Первым делом самолёты

– Юль, я… – прошептал Руслан едва слышно, но она все же услышала.
Вздрогнула и отшатнулась. Потому что… она что, правда собиралась целоваться с этим Русланом? Конечно, она собиралась, ведь думала о его таких красивых губах! И даже успела представить… о, нет. Нет-нет!
– Надо открыть форточку, – пробормотала она, огибая Руслана.
Ей определенно нужен воздух, февральский и морозный, чтобы прийти в себя. Сколько там за окном? Ниже тридцати со знаком минус? И воет ветер? Отлично, как раз погодка для срочной реабилитации.
Как назло, форточка отказывалась открываться, ручка не поворачивалась, или Юле просто не хватало роста, чтобы надавить на нее как следует. Руслан подошел и ей помог. Молча и стараясь не касаться.
– Надо срочно смешать сливки, пока они не осели, иначе чизкейк не получится. – Боже, что она несет? Конечно, он получится, потому что это беспроигрышный вариант для незадачливых кулинаров. – И там еще шоколад. Застынет. – Нет, он не застынет, он уже в сыре!
Юля мельком глянула на Руслана – он смотрел на нее, как всегда, внимательно, словно понимал все на свете и не возражал. И почему-то сейчас это не веселило, а бесило. Почему она нервничает, а он такой весь уверенный и непробиваемый?!
Она быстро и слегка нервно доделала чизкейк, не понимая, что с ней творится. На пустом месте же разволновалась! Словно впервые с кем-то едва не поцеловалась. Даже не близко! Ветрова вообще из-за парней никогда не нервничала, считая их… чем-то вроде побочного развлечения в жизни. Первым делом самолеты, а парни по остаточному принципу – вот ее правило. И лет до тридцати оно не изменится: Юля не собиралась идти общепринятым путем, она хотела для начала обрести уверенность в себе. Что угодно, лишь бы не повторить путь матери с ее зависимостью от постороннего мужика. Поэтому не ей нервничать из-за поцелуя, который даже не состоялся. Да еще с первокурсником!
Боже, она слишком много об этом думает.
– Двадцать минут в холодильнике и готово. – Юлька захлопнула дверцу холодильника и натолкнулась на внимательный взгляд. И не выдержала: – Ну что ты так смотришь?
Руслан отвел взгляд, но ответил:
– Я совсем тебе не нравлюсь?
– Ты мне… Ты привлекательный парень, думаю, ты и сам это прекрасно понимаешь, – вздохнула она.
– Тогда в чем проблема?
– В том, что мне это не интересно сейчас, ясно? И… надо еще растопить шоколад, покрыть им чизкейк. Скоро вернутся Тома и Эдик, а мы заняты совсем не тем… И вообще, зря я тебя сюда позвала. Подала неверный сигнал. Просто у меня такой бардак сейчас в жизни, что я… горазда на глупости. Прости за это.
Руслан ничего не ответил и молча подал ей шоколадку.
  
Глава 10
 
Первым делом экивоки
 
Вернулись Тома и Эд, а за ними подтянулись остальные – Колян с девушкой, Серега и еще двое его приятелей, а позже подошла и Марина. До последнего она думала, что не успеет, но смогла отпроситься с работы и приехать.
Все дружно познакомились с Русланом – единственным новичком в компании. Знакомство получилось неловким из-за истории Юльки и Сереги, а еще из-за присутствия этого самого Сереги. Остальные парни в знак солидарности новичку даже не улыбнулись и поглядывали на него свысока, резко вспомнив, что все присутствующие здесь – скорые выпускники, а Руслан… а что Руслан? Не летал еще даже, авиационного керосина не нюхал, а потому зелен и смешон. Даже еще не птенчик, а так – желток.
И только Марина приветливо сказала:
– Всегда рада новым лицам. Нужна влажная салфетка?
– Зачем?
– У тебя тут пятно…
Вскоре приехала пицца и другие закуски, все собрались в гостиной и загалдели про полеты и трудоустройство. Тома притащила бокалы и стаканы на выбор – напитков у Исаевых, как все давно прозвали эту парочку, всегда было много. Отец Эдика летал по всему миру и чего только не привозил, а сын все это тащил потом в универ приятелей угощать. В Эдике была хороша его безграничная щедрость к друзьям.
– Что будешь? – спросила Тома у Юльки.
– Я сделала горячий шоколад, буду его. Мне завтра готовиться к зачету.
  
