История моей измены (ЛП)

Не отрывая от Таля взгляда, Миша повернулась к нему. Медленно направилась вперед, оценивая его рост. Широкие плечи и черные волосы. Волевые черты и длинные ноги. Его доброту и заботу. Его мысли и слова. Столько несказанных слов.
Он не замечал ее, пока она не оказалась прямо перед ним, а потом уставился на нее пристальным взглядом. Улыбнувшись, он хотел что-то сказать, но остановился. Просто смотрел на нее своими глубокими черными глазами.
Я хочу, чтобы эта ночь длилась вечно.
— Зачем ты приехал сюда, Таль? — прямо спросила она. Такой простой вопрос. И одновременно такой сложный.
Он глубоко вздохнул.
— Я должен был тебя увидеть, Миша.
— А как же твоя работа?
— Я решил, что ты важнее.
По ее груди разлилось тепло.
— Что мне с тобой делать? — усмехнулась она.
— Есть у меня на уме несколько идей.
— Сколько у тебя времени? — ее голос звучал нежно.
— Немного, — его голос был таким же нежным.
— У меня всего два дня, — прошептала она.
— Сколько получится. Я хочу быть с тобой столько, сколько получится.
Раздался взрыв фейерверка, и ее сердце заколотилось, она знала, что это плохая идея. Очевидно, все принятые ею решения за последние восемь лет, были плохими.
Так почему бы просто не смириться с этим?
Она провела пальцами по его лбу, когда он окрасился зеленым. Вниз по щеке, пока ее заливал голубой. Она прижала ладонь к его груди, когда их окружил красный.
—Хорошо.
Она почти прыгнула на него, прижавшись губами к его губам. Он тут же обхватил ее бедра, сжав пальцами. Они мчались вперед, летели сквозь время, пытаясь достичь скорости, при которой ничего уже не имело бы значения. Он обнял ее за талию и, развернув, уложил на песок. Она дернула его рубашку и потянула, разрывая ее, пока он стягивал с нее трусики. Она отбросила их, а он расстегнул ремень.
Слова все еще относились к опасной зоне, поэтому они молчали. Миша обвила ногами его талию, а он просунул руки ей под попку, поднимая бедра в воздух, заставляя ее спину вынуться. Она провела руками между ними, удерживая основание его члена, пока он погружался в нее. Покорял ее тело.
Одну руку он оставил на ее заднице, а другую переместил к ее груди. Она накрыла его руку своей и сжала, вскрикивая, когда он снова и снова врывался в нее. Его рука выскользнула из-под ее ладони и прошлась по ее горлу, вверх по подбородку, скользнув двумя пальцами ей в рот. Она застонала и обхватила их губами, провела по ним языком.
Он резко отдернул руку, и, прежде чем Миша успел что-то сказать, они переместились. Она вскрикнула, когда он развернул ее, переместив так, чтобы самому сидеть ровно, а ее расположить у себя на коленях, пока ее ноги все еще обвивали его талию. Она была так глубоко насажена на него, что не могла даже думать. Не могла издать ни звука.
—Посмотри на меня.
Она открыла глаза и вспомнила первый раз, когда они занимались сексом. Он отдал ей похожий приказ: велел держать глаза открытыми. Она кивнула и начала дрожать на нем, чего также не происходило с их первого раза.
Направляемая его руками, она медленно отвела бедра назад, а затем двинула их вперед. Он застонал и прижался лбом к ее лбу. Его бедра начали делать выпады, и довольно скоро они двигались, как точно отлаженный механизм. Как пара танцоров.
Вокруг них взорвался фейерверк, и Миша, хватая ртом воздух, прижала ладонь к его щеке. Она не могла наполнить легкие достаточным объемом кислорода, ей требовалось, чтобы Таль дышал за нее. Он смотрел ей прямо в глаза, его губы шевелились, но она ничего не могла расслышать из-за взрывов. И сердцебиения.
От наступившего оргазма она не закрыла глаза. Она кричала, тряслась и плакала. Снова и снова выкрикивала его имя. Он отвечал ей, и она, наконец, услышала, что он не переставал повторять:
—Пожалуйста.
К тому времени, как он кончил, Миша знала. Она знала, что это еще не конец. Знала, что двух дней мало. И недели бы не хватило. Даже месяца. Для нее с Талем не хватило бы всего времени мира. По ее щеке скатилась слеза, за ней быстро последовала другая.
 
