Под сенью разрушенного мира 1: Учеба маленькой лесной девы (СИ)

— Кто придумал назвать тебя отступником? — удивилась она.
— Это… не имя. Раньше у меня было имя, как у всех. Но я зашел в экспериментах далеко и нарушил правила, меня изгнали и назвали Отступником.
— Как жестоко!
— Я уже привык.
— Лучше буду звать Учителем, чем Отступником.
— Как пожелаешь. — Критир поправил ей выбившуюся прядку.
Такая ароматная, жасмином пахнет. Любят же девы этот цветок! Она доела плод и все же перемазалась в молочного цвета мякоти. Забавно выглядит.
Невольно вспомнились девы из заповедников, которые часто тоже не отличались аккуратностью. Критир хитро улыбнулся воспоминаниям. Да, дивные места… Надо это нарисовать! Аж руки чешутся.
— Учитель, почему ты так улыбаешься? — захлопала глазами Ни.
— Извини, ты очень милая, — размазывая еще больше мякоть по лицу, рассмеялся он.
— Когда ты так улыбаешься, мне кажется, что меня сейчас съедят и кусочка не оставят! — шутливо возмутилась она.
— Вполне возможно. — Критир засмеялся еще больше.
— У тебя красивый голос, такой глубокий и переливчатый, Учитель. Весь день бы слушала!
— Хорошо, что тебе нравится! Сегодня будем учиться, ты уж постарайся, как следует!
— Хорошо, — улыбнулась Ни, убирая мякоть с лица языком, а затем собирая то, что не достает, пальцами, и тоже облизывая их.
Критир аж замер. Она эти жесты что, со своей матери-девы скопировала? Или это детская непосредственность? Он моргнул, отгоняя образ заповедной девы, и сосредоточился на детском личике. В голове всколыхнулись неприятные воспоминания, и Критир вздохнул. Это всего лишь наивный ребенок. Никакого подтекста здесь нет и быть не может.
— Ни, ты дома тоже так делала?
— Дома мы питались по-другому. Мне нравятся эти фрукты, но их как ни ешь, обязательно испачкаешься…
— Ничего страшного, зато вкусные, — с готовностью покивал он.
— Очень.
— Неси пособие по базовым техникам, пойдем в сад тренироваться.
Ни слезла с колен и убежала.
Это так мило! Критир улыбался уже который раз за день. Маленькие девы такие забавные! Из фруктов получалось неплохое пюре, бабушка часто готовила. Но ему было неохота сначала готовить, потом мыть посуду, и он ел питательные плоды, прокусывая плотную кожицу и высасывая целиком мякоть, а затем просто выбрасывал шкурку с косточкой. Его способ показывать лесным девам ни в коем случае нельзя! Хотя какие теперь девы, после изгнания-то…
Критир прошел в сад и сел на траве под цветущим деревом Эрва. Его белые цветы только-только распустились и чарующе пахли, обещая вскоре обернуться сочными яблоками. Прибежала Ни и протянула ему пособие.
Он пролистал и начал с основных моделей, на которых строились заклинания, показывая и объясняя. К его удивлению, Ни схватывала принцип на лету. Никаких поправок на кровь девы, будто с обычным элькринов общается. Но все же ей не хватало практики. Энергетические каналы не были развиты, а контроль над энергией постоянно срывался. Ничего, научится. Главное, что ей интересно.
Сегодня Критир чувствовал себя ожившим. Будто бы несколько десятков лет спал, а теперь проснулся. Он наблюдал за девочкой и размышлял, нормально ли будет вовлечь ее в явно запретный эксперимент по изучению Источника. Существование Ни само по себе нарушало правила. По идее, такое пойдет ей только на пользу — лучше узнает свои силы.
Но жизнь не могла не научить осторожности в нарушении правил. Из-за свойственного в юности излишнего любопытства он потерял слишком много. Ему-то терять уже нечего, а вот ребенку? С детства учить запретному неправильно, хотя и пригодилось бы… Не лучше ли было бы спрятать ее способности и не искушать запретным? Критир колебался.
Отвлекшись от мыслей, он вдруг вспомнил, что они практикуются довольно много для начала обучения. Отдача могла испортить здоровье и сказаться на развитии ребенка. К тому же он даже не проверил ее совместимость с Коном… Оказывается, учить даже самым простым вещам не так просто!
— Пойдем пообедаем? Я научу тебя варить пюре из этих плодов. Очень вкусное, — предложил он.
 
