего снял со стопора Максима, взялся за рукояти и положил пальцы на гашетку. Стрелять при волнении в пять балов не так-то и просто. Но у меня достаточно богатый опыт, и голова не голова, а баллистический вычислитель.
Пулемёт выплюнул короткую очередь. Но волна как раз приподняла мину, и строчка фонтанчиков прошла с недолётом. Подгадал момент, и вновь выдал очередь на десяток патронов. На этот раз фонтанчики запрыгали вокруг цели, сквозь выстрелы я уловил три глухих металлических щелчка.
Вот и всё. Минимум одна пуля пробила корпус, и этого вполне достаточно, чтобы потопить мину. Но я не стал надеяться на случай, и выдал ещё одну короткую очередь, вновь добившись попаданий.
— Отличная работа, мичман, — с помощью рупора похвалил меня Степанов.
— Хорошо иметь пулемёт, ваше высокоблагородие. У меня на борту в наличии ещё один, который я намерен сдать в Артуре. У вас есть шансы прибрать его к рукам.
— Буду иметь ввиду. Ладно, пора возвращаться в крепость.
— Не будете ожидать сопровождение?
— Нет. Тут всего-то три часа ходу экономичным ходом, пасмурно, видимость плохая. Так что, присоединяйтесь, — великодушно предложил он.
— Есть, — козырнул я.
Интересно, чем обернётся решение Степанова? Ведь ничего не случится. Правда? Тут же недалеко, видимость и впрямь не ахти, и издалека дымы не рассмотреть. Да и не такой уж и густой этот дым, уголь в ямах добротный…
А вот хрен тебе золотая рыбка! Нет, ну вот что такое не везёт, и как с ним бороться. Я пока без понятия, что там за корабль несётся к нам на всех парах, но ни капли сомнений, что это японец.
— Казарцев, сообщение на «Енисей», предлагаю идти в Артур полным ходом. Я на разведку.
— Есть, — коротко бросил сигнальщик.
— Снегирёв, лево сорок пять, курс двести десять градусов.
— Есть, лево сорок пять, курс двести десять градусов, — ответил рулевой.
— Ложкин, орудие на корму. Туда же двадцать гранат.
— Есть, — отозвался кондуктор
— Галанцев, минный аппарат на нос.
— Есть, — гаркнул минный машинист, ну или всё же торпедист.
— Вруков, разжигай дымогенератор.
— Слушаюсь, — с готовностью отозвался наш второй кочегар, свободный от вахты.
— Андрей Степанович, отцепи ялик. Он нас будет стеснять
— Слушаюсь, — со вздохом ответил боцман с явным неудовольствием.
Ну, что тут сказать, он у нас хозяйственный. Иначе и не выслужился бы, потому как обычно на такую должность стараются назначать сверхсрочников. Признаться, меня и самого жаба душит, но ничего не поделаешь, придётся избавляться от шлюпки. Подумал было прострелить её, чтобы пошла на дно, но потом передумал. Для японцев этот трофей ничего не значит, а так глядишь повезёт какой-нибудь небогатой рыбацкой семье.
Ход увеличивать не стал. Нужно дать время дымогенератору раскочегариться. А это минимум пять минут. Если волнение даст возможность разогреть металл. Так, кто нагреваемая труба находится в другой, большего диаметра, но по краям их всё же заливает. Проклятое волнение. Нет, однозначно нужно ладить нормальную схему, а не эту времянку.
Когда дистанция между нами сократилась до двадцати одного кабельтова, японцы открыли огонь. Малокалиберная артиллерия по нашему катеру, основной калибр из трёх стопятидесяти и стольких же стодвадцатимиллиметровых орудий ударили по «Енисею».
Мы всё время маневрировали не позволяя противнику пристреляться. Но снаряды ложились всё гуще, взбивая фонтанчики воды. Если в средних и крупных калибрах японцы сделали ставку на фугасы, то малокалиберная артиллерия по своему действию мало чем не отличалась от русской. А потому от удара о воду снаряды не взрывались. Да и попав, вряд ли будут заряжены чем-то серьёзней бездымного пороха, а скорее всё же чёрного.
Я не спешил, а потому катер продолжал идти средним ходом в десять узлов. Вполне достаточно для маневрирования и в то же время, позволяет оттянуть момент сближения. Хотя с каждой секундой вероятность попадания возрастала. На нашей стороне ещё и волнение, не позволявшее к нам пристреляться. Вот только вечно это продолжаться не может.
Нам повезло. С концов трубы прогреться нормально так и не смогли, они постоянно парили оставаясь влажными. Но средняя часть всё же раскалилась. Сказалось то, что я перестраховался и воткнул четыре горелки, которые сейчас гудели пламенем. Это просто лютый перерасход топлива, зато собранная на коленке конструкция оказалась вполне рабочей.
— Давайте дым, — приказал я.
Вруков повернул вентиль подачи топлива и воздуха. С обеих концов трубы повалил густой белый дым, который тут же подхватывал ветер и нёс впереди нас. Не сказать, что он двигался намного быстрее катера, но всё же сумел выставить перед нами непроницаемую молочно-белую стену, скрывшую от наводчиков противника. Орудия продолжали бить наугад, но теперь всплески отмечались далеко в стороне или позади. Возможно имелись и перед нами, я не в курсе, так как за завесой ничего не видно.
  
Дым обоюдная штука. Он конечно способен надёжно скрыть тебя от противника, но и ты не видишь его. Это не имеет значения, если речь идёт о бегстве. Но мы-то шли в атаку и нам необходим обзор, чтобы выйти точно на цель. А иначе наш риск простая глупость.