Путь на восток (СИ)

— Вы идиоты. И вы подохнете, — уверенно заключаю я с абсолютно бесстрастным выражением лица. — Ставлю сотню баксов, что это случится максимум через три дня.
— Так помоги нам, Уэнсдэй, — нагло заявляет кудрявый миротворец и выразительно вскидывает брови. — Что ты теряешь, м? Ты всё равно колесишь по стране просто так. А теперь у путешествия хотя бы появится цель.
— Не утруждайся, Тай, — колко вставляет Торп, покосившись на меня с нескрываемым пренебрежением. — У нашей мисс Аддамс куча более важных дел. Например, подыскивать наиболее эффектный способ самоубийства или взрывать из базуки чужие дома.
— Это явно поинтересней, чем выращивать картошку на собственном дерьме и молиться на алтарь из никому не нужного хлама, — понятия не имею, какого черта я ведусь на столь откровенную провокацию, но хренов герой отчего-то раздражает до зубного скрежета. В общем-то, меня раздражают все окружающие люди, но мой непрошеный спаситель явно удостоился пальмы первенства.
— Ну конечно, куда нам до тебя, — парирует он, прожигая меня колючим взглядом тёмно-зелёных глаз. — На кой черт ты тогда вообще живёшь?
— Ты ринулся спасать меня, чтобы потом провести философскую беседу о смысле моей жизни? — с вызовом вскидываю голову. Повисшее между нами напряжение настолько велико и осязаемо, что его впору резать ножом.
— Я ринулся спасать тебя, потому что ты живой человек. А мы людей не бросаем, — отзывается Торп, не разрывая прямого зрительного контакта. — Но тебе видимо не понять.
— Ребят, не ссорьтесь… — негромко вставляет Тайлер, встревоженно покосившись в мою сторону. — Ксавье, ты же сам говорил, что мы одна команда и должны держаться вместе…
— Вот и держитесь вместе, — ядовито чеканю я, машинально сжимая руки в кулаки с такой силой, что отросшие ногти больно впиваются в покрытые свежими ссадинами ладони. — А меня оставьте в покое. Мы с Вещью уходим.
— Невелика потеря, — хренов герой пренебрежительно усмехается и отводит глаза, сосредоточив своё внимание на бестолковой карте с ещё более бестолковой красной линией.
Стиснув зубы, чтобы побороть противное ощущение головокружения, я осторожно поднимаюсь на ноги, цепляясь за спинку сиденья и окликнув пса. Вещь нехотя поднимает голову, глядя на меня своими чёрными глазами-бусинами — похоже, просторный трейлер пришёлся ему по вкусу гораздо больше, чем заднее сиденье джипа, заваленное моими вещами и прочим хламом. Но оставаться здесь и упиваться фальшивыми иллюзиями я категорически не намерена. Если кучка кретинов жаждет погибнуть, я не стану им мешать.
Прохожу мимо карты, нарочно поддев её носком ботинка и заслужив очередной неодобрительный взгляд доморощенного героя — а потом решительно направляюсь к выходу из этого недоразумения на колёсах. Лохматая дворняга вяло плетётся следом. Но как только моя ладонь сжимается вокруг металлического поручня перед распахнутой дверью трейлера, со стороны водительского места доносится характерный треск радиопомех. Невольно замираю на месте — а спустя мгновение в салоне раздаётся незнакомый мужской голос.
Торп вихрем проносится мимо и быстро прибавляет звук на радиоприёмнике.
— Всем выжившим. Повторяю, всем выжившим. Координаты: 47,5649°N, 52,7093°W. Чистая зона. Повторяю, чистая зона. Мы ждём вас. У нас безопасно.
— Но… Разве сегодня понедельник? — шепотом спрашивает беременная блондинка, изумлённо приоткрыв рот.
Ей никто не отвечает.
Все члены скудоумного альянса замирают на месте, словно окаменев от шока.
Ладно, их можно понять.
