Первым делом самолёты

– Мы отлично проведем время, вот увидишь, – пообещал он.
Вскоре они свернули с основной дороги на зеленый газон. Права была Юля, полей для высаживания картошки не предвиделось. Сергей Валентинович нашелся на заднем дворе возле гриля, который больше походил на ресторанный, чем на домашний. Их приближения отец Руслана не заметил – сосредоточенно готовил, весело напевая себе под нос, и лишь когда они подошли близко, он вздрогнул от неожиданности и за молчал.
– О, дети! А вы вовремя! – улыбнулся он вполне искренне. – У меня все готово. Руслан, беги в дом за бабушкой и вино к мясу захвати из холодильника. А! И выпусти Фильку, я его в доме запер, чтобы он гриль не уничтожил.
Руслан ободряюще улыбнулся и ушел, оставив Юлю с ректором.
Просто кошмар наяву.
– Я… принесу тарелки, – нашлась она. Ей было слишком неловко наедине с Русаком, но он остановил ее:
– Тарелки все уже в беседке, Ветрова.
– Тогда…
– Давайте вы просто перестанете смотреть на меня, как кролик на удава. Никто вас не отчислил в итоге, все нормально. Учитесь себе. У вас с Русланом большая любовь, понял. Хотя еще больше у него любовь с бабушкой, – хмыкнул он. – В общем, вам повезло.
Похоже, это что-то вроде… извинений?
Своеобразных, в стиле Русака, но все же.
– Хотите на пару убиваться ночными полетами в Томск и командировками на Камчатку – милости прошу, – продолжил он. – Но появятся у вас свои дети, Ветрова, и вы меня поймете. Для них всегда хочется лучшего. Не романтичных бредней о небе, а комфортной реальности. А если для этого еще и возможности есть – бери и пользуйся, все уже готово и на блюдечке лежит, то и вовсе… – Он покачал головой и отмахнулся: – В общем, делайте, что хотите.
Примерно так он ей сказал, когда она переводилась: «Делайте, что хотите, Ветрова».
Правда, перед этим прочитал похожую лекцию о том, что ей это не надо, в голове у нее сплошная романтика о полетах, и реальность ее обязательно разочарует. И почему другим всегда виднее?
Она не ответила, не любила натужные благодарности. Может, со временем у них наладится, а может, и нет. Но за то, что он ее не вышвырнул из универа, рассыпаться в восторгах глупо.
Русаков этого, кажется, и не ждал. Он выговорился и отвернулся к грилю.
Юля уже хотела пойти за Русланом в дом, как оттуда выскочило нечто черное, больше и лохматое. Надо полагать, тот самый Филя – гроза гриля. В два прыжка (и это не преувеличение!) Филя преодолел метров двадцать и оказался рядом. Огромная морда выглядела задорной и позитивной, но сам Филя весил как две или три Юли, а может, и еще один Руслан заодно. Завидев незнакомку, Филя остановился, как вкопанный, поглядывая настороженно, но с намеком на восторг. Юля же подобралась, не зная, чего ждать.
– Ветрова, держите. – Сергей Валентинович сунул ей в руки блюдо с мелко порубленным мясом. – Выдавайте ему по маленькому кусочку так, чтобы он выпрашивал еду только у вас, понятно? Он еще щенок, от энтузиазма может стол сначала снести, а потом съесть все, что на нем было… вместе с самим столом. В общем, у вас сегодня важная миссия. Не подведите, курсант.
Блюдо она взяла.
– А Филя… кто?
– Не видно разве? Пес, Ветрова!
– Никогда такой породы не встречала.
– Тибетский мастиф. Не стойте столбом, бога ради! Дайте понюхать ему руку, а потом покажите, что у вас есть. Отвлекайте, пока он не очнулся и не лишил нас обеда…
Филя оказался тем, кем и выглядел – большим восторженным добряком, готовым за угощение продать душу. А еще он был спасителем праздничных выходных и главной звездой, ведь только его Русаковы и обсуждали: как он уничтожил соседские цветы, как облаял мотоциклиста, как катался на спине или как охотился на белку.
С Филей другие темы не поднимались, поэтому выходные запомнились позитивом, собачьим лаем, ярким солнцем и запахами – смесью цветов, зелени и шашлыка. А еще прогулками по перелеску в компании того же Фили, пока Руслан и Юля медленно брели вдоль поселка, пес успевал пробежаться туда-обратно раз по пять.
Все прошло намного, намного лучше, чем можно было представить.
    
