Вела Сезон 1

Нико остановили на ней взгляд, уловив в голосе нотки отчаяния. Они не привыкли к тому, чтобы Асала говорила без решимости. И не знали, как ей сказать, что при всем, что у них есть в распоряжении, они уже на пределе возможного, но Асала, похоже, поняла все сама, когда не услышала ответ сразу.
—‌ Ясно. Ладно, — сказала она. — Перекрой все отсеки корабля.
—‌ Что?
—‌ Выполняй! — прикрикнула Асала.
Технически это было выполнимо. Обычно такие мусорные корабли строили из модулей. Это снижало стоимость. Когда отказывают системы или запчасти, их проще целиком заменить. Меньше структурной устойчивости, чем в традиционном методе, но обычно не подводило.
Однако, несмотря на модульность, все части должны были работать вместе. Системы зависели друг от друга. Полностью их перекрывали только в экстренном случае вроде пожара или разгерметизации шлюза.
—‌ Я сказала — выполняй! — повторила Асала. Корабль дергался во все стороны, и голова Нико не радовалась резким движениям.
Нико уже вошли в систему корабля, но для того, о чем просила Асала, не существовало просто кнопки. Обычно части корабля отделялись друг от друга вручную, на месте. Это было возможно сделать и удаленно, с компьютера, но далеко не так просто, как, например, удаленно закрыть все люки.
—‌ Сделали? — прокричала Асала, пока ее руки порхали над пультом. Корабль все еще находился под шквальным огнем, но пока держался. — Щиты свое отработали. После нескольких попаданий нам конец.
—‌ Да-да, я вошли, — сказали Нико, тыкая в клавиатуру, чтобы сделать из четырнадцати разных частей корабля отдельные блоки, объединенные лишь невидимым супермагнитным полем. Надо было только найти точки стыка на чертежах.
—‌ Ладно, теперь переведи все отсеки на полную мощность, — сказала Асала. Это бы мгновенно высосало остатки топлива досуха. — Причем прямо сейчас.
Нико мгновенно сделали, как велено, несмотря на все сомнения. Перенаправили всю энергию до капли в электрику внешних секций — разогнали отопление на максимум, активировали солнечные панели. Сигнализация, дальность рации, сенсоры — все выкручено до упора.
—‌ Ты можешь объяснить толком, что мы делаем?
—‌ Я называю это «лететь вразброс», — сказала Асала, отключая в навигационном центре корабля все системы, кроме управления. Под руку попали и мониторы, и теперь при маневрах уклонения она ориентировалась только на то, что видела через стекло. Ничто не подсказывало ей направление следующей ракеты, ни один монитор не показывал вычисления траекторий.
Дальше — освещение, отопление. По отдельности Нико понимали ее действия, но не могли уловить всю картину.
—‌ У каждого отсека корабля собственная операционная система, которой можно управлять независимо, — сказала Асала. Теоретически — да, конечно. — Мне нужно, чтобы ты отсоединили каждую часть и раскидали в разных направлениях.
Лететь вразброс. Она хотела, чтобы Нико саботировали корабль — уничтожили его.
—‌ Асала… — Это запредельный риск. Кораблю необходимы запасные системы — главным образом запасное топливо и электроэнергия, аварийные генераторы. Еще центру управления нужна защита, которую могли предоставить другие секции как щиты.
—‌ Я так уже делала, — попыталась успокоить их Асала. — В симуляции.
—‌ О боги! — воскликнули Нико, но время было на исходе, а смерть все равно неизбежна, верно? Либо умирать под огнем дронов Гань-Дэ, либо — что хуже — от недостатка кислорода, оказавшись в вакууме без ресурсов. Гибель в бою — это одно, но когда тебя душит голодный черный космос… один раз Нико с этим уже столкнулись и теперь страшились одной мысли о том, чтобы это повторить.
Нико одну за другой отсоединили секции корабля — когда отстыковывался каждый кусок, это отдавалось гулом по всей палубе. В соответствующие операционные системы Нико смогли вбить простейший навигационный курс. Ни на что, кроме самого простого, времени уже не оставалось.
Каждый раз, когда часть корабля отделялась и отлетала, центр управления содрогало и трясло.
—‌ Получается? — спросили Нико — сами они не видели, переведя все внимание на введение индивидуальных курсов для кусков корабля.
 
