Последняя осень. Буря (СИ)
Мысли уносили ее к далекому осеннему дню, когда они, будучи еще просто друзьями, болтали на кухне. Незаметно слова стали двусмысленными, обсуждение перетекло во флирт. Парень слегка смутился: «Мы знакомы больше года, но недавно что-то поменялось. Неужели только я это заметил?» Маша с улыбкой подтвердила его догадки. Марк не поверил услышанному, спешно проговорил, будто боялся спугнуть момент: «Я столько раз представлял наш диалог, но не думал, что это произойдет на самом деле. Скажи, что не шутишь». Он встал, дотронулся до лица Маши и, когда та ответила, покрыл щеки, лоб, нос быстрыми поцелуями. Чувства рвались наружу. Марк резко поднял девушку на руки, отнес в комнату и аккуратно положил на диван, блуждая по телу изучающим взглядом. Дрожащими пальцами он снял с себя рубашку, осторожно навалился сверху, прошептал: «Не могу, ты такая, – у него перехватило дыхание, – такая красивая». Маша обвила его бедра ногами, прижала ближе. Его ласки были неуверенными, неумелыми, но искренними, в них читалась такая же робкая, только набирающая силу любовь.
– Правильно? – бодро спросила Динара.
Маша вздрогнула и уронила ложку. Поняв, где находится, она смущенно выдала что-то невпопад. Подруга плутовато ухмыльнулась, однако не полезла в душу.
– Судя по записям, Волгин был здесь в прошлом сентябре, когда «Буря» считалась заброшкой, – повторила Динара. – Видимо, корпус не охраняли, на территорию свободно проникали блогеры и подростки. Глеб нашел кружок по интересам – зачем-то заскринил несколько сообщений, – вместе с такими же «исследователями» прогулялся по лагерю. Всего он сделал двадцать вылазок, наведался сюда даже зимой, отыскал в архиве ПГТ сведения о пожаре восемьдесят четвертого года, сфоткал планы корпусов, составил мини-досье на вожатых. Вика упоминала, что он обожал криминальные истории, значит…
– Глеб расследовал убийство Юры, – ахнула Маша. – Зачем? Это же висяк.
– Вдруг он обнаружил новые доказательства? – предположила Динара. – Что, если тот, кто расправился с Воробьевым, до сих пор насилует и убивает детей?
Маша поежилась, погрузилась в рассуждения, затем тихо проговорила:
– Волгин умер, потому что копал под кого-то? Но ведь мы пошарили по первому этажу, сюда бы не проник посторонний.
– Помню фильм, где у маньяка была семья и сын вдохновлялся его преступлениями, продолжал начатое.
– Намекаешь, что кто-то из студентов – родственник убийцы? – ахнула Маша. – Слишком нереалистично.
– Почему? – поспешно возразила Динара. – Допустим, ребенок восхищается папой, дядей или дедушкой, случайно находит в гараже либо в кабинете коробку с прядями волос, украшениями или, в нашем случае, красными галстуками, спрашивает об этом, а потом видит информацию о погибших пионерах. Даты и имена совпадают с журнальными статьями, которые хранятся у родного человека. Все становится ясно, но страх, стыд, волнение вынуждают скрыть правду. Неожиданно Волгин отправляет подозрительную эсэмэску или наводит справки, настырно подбирается к истине. Затем подворачивается поездка в «Бурю» – какая ирония, – и Глеб уносит секреты в могилу.
– Хороший сюжет для книги или сериала, – хмыкнула Маша.
– В жизни всякое случается, – философски заявила Динара. – Интуиция подсказывает мне, что нужно обыскать первый этаж. Ты же в курсе, чутье никогда меня не подводит.
В отличие от супергероя, укушенного токсичным пауком, чуйка Динары не раз и не два давала осечку. Однако Маша кивнула, чтобы не затевать бессмысленный спор.
К девушкам подсели парни, прежде возившиеся с запиской.
– Похоже, мы выделили отпечатки Глеба, – с ноткой неуверенности произнес Кирилл.
– И восемь неизвестных следов, – безучастно сказал Леонид. – Забыл, как это называется. Короче, их оставил не Волгин, а кто-то другой.