Глава 46
 
Первым делом хэппи-энд
 
– Раз, два, три… бежим!
Это безумие, но Юля участвовала в забеге. Всей группой они дождались окончания экзамена по аэродинамике и понеслись наперегонки, отмечая событие. Аэродинамика, один из сложнейших экзаменов этой сессии, в их группе была последней. Остальные отстрелялись раньше и почти отдыхали.
Вывернув из прохладного здания, они промчались мимо стоящего, словно памятник, самолета на большое поле, изумрудное благодаря свежей траве. Здесь часто играли в волейбол или футбол, но после сессий. А сейчас они просто бежали, держа в руках зачетки, а в случае Юли еще и туфли, которые пришлось скинуть по дороге. Погода была жаркой, летней, с серьезно припекающим солнцем, поэтому в кителе на экзамен не пришел никто – все были в белых рубашках.
Где-то в середине поля они повалились на траву, захлебываясь от смеха.
Юля смеялась громче всех, потому что ее сессия была почти двойной, бесконечной и растянутой во времени. Она длилась почти год! Эпопея с переводом, долгами по экзаменам и курсовым. Казалось, во всем этом не будет просвета, но вот же он! Наступило лето и… свобода! Теперь Юля Ветрова не просто курсант взаймы, а будущий пилот без единого вопроса за спиной. С повышенной стипендией, которой так не хватало. Со сплошными пятерками в зачетке, даже по аэродинамике!
В последнее вообще не верилось, ведь в школе Юля ненавидела физику и вообще ее не понимала. Оказалось, понять легко, если захотеть. Если стимулом станет не просто знание, а небо. Полеты. Самолеты. Вот это все. Ради такого можно выучить даже теорию струн, а уж аэродинамику и подавно.
– Ветрова, хватит валяться! – В бок толкнул одногруппник Игорек. – Вставай, будем сохранять момент на память! Самые адские и унылые первые курсы позади, впереди только полеты! Надо отметить…
Слава Егоров достал из рюкзака большой фотоаппарат, Булат вытащил на поле идущего мимо бедолагу и заставил делать снимки. А они бесились всей группой: прыгали на газоне, демонстрировали в камеру зачетки, Женя Щукин исполнил сальто, а после парни и вовсе подхватили Юльку и подкинули в воздух. Больше всего в этот момент она боялась, что, бросив вверх, они про нее забудут, потому что все эти мальчишки ужасно рассеянные. Но обошлось, ее поймали и поставили на землю.
А кадр получился забавный, да и остальные тоже: счастливые улыбки, летящие галстуки… Они все были детьми в этот момент. Юля не представляла, что тот же Булат умеет улыбаться и с удовольствием фотографироваться, обычно он смотрел волком, едва замечал направленную на него камеру. А тут свобода, которую может познать только закрывший сессию курсант, а еще яркое солнце всех заразили этим счастьем.
– Ветрова, а вон и твой первак чешет! – заметил глазастый Игорек. – Это же он, да? Блондинчик… эй, Горский, не хочешь вызвать его на повторную дуэль?
– Я тебя потом вызову, – пообещала Юля и отправилась навстречу Руслану.
Лето было ему к лицу. Он подзагорел и стал просто неприлично красивым, настолько, что Юле вечно хотелось закрыть его собой, чтобы никто не смотрел на ее сокровище. У него сегодня тоже был экзамен – высшая математика, и он тоже был в белой рубашке и погонах. Ох уж эти мужчины в пилотской форме…
С улыбкой он подхватил Юлю на руки и покружил в воздухе. Она вцепилась в его шею, смотрела в голубые глаза и не верила своему счастью. Не верила, что так бывает, что такие парни существуют. Идеальные.
– Улыбочку, парочка! – Вездесущий Игорек подбежал к ним с фотоаппаратом. – Ну же, Ветрова! На обложку воображаемого журнала «Любовь и авиация»!
– Улыбайся, а то он никогда не отстанет, – шепнула Юля Руслану.
– Отлично, отлично! – обрадовался Дюжев, нащелкав кадров, и быстро отвлекся: – О, а это там кто? Аленка Смеликова? Але-е-ена, любовь моя, не спеши так… – И он убежал за неизвестной Аленой.