Голый неандерталец. Происхождение, обычаи, ритуалы, интеллект древних родственников человека
В Мамонтовой Курье обнаружено всего семь рукотворных предметов, каменных орудий возрастом 40 тысяч лет, а на Янской стоянке собраны полные ящики с тысячами изделий, показывающих совершенное мастерство в обработке всех видов сырья, от бивней до кремня, а также рогов оленя или носорога. Таким образом, на северных просторах обнаружилась развитая полярная