Голый неандерталец. Происхождение, обычаи, ритуалы, интеллект древних родственников человека
Железобетонное доказательство: последовательность дат безупречно совпадает с последовательностью наших культурных слоев.
Знания о лесных народах следует считать основополагающими. Прежде всего, стало очевидным место, которое занимали хищники в этой лесной среде. Все известные виды хищников, от пещерной гиены до дикой кошки, широко представлены в этих ущельях. Изобилие хищников подразумевает, что лесной биотоп мог их прокормить. Волк съедает в неделю пять килограммов мяса, гиене нужно четыре килограмма в день, а лев сыт девятью килограммами, но в лучшие дни способен сожрать все 25 килограммов… Все эти животные предпочитают общество себе подобных и живут преимущественно стаями, очень редко поодиночке. В наши дни пятнистые гиены живут большими группами, объединяющими до 80 особей… Анализ пыльцы, найденной в окаменелых экскрементах гиен, обнаруживает очень богатую лесную флору. Хотя принято считать, что этот вид приспособлен лишь к открытым травянистым ландшафтам с редкими деревьями. Похоже, в данном случае гиены чудесно адаптировались к теплым большим лесам…
Тут нет ни молодых, ни старых особей, а также нет самок… Охотники явно сосредоточились на убое самцов в расцвете сил.
Некоторые нижние слои заполнения полости были толщиной до двух метров и состояли не из отложений, а практически полностью из окаменелых экскрементов гиен. Большое количество этих хищников населяли ущелья и облюбовали эти территории. Во всех фазах межледниковья животный белок был изобильным ресурсом этих огромных лесов, позволяя выживать плотной популяции крупных хищников. Великий Эемский лес также богат другими ресурсами. А 61 вид животных, найденных нами, показывает невероятное биоразнообразие. И люди пользовались этим изобилием. Они охотились на все виды животных, включая крупных хищников, и использовали их. Кости волков, медведей, рысей имели следы разделки на мясо. Расположение разрезов позволяло предположить, что охотников не всегда интересовало мясо, иногда только шкура. Крупные хищники наряду с бобрами могут похвастаться шкурой хорошего качества. Анализ режущих кромок некоторых кремней давал возможность подтвердить кожевенные работы, в ходе которых для дезинфекции и размягчения кож использовалась охра. На тонких остриях этих кремней сохранились красноватые наслоения этого вещества, видимые невооруженным глазом… Если подземный лабиринт был регулярно обитаем и обживаем хищниками, люди тоже время от времени возвращались в это убежище. Даже в самом потаенном закоулке, в логове гиен, где пол был устлан костями носорогов и бизонов вперемешку с экскрементами самих гиен, мы, к нашему удивлению, нашли один каменный артефакт. Один‑единственный кремневый наконечник, тонко обработанный, с заостренным кончиком, сломанным от удара о кость. Неандертальцы проникли в подземелья в поиске пещерных гиен! В их естественную среду, в их собственное логово… Хотя добыча волка кажется менее рискованной, ее подтверждение все‑таки вызвало у нас удивление. Как можно застать волка врасплох? Он же почует и услышит вас за сотни метров, гораздо раньше, чем вы его заметите. Он слишком умен и предельно осторожен, его невозможно подстеречь. Он развивает за несколько секунд скорость в 60 километров в час и с легкостью обгонит любого олимпийского чемпиона как в спринте, так и в марафоне… И действительно, во многих традиционных обществах на волка не охотятся, а ставят ловушки.
