История моей измены (ЛП)

— Видите? Слишком поздно. Теперь вы должны выпить со мной, — поддразнил парень.
Миша устала после долгого рабочего дня. Устала от долгой жизни. Она уставилась на мужчину.
—Я не хочу с вами пить.Не знаю, как вбить вам это в голову. Так что, можете уйтивыили уйдуя, — выпалила она.
— Или мы можем остаться, и вы познакомитесь со мной поближе, я очень веселый парень, — заверил он ее.
Миша фыркнула, встала и начала собирать документы. Мужчина тоже встал, и следующее, что она осознала, это то, что он прижал ее к своему боку. Она начала отстраняться, но он обнял ее за талию.
— Что вы делаете!? — потрясенно воскликнула она.
— Ночь еще только начинается, а ты очень красивая. Давай познакомимся, — произнес он низким голосом, наклоняясь к ней. Она практически согнулась пополам, пытаясь вырваться.
— Ты скоро познакомишься с моим кулаком! Отпусти меня! — рявкнула она.
— Американки такие дерзкие, мне это нравится. Я покажу тебе…
— Детка! Прости, что так долго!
Миша повернула голову и в шоке уставилась на другого мужчину, который подошел к ней с другой стороны, схватил ее свободную руку и поднес к своим губам, целуя тыльную сторону пальцев.
Я испускаю феромоны или что-то в этом роде?!
— Прошу прощения!? — взвизгнула она.
Новый парень был высоким, и, хотя выглядел местным, акцент у него был американский. Он не удостоил ее вниманием, просто держал за руку и смотрел на другого мужчину.
— Я могу вам помочь? — спросил он.
— Ты знаешь эту женщину? — спросил итальянец.
— Надеюсь, что знаю, ведь я, черт возьми, женился на ней, — рявкнул новый парень, затем схватил Мишу за левую руку, подняв ее так, чтобы другой мужчина мог увидеть кольца.
— Простите. Она сказала, что одна, — пошел в отступление Казанова.
— Ну, больше она не одна, так что проваливай нахрен отсюда.
Мозг Миши взорвался от недавних событий, поэтому она молчала, пока американец крепко обнимал ее. Она наблюдала, как итальянец еще мгновение смотрел на них, а затем ушел, ругаясь на своем языке. Раздавшийся над ней низкий смешок, привел ее в чувства.
— Вы только что спасли меня? — спросила она, отодвигаясь от своего нового знакомого.
— Да, выглядели вы так, будто вам это нужно, — сообщил он ей с улыбкой.
Ооогооо, вау. И из всех вечеров я выбрала именно этот, чтобы не нарядиться...
— Простите, а вы кто? — выпалила она.
— Ваш спаситель.
Он улыбался, но ей не казалось, что он шутит. Голос у него был низкий, а улыбка лукавая. Невероятно густые, черные волосы с легкой волной на макушке, практически сверкали в вечернем освещении. Его глаза были такими темными, что казались почти черными, под стать густым бровям и пышным ресницам. Его губы были полными, а челюсть украшала двухдневная щетина. Сердце Миши забилось быстрее.
Нет, нет, нет. Этого не происходит. Я не смогу. Я не хочу.
— Простите, — с сухим смехом сказала Миша, коснувшись своей груди. — Я немного… э… растерялась из-за того парня. Я что-то упустила?
Ее спаситель, наконец, протянул руку.
— Я — Таль, — представился он, когда она приняла его руку, но в остальном не двигалась.
— Вас зовут «высокий»? — удивленно спросила она(прим.: имя Tal созвучно с англ. tall — высокий).
Он улыбнулся, показывая широкий ряд красивых, идеальных, белых зубов.
—Таль,— поправил он ее произношение. —Т-А-ЛЬ. На иврите означает «роса».
Она почувствовала себя глупо.
— Ой. Я — Миша. — Она, наконец, пожала ему руку, поняв, что все это время просто держала ее. От ответного рукопожатия ее сердцебиение участилось.
— Миша. С русского — «Богу подобный», — сообщил он ей.
— Вы знаток имен? — попыталась она пошутить. Вышло убого.
Он отпустил ее руку.
— Нет, я просто много где побывал. Был знаком с одним Мишей. Пожалуйста, садитесь, — предложил он, прежде чем отодвинуть ей стул.