Дроны были запрограммированы преследовать любые подозрительные объекты. Из-за высокого расхода энергии во внешних отсеках и отключения всех систем в центре управления дроны запутаются и погонятся за пустышками, поверив, будто часть корабля с Нико и Асалой уже погибла.
—‌ Почти. Надо проложить курс до точки высадки на Гань-Дэ. Придется отключить все маневровые и обычные движки, чтобы сэкономить энергию для приземления, — сказала Асала. — Еще пара секунд… все.
С последним рывком корабль направился к Гань-Дэ, и Асала отрубила всю энергию. Оставалось надеяться, что дроны решат, будто их обстрел смертельно повредил центр управления.
Судно развалилось на куски. Бесполезные обломки, парящие в космосе.
—‌ Получилось, — вздохнула с облегчением Асала. — Теперь будем надеяться, что доберемся до земли.
Они оба проверили скафандры, затем надели шлемы. Была ненулевая вероятность, что кислород и тепло им еще понадобятся.
Позади четырнадцать секций корабля разлетелись в разных направлениях, а затем взорвались, подбитые множеством ракет.
Асалу и Нико несло к поверхности Гань-Дэ, где ожидала следующая фаза миссии. Скоро они приземлятся — в идеале живыми.
***
Асала давно уже не оказывалась так близка к смерти и вовсе не скучала по этому ощущению. В свое время она была не против всплеска адреналина в своей экстремальной жизни, но последние несколько недель — уже слишком. Ее тяготили вопросы, сложные и неподъемные. Ее существование никогда не было простым, но теперь она по нему затосковала. Затосковала по временам, когда еще не знала о существовании гребаного прототипа звездного двигателя, куба кротовых нор или что это там за хренотень. Она пощупала устройство в сумке на поясе. Все еще целое.
Нужно было добраться до Узочи. Во-первых, подтвердить, что кубы — действительно то, чем их выставляет Хафиз: новые межзвездные двигатели, способные открывать кротовые норы. Во-вторых, узнать, сколько их еще и какие у Узочи на них планы. Асалу напрягала перспектива, что судьбу внутренней системы станут решать такие люди, как Хафиз. Но перед тем как действовать — если она будет действовать, — нужно больше информации. Даже если Хафиз говорит о кубе правду, то им не поможет тот, что остался у Асалы. Если люди Хафиза улетят из системы, у Асалы останется только прототип. Без чертежей потребуются по меньшей мере годы, чтобы ученые с внутренних планет воссоздали технологию.
Изможденная, она с трудом вылезла из железяки, которая когда-то была центром управления достаточно приличного корабля. Хотя бы приземлиться удалось рядом с задуманной точкой. Они были всего в миле-другой от населенного пункта, где надеялись собрать данные и определиться, как действовать дальше. Ши-Шэнь была деревушкой на окраине цивилизации Гань-Дэ, куда менее промышленной, чем большие городские центры, и славилась симпатиями к беженцам. Что важно, там говорили на атлане — языке большинства эратоссцев «Велы» с видеозаписей. Вполне логичный выбор для Узочи и ее последователей.
—‌ Стоять! — сказала Асала резким шепотом, пока Нико ковыляли и откашливались. Над головой — дроны. Снова гребаные дроны. Прямо какие-то бесконечные.
Асала насчитала восемь штук — высоко в небе, в виде насекомых. В справочных файлах, которые она смотрела, сведений о них было немного, но до нее доходили слухи, что в менее развитых регионах планеты дроны реагировали только на движение.
 
—‌ Черт, — сказали Нико, глядя в небо.
—‌ Похоже, улетают. — Асала выдохнула. — Хоть что-то хорошее.
—‌ Да, но сколько их еще будет? У меня нет компьютера. Техники. Ничего. Как нам их обезвреживать?
—‌ Сперва разберемся с твоей раной на лбу. Об остальном позаботимся потом, — сказала Асала, когда Нико снова запнулись. — Пошли. Лучше пошевеливаться.
Оба двигались медленно. Асала не торопила. Есть время для броска, а есть — для расслабления.