Я и сама немало удивлена. Даже если не брать во внимание, что солнце поднялось с восточного горизонта совсем недавно, и до полудня ещё далеко, я обладаю на редкость хорошей памятью — и потому мгновенно понимаю, что запись изменилась. Последней фразы в прошлой трансляции не было.
Неужели их иллюзорная сказочка о городе выживших вовсе не бред отчаявшихся людей?
 
Немыслимо. Невозможно.
Или всё-таки… возможно?
— Нет, блонди, сегодня четверг, — кудрявый миротворец едва слышно сообщает самую очевидную информацию. А потом вдруг переводит на меня торжествующий взгляд. — Вот видишь, Аддамс? Город существует. И они ждут нас, понимаешь?
Его ореховые глаза лихорадочно сверкают, как у буйно помешанного — а спустя пару секунд все кретины почти одновременно отмирают от первоначального оцепенения. Энид громко всхлипывает, обнимая обеими руками свой огромный живот. Бьянка прижимает ладонь к губам и неверяще качает головой из стороны в сторону, словно бестолковая игрушка собачки на приборной панели автомобиля. Тайлер неожиданно разражается заливистым смехом, который незамедлительно подхватывают остальные. Относительно невозмутимым остаётся только их самопровозглашенный лидер — Торп выключает приёмник и оборачивается, задумчиво потирая переносицу.
— Нам нужно составить план, — уверенно заявляет он спустя пару минут размышлений и обращает полный смятения взгляд в мою сторону. — Так ты останешься или как?
Наверное, впервые в жизни я не знаю, что ответить. С одной стороны, затея рвануть на восток Канады кажется абсолютно провальной — на пути слишком много городов, в каждом из которых бродят тысячи голодных тварей. Или даже миллионы, ведь большая часть человечества давно вымерла. Но ведь однажды мне уже удалось обогнуть большую часть поселений окольными путями и добраться до висячего моста Макинак… Это лишь треть маршрута, но лучше что-то, чем ничего.
С другой стороны, даже призрачный шанс на обретение нормальной жизни отзывается в моём сердце странным, давно забытым чувством. Кажется, слабоумные фермеры называют этот иррациональный внутренний трепет надеждой.
Я ведь всё равно умру — рано или поздно.
Но разве не лучше умереть на пути к цели, чем в бесполезной бесконечной борьбе с полчищами восставших мертвецов?
Ведь попытаться и проиграть гораздо лучше, чем отказаться от попытки.
— Останусь, — киваю я и тут же добавляю своим привычным ядовитым тоном. — Но только потому, что без меня вам не добраться даже до границы штата.
— Аддамс, ты жуткая заноза в заднице, знаешь об этом? — хренов герой усмехается. Но, похоже, неожиданно полученная трансляция отбила у него охоту вступать со мной в очередную конфронтацию — в интонациях Ксавье нет и намёка на колкость.
— Наслаждайся, — бесстрастно отзываюсь я, но уголки губ непроизвольно дёргаются в слабом подобии улыбки, а в голове совершенно случайно всплывает фраза из давно прочитанного романа Ремарка. — Значит, будем жрать надежду, если нет ничего другого.
— Будем жрать все остатки надежды, которые только сможем наскрести, — заканчивает Торп и кивком головы указывает в сторону разложенной на полу карты. — Пойдём. Нам нужен лучший план из всех возможных.
План мы составили довольно быстро.
Но вот его осуществление обещало стать самой трудной задачей, которая когда-либо передо мной стояла. Моим первым и самым рациональным предложением было бросить непомерно огромный трейлер ржаветь на обочине, а после пересесть на несколько более проходимых и маневренных автомобилей. Но проклятые фермеры, привыкшие к комфорту, наотрез отказались избавляться от гроба на колёсах — даже несмотря на разумный аргумент, что в случае непредвиденного нападения тварей их колымага и впрямь может стать настоящей братской могилой. В итоге, спустя полчаса напряжённой конфронтации между мной и хреновым героем было принято решение пойти на компромисс. Оставить трейлер в качестве мобильного спального места и отыскать ещё пару-тройку качественных машин, чтобы иметь возможность быстро рассредоточиться, если над нами вдруг нависнет опасность.