Миша скользнула на свое место еще до того, как сообразила, что только что получила приглашение сесть за собственный столик. Но она ничего не сказала, когда он устроился напротив нее.
 
— Откуда вы? — спросила она, раздумывая, что ей делать, что говорить. Очевидно, он знал, что она замужем, и спас ее от преследователя… и, конечно, не заигрывал с ней.
— Отовсюду помаленьку. А вы? — задал он тот же вопрос, а затем поднял руку. Щелкнув пальцами, он подозвал официанта.
В его исполнении жест не казался оскорбительным.
— Из Штатов. Из Мичигана, — ответила она.
— Ах. Детройт. Мило. Никогда там не был.
И на этом всё. Подошел официант, и Таль сделал заказ на идеальном итальянском, хоть и с американским акцентом. Потом они сидели молча. Он смотрел на нее, его темные глаза блуждали по ее лицу. Миша нервно заерзала на стуле.
— Итак, что привело вас в Италию? — попробовала она другой вопрос.
Говорю как идиотка. Что я все еще здесь делаю? Поблагодари его за спасение и иди к себе, Миша.
— Небольшая работа. В основном отпуск.
— О, я здесь тоже по работе.
— Я знаю.
На секунду она опешила.
— Откуда? — спросила она. Он натянуто улыбнулся, когда подошедший официант поставил перед ним коктейль.
— Вот ваше техническое руководство по внутреннему устройству страхового мира, — прокомментировал он, постукивая по толстой папке на столе.
— О, да, очевидно, — посмеялась она над собой, и часть ее нервозности поутихла.
— Но я видел вас раньше.
Нервозность сделала разворот на сто восемьдесят градусов.
— Хм?
— Я уже вас видел и знал, что вы не местная. Явно не студентка. Но должен сказать, на страхового агента вы тоже не похожи, — объяснил Таль.
— Да? И на кого же я похожа? — полюбопытствовала она.
— На танцовщицу.
— Правда?
Она почувствовала, что задыхается. Один год. Ей потребовался один год, чтобы вернуться в форму. Майк никогда не говорил ничего, кроме «молодец», сразу после того, как ударить в кулачки.
Ударить. В кулачки.
— Да. У тебя потрясающие ноги, красивые руки. А твоя осанка. Очень изящная. Она кричит: танцовщица.
Ох, этот мужчина. Я в беде.
Они сидели какое-то время и болтали. В основном, ни о чем важном. О погоде, достопримечательностях, которые она успела посмотреть. Ему удавалось вытягивать из нее информацию, но о себе он молчал. Миша заказала еще две водки с тоником, быстро их высосав, чтобы успокоить нервы. Мистер… как его фамилия? Он так ее и не назвал.Таль, казалось, замечал ее нервозность и продолжал ей лукаво улыбаться, прожигая насквозь темными глазами.
Стало уже поздно, и он удивил ее, попросив чек, а затем оплатив все сам. Это к лучшему, потому что она медленно превращалась в развалину. Казалось, ее вот-вот вырвет, обручальное кольцо весило тонну, и она была уверена, что вспотелаповсюду. Миша твердила себе, что не делает ничего плохого, чтоне сделаетничего плохого.
Но эта лукавая улыбка...
— Что ж, спасибо за спасение и компанию, — выдохнула она, покидая вместе с ним кафе.
— Мне было приятно. Я живу ради того, чтобы вызволять барышень из неприятностей, — заверил он, ухмыляясь. Он олицетворял собой средиземноморский типаж: высокий рост, темные волосы и красота. Миша быстро моргнула и заставила себя отвести взгляд.
— Хорошо, это хорошо, потому что многим из нас, барышням, здесь это нужно. Надеюсь, ты… — она попыталась попрощаться.
— О, ты никуда не пойдешь.
Она посмотрела на него.
— Извини… что?
— Ночь только начинается, кто ложится спать в такой час? — спросил он ее. Миша взглянула на часы.
— Уже одиннадцать, — указала она.
— Сущая рань для Италии — посмотри на всех этих людей, — наставлял Таль.
Вокруг было многолюдно: одни — ужинали, другие — пили, третьи — гуляли. Рим был оживленным местом.
— Обычно я ложусь спать в это время, — ответила она.