— Я не хочу, чтобы ты уходил, — прошептала она, целуя его в губы, в челюсть, в щеки.
— Тогда я не уйду, — он задыхался и целовал ее в ответ.
— Я не знаю, как быть такой, — тихо воскликнула она.
—Тогда я научу тебя,— пообещал он.
Забавно, как все опять повторялось.
  
Глава 17
 
~Бум Бум Бум~
Ночь они провели в номере, предназначенном для ее босса, и разговаривали. Сказали слова, которые было слишком страшно произносить раньше, сказали то, что чувствовали. То, чего они хотели. Чтобы оттуда начать двигаться дальше.
— Ты действительно прервал свою работу? — спросила Миша, вытягиваясь на животе на кровати. Рядом с ней на одеяле лежал Таль, одетый только в боксеры.
— Да. Я сидел в номере и все время думал: «Я не должен быть здесь, я здесь не нужен», понимаешь? В любом случае, я скорее из тех парней, которые работают в полевых условиях.
— Разве им не нужен фотограф? У тебя будут проблемы?
Он покачал головой.
— Нет. Так я им и сказал, что я там не нужен, почему бы просто не отпустить меня и не позвонить, когда в моих услугах возникнет необходимость? Они согласились. И я сразу же приехал сюда.
— Как романтично, — поддразнила она.
Он фыркнул.
— Охрененно.
— Ага, забудь, я беру свои слова назад.
— Давай еще раз все обсудим, — предложил он, не обращая внимания на ее слова.
Она прочистила горло.
— Хорошо.
— Что ты будешь делать, когда он приедет? — спросил Таль.
— Пойдем ужинать — у меня уже заказан столик. Потом прогуляемся по пляжу, — Миша вспомнила план, который придумала в начале недели, еще до появления Таля.
— Но не по нашему пляжу, — перебил он.
— Нет, я бы не повела его туда. Мы прогуляемся по пляжу, где-нибудь остановимся и я просто все ему расскажу. Заставлю его выслушать меня и скажу все как есть, — сказала она с решительным взмахом руки.
— А потом?
— А потом, если он поймет, — в конце концов, он точно поймет — я поеду с ним в аэропорт и попрощаюсь, а затем встречусь с тобой здесь.
— А если онне поймет?
— Тогда я принесу самые искренние извинения, но не буду… не позволю ему удерживать себя. Я не отступлю, — сказала она настолько твердо, насколько ей удалось.
—А потом?
— Потом мы встретимся здесь, поедем в Стамбул и просто посмотрим, — закончила она.
— Посмотрим, куда дело пойдет, — согласился Таль.
— Мы, правда, делаем это? — спросила Миша.
Он снова фыркнул.
— Лучше поверь в это, детка.
— Я не искала парня, — сказала она ему.
— Ты прикалываешься надо мной? Меня просто использовали для секса во всех позах? Кажется, мне промыли мозги. Все, я передумал, план отменяется, — заявил он громким голосом.
Она ударила его подушкой.
— Но что, если это… всего лишь интрижка после разрыва отношений? — высказала она свои опасения.
— Детка, для этого тебе сначала нужно разорвать эти отношения, — заметил Таль.
Она закатила глаза.
— Что, если причина только в новизне и острых ощущениях? Что, если я привлекательна для тебя только потому, что ты считаешь меня запретным плодом?
Он протянул руку и опустил ладонь на ее бедро.
— Я никогда не считал тебя запретным плодом — просто яблоком, которое нужно сорвать, — сказал он ей, и она шлепнула его по груди. — И, как я уже говорил тебе раньше, если ты сможешь посмотреть мне в глаза и честно сказать, что для тебя это не кажется таким уж чертовски реальным, а всего лишь «новизной и острыми ощущениями», тогда явыйду заэту дверь. И ты больше никогда обо мне не услышишь.
Миша наклонилась и поцеловала его, проникнув языком ему в рот. Его пальцы на ее бедре сжались, затем передвинулись к ее попке забираясь под край трусиков.