Подруги поделились версиями, после чего Кирилл снова увлекся исследованием папиллярных линий. Ребята, облачившись в верхнюю одежду, спустились в обветшалый зал. Леонид свернул в левое крыло, Женя направился в правое, Динара, посетовав на грязь, надела резиновые перчатки, Маша склонилась над баулом. «Должно быть, их принесли строители», – предположила она, покосившись на огромные пакеты. Беглый осмотр потрепанных книг, рисунков и календарей не принес результатов.
Энтузиазма хватило на час.
– Что мы ищем? – недовольно буркнула Маша, сунув замерзшие ладони в карманы куртки.
– Фотки, дневники, документы, – менторским тоном произнесла Динара. – Сразу поймем, если обнаружим нечто важное.
– Логично, – хмыкнула Маша. – Почему я сама не сообразила?
– Не язви. Воспринимай поиски как уборку: переключись с проблем на рутину, расслабься.
– Худшая идея для отдыха, – нахмурилась та.
Динара пожала плечами. Маша воззрилась на мозаику с улыбающимися пионерами, представив, что подруга отлично бы вписалась в их компанию, ведь была такой же усердной и деятельной.
Немного погодя вернулись парни, которым тоже надоела бесполезная возня.
– Пойдемте на третий этаж, – бодро предложила Динара, смахнув с плеча побелку.
– Какой смысл? – шмыгнул носом Женя. – Везде совковое барахло.
– Тогда умели делать обувь, канцтовары, мебель, – с восхищением сказал Леонид и, приблизившись к комоду, постучал по деревянной спинке: – До сих пор как новый.
Женя усмехнулся. Динара настояла на своем, добавив:
– Нам все равно нечем заняться.
Согласившись, они протиснулись сквозь завалы и преодолели лестницу. Здесь было теплее и светлее, чем внизу, но пахло краской. Пол покрывал мусор, под белыми чехлами угадывалась мебель. Разбив площадь на равные участки, ребята взялись за работу. Леонид методично и ответственно перебирал предметы, Женя имитировал бурную деятельность, Динара с любопытством разглядывала атрибуты прошлого, Маша откровенно ленилась. Подняв первый попавшийся сборник, она вяло полистала страницы. Под коричневой обложкой, покрытой разводами, скрывался фотоальбом. Карточки запечатлели пионеров на торжественной линейке, юных футболистов в разгар матча, маленьких пловцов возле реки, талантливых подростков на сцене. Снимки словно переносили зрителя в восьмидесятые годы.
Вскоре под завалами обнаружилось десять таких же томиков.
– Я же говорила, – просияла Динара и, отряхнув полушубок, направилась к правому крылу.
– Ты куда? – удивилась Маша.
– Проверю комнаты.
– Осторожнее, тут плитка отваливается, – крикнул Леонид ей вдогонку.
Динара бесстрашно прошагала в коридор. «Она не отступится, если что-то затеет», – подметила Маша. В подруге забавным образом сочеталась любовь к контролю и тяга к авантюрам. Часто она не одобряла рискованные действия, но все равно ввязывалась в приключения.
– Как же атмосферно, – с восторгом произнес Женя. – Ремонт все испортит. Лучше бы тут организовали хоррор-квест, а не детский лагерь.
– Кто сюда поедет? – резко возразил Леонид.
– Любители острых ощущений, блогеры, школьники, – пояснил тот. – Можно устроить в каждом корпусе программу для разного возраста и уровня сложности, нанять актеров, чтобы обеспечить полное погружение. Рядом с нами нет ничего подобного, это место быстро прославится и окупится.
– За развлечения не выдают гранты, – улыбнулась Маша. – Хотя кто знает, вдруг ректору понравится твоя идея?
– Не, он сэкономит, получится фигня. Вот если возьмется профессионал, выйдет что-то годное.
– Слишком тихо, – настороженно произнес Леонид. – Марк говорил, здесь всегда что-то отваливается. Мы тут уже двадцать минут проторчали. Почему ничего не услышали?
Женя открыл рот, как вдруг справа раздался истошный крик. Динара выбежала из полутьмы, помчалась на лестничную площадку, лихорадочно замахала руками, повторяя:
– Быстро! Он явился! Там!
– Чего? – озадачился Леонид.
Ругнувшись, Динара подлетела к Маше, схватила ее за локоть и силком потащила к выходу. Они остановились лишь на втором этаже.
– Ты в порядке? – мягко спросил Женя, положив половину альбомов на стол.