Так постепенно вырисовался промысел предельно разнообразных ресурсов и владение очень разными стратегиями. Вероятно, вооруженные прочными копьями, древние люди не только вступали в схватку в подземной среде с опасными пещерными гиенами, но также умели ставить ловушки на наиболее недосягаемых животных. Мясо употреблялось в пищу, шкуры ценились за красоту. Но самое удивительное мы нашли в квадрате «альфа», в слое, названном оленьим. Он находится под землей, и дневной свет не проникает туда. Освещение возможно только с помощью факелов или костров. Все еще видна тонкая серая копоть, сажа, осевшая чуть больше ста тысячелетий назад, прекрасно сохранившаяся на каменных стенах углубления. В тот период подземный лабиринт не был занят хищниками, и все кости, обнаруженные в слое «оленя», принадлежали целым тушам оленей и косуль, принесенных неандертальскими охотниками в глубь этой пещеры. Сандрина Беро из Университета Бордо провела тщательный целевой анализ костей, найденных в этом квадрате, и пролила неожиданный свет на популяции этих животных. В классическом контексте палеолитических охотников анализ добытой фауны обычно показывает промысел всех возрастов и полов. Считается, что у этих популяций охотников‑собирателей добытая дичь состоит преимущественно из взрослых особей, которые дополняются несколькими молодыми и старыми особями, но самки и самцы всегда присутствуют в одинаковом количестве. Однако в слое «альфа» эта равномерность возраста и пола не соблюдается. Тут нет ни молодых, ни старых особей, а также нет самок… Охотники явно сосредоточились на убое самцов в расцвете сил. В этих коллекциях широко представлены рога, все еще торчащие на черепах добытых оленей. Охота была направлена на самых сильных и опасных особей. Их, вероятно, убивали копьями. Охота велась с близкого расстояния: кремневые орудия, которые мы нашли в этом слое, оказались длинными отточенными наконечниками, довольно массивными и тщательно обработанными.
Может, это неандертальский обряд для перехода во взрослый статус?
Стоит получше рассмотреть профиль этой охоты. Мало того, что охотники выбирали опасность в охоте на волка, медведя и рысь, а также сложность в охоте на волка, они еще углублялись в логова гиен, чтобы сразиться с этими большими хищниками на их территории. Запечатленный в слое «оленя» систематический выбор исключительно больших самцов в расцвете сил также не соответствовал жизненной потребности прокормиться. С этологической точки зрения в естественной среде самцы и самки обычно живут отдельными стадами, но с самцами живут молодые и старые особи, хотя некоторые из старых живут поодиночке. Но в этой охоте мы видим проявление особенных устремлений, которые с трудом можно увязать с логистическим или экономическим предназначением неандертальской охоты. Исключительный убой взрослых самцов, скорее, выражал нечто иное.
Ни один крупный хищник не ведет систематическую охоту на один конкретный вид, единственный пол или возрастную категорию. Это почерк человека.
Большой этнографический корпус, собранный на всех континентах, позволяет утверждать, что у человека охота никогда не ограничивается простым поиском белковой пищи. Она всегда ритуализирована, в нее вложен смысл, далеко превосходящий рациональную потребность в пропитании людей. Охота никогда не бывает просто для пропитания. Человек, прежде всего, нерационален. Хотя человек и зверь во многом похожи, особенное человеческое отношение к умерщвлению своей добычи простирается далеко за грань животной сферы, в область культуры, где все глубоко обусловлено. Ни один крупный хищник не ведет систематическую охоту на один конкретный вид, единственный пол или возрастную категорию [20]. Это почерк человека. И особенно удивительный. Этнолог Бернард Хел в своей работе «Черная кровь», посвященной охоте и мифам древности в Европе, достоверно подтверждает, что с древних времен до наших дней в разных европейских обществах охота на оленя и, в частности, на крупных самцов, никогда не лишена особого замысла. Обычно замысел этот кроется в поединке. В традиционной охоте, один на один, неинтересны самки, молодые или старые особи; интерес представляют исключительно сильные здоровые самцы. Эта охота исключительно мужская и обозначает ритуальное вступление молодого охотника в мужское общество. Хил отмечает настоящее преображение охотника, вступающего в поединок, в человека‑оленя, лоб ко лбу с ним, как будто охотник сам стал оленем и борется с противником за самку. И, если мясо оленя не употребляется в пищу, то охота не имеет другой формальной причины, кроме как единоборство между оленем и человеко‑оленем. Обряд этот не руководствуется только звериными рациональными намерениями насытиться.