– Поняла. А Руслан что будет? – Тома повысила голос, обращаясь к парню. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, хоть и выглядел равнодушным. Но пока остальные парни, перекрикивая друг друга, говорили о полетах и авиакомпаниях, он вынужден был стоять рядом с девчонками, словно молчаливый телохранитель.
Зря Юлька его притащила, зря.
– Я не пью алкоголь, – сказал он.
– Какие вы серьезные, – посмеялась Тома и ушла дальше.
– Посидим часок и уйдем, хорошо? – Юля чувствовала свою вину за этот вечер. За парней, которые нарочно вычеркивали Руслана из общей беседы, на Серегу, который зыркал с намеком на победу, что даже не имело смысла. Какую еще победу? Почему расставание, даже самое, на первый взгляд, дружеское, все равно ни черта не дружеское?
Руслан посмотрел на Юлю своим фирменным внимательным взглядом:
– Зачем так торопиться? Мне все нравится.
– Нравится?
– Конечно.
– Ну раз нравится…
Тома достала настолку – в этот раз «Экивоки». Не менее получаса все спорили о том, как же играть: только за себя или в командах. Если в командах, то сколько человек должно быть в каждой. А потом, как делиться. Ничего нового, каждый игровой вечер начинался с бурных споров, но без неловкости не обошлось. Юлю упорно толкали в команду к Сереге, снабжая это дело шутками вполне себе приятельскими, но все равно напрягающими – сколько можно? Хотя Ветрова уже знала ответ. Эта пластинка заела как минимум до выпуска Сибиркина. Хорошо, что осталось недолго.
В итоге они все же разделились и разыгрались. Юля постепенно начала радоваться, что пришла, а ведь могла сейчас в общаге разглядывать учебники и опять унывать. А эти «Экивоки» здорово отвлекали и заставляли смеяться до упаду, глядя, как Колян пытается изобразить словосочетание «салатовая уховертка», а Марина объясняет, что такое галиматья, но никто не может это отгадать. Этот простой вечер был так нужен Юле, которая в последнее время стала слишком тяжелой на подъем. Она и сама это понимала, но любые радости упорно откладывала на потом: когда-нибудь после перевода, когда-нибудь после экзаменов, когда-нибудь после сдачи хвостов, когда-нибудь после выпуска… Синдром отложенной жизни.
А смешнее всего вместе взятого оказался такой серьезный Руслан Владимиров.
Он что-то показывал, стоя в центре комнаты, но Юля не могла понять, что именно. Просто завороженно смотрела. На него, на пятно от сливок на его водолазке, на сурово сведенные светлые брови и взгляд голубых глаз. Каждый раз Руслан смотрел на нее так, словно остальные не имели значения. Юля вдруг вспомнила момент на кухне, посмотрела на его губы и пунцово покраснела, будто выпила бокал вина.
– Это «Любовь и голуби»! – крикнул кто-то.
– Что еще за «Любовь и голуби»?!
– Фильм такой советский.
– Ни разу не слышал.
– Классику знать надо!
Руслан тем временем сел рядом с Юлькой. От него приятно пахло шоколадом, который он тоже пил. А Ветрова, похоже, слишком забылась, потому что позволила себе сидеть так близко и даже не подумала отодвинуться. Опять эти неверные сигналы… или, быть может, очень верные? И она расслабилась настолько, что ей подумалось… Руслан же ей нравился, глупо это отрицать. И нравился сильно. Да, он первокурсник, слишком серьезен, а еще не без странностей: чего стоит его признание в любви в столовой… Нет-нет, самолеты все еще первым делом, но ведь можно попробовать? Не нырять в ненужные отношения, а просто дать шанс кому-то новому. Может, именно это и было ей нужно все время? Перестать откладывать маленькие радости и хоть иногда поднимать голову от учебников.
Она мысленно усмехнулась, вспомнив, как звала себя переваренной рыбой и думала, что ни на что уже не способна, запала не хватает. А тут вон оно что – приободрилась! Да так быстро, что даже смешно.
Первая партия оказалась за командой соперников, было решено сделать перерыв. Все разбрелись по квартире, кто-то вышел на площадку. Юлька помогала Томе отнести посуду на кухню и загрузить все в посудомойку, и в какой-то момент вместо Томы с грязными тарелками в руках возник Серега.