— Давай! А потом еще поучимся? — вдохновленно отозвалась девочка.
— Почему бы и нет? — немного натянуто улыбнулся Критир. Для ребенка практика была веселой игрой. Нужно как-то отвлечь ее.
Он показал ей, как готовить пюре и фруктовые лепешки. Они накрыли в гостиной и сели за стол. Прямо как в старые времена. Вот только теперь их было только двое… Критир покрутил родовой перстень Эрва на пальце. Семья. Ее уже не вернуть, но он проложит новый путь для их рода, чтобы они видели, что его усилия не напрасны.
Критир с улыбкой посмотрел на девочку. Та все-таки перемазалась даже пюре. Жидковато получилось… О Ловы, пусть она останется такой же неловкой, когда станет постарше!
Ни, будто услышав его мысли, облизнулась и подтерла остатки лепешкой.
Критир моргнул. О чем он думает?! Хотя бы рядом с ребенком мог оставить свои фантазии, если не хочет стать, как этот… Критир покачал головой, отгоняя воспоминания, хмуро доел свою порцию и налил им уже настоявшийся чай.
После ужина девчонка убежала мыть посуду. Удобно. Критир выпил лекарства и вернулся в сад. Уже вечерние лучи неизвестного светила тускло пробивались сквозь туман междумирья, освещая причудливый сад, где рядом росли деревья и травы, овощи и экзотические цветы.
В междумирье никогда не бывало совсем темно. Хотя время суток прослеживалось, но даже глубокой ночью опускался лишь полумрак, в котором было прекрасно видно все, что требовалось. Не то что ночи в Эрве, в которых было темно, хоть глаз выколи. Вскоре прибежала пылавшая энтузиазмом ученица, и Критир поспешно перехватил ее:
— Много практики вредно. Давай поговорим о теории. Иногда, осознав глубинный смысл того или иного действия, приходишь к совершенно неожиданным открытиям.
— Хорошо.
— Как ты думаешь, зачем Кон придумал свое Учение?
— Я думаю, ему было очень скучно.
Критир рассмеялся.
— Почему ты так решила?
— Мне так показалось. В его учении описаны только основные вещи, техники будто бы для примера. Такое ощущение, будто когда-то давно он хотел что-то найти и защитить: среди базовых и среднеуровневых заклинаний сплошь защита и исследование. Но позже он углубился в изучение всяких явлений, словно забыв свою проблему.
— Сколько ты уже прочитала? — удивленно уточнил Критир, с усмешкой про себя подмечая уроки Ога — в духе общины Покровителя чувств было порассуждать об эмоциях и характере, и малютка пыталась сделать это даже ис Ловами.
— Все Учение. Но чем больше смотришь, тем больше видишь, я перечитываю сейчас.
— Все? Интересно?
— Очень. Мне было бы любопытно познакомиться с Коном.
— Лучше не стоит. Этот Лов очень коварен, заболтает до смерти и обманет тебя.
— Зачем ему обманывать меня? — удивилась Ни.
— Он развлекается так со скуки.
— Он забавный, — рассмеялась она.
— Посмотри на его жену Арху. Только такая женщина, как она, может совладать с ним.
— Она такая строгая по рассказам…
— Страшная женщина, — кивнул Критир.
— Учитель, а как же правила о невмешательстве? Если я умру оттого что Кон заболтает меня, то он же их нарушит?
— Он придумает что-нибудь, чтобы не быть виноватым. У каждого Лова есть служители, которые помогают ему исполнять его волю, в том числе и ту ее часть, которую сам Лов не может из-за запретов.
— Тогда получается, что служители для Ловов убивают и плодятся, раз они не могут?
Критир рассмеялся.
— Ну… На самом деле не совсем. Кон интересуется исследованиями, ему нравится новое, необычное. Плодятся элькрины и сами, без всякой воли Лова. А убивать кого-то — разве есть от этого толк?
 
— Нет, конечно, - кивнула Ни и зевнула, прикрыв рот рукой. — Ой, извини, Учитель. Глаза слипаются…
— Ничего, ты хорошо потрудилась сегодня. Завтра продолжим. Покажи-ка правую руку.
Критир тщательно осмотрел ладонь, но не нашел ни малейших признаков повреждения темной энергией. Это было хорошим и плохим знаком одновременно: редкая нейтральная совместимость с Коном означала отсутствие лишнего вреда здоровью с одной стороны и жирный крест на карьере женщины в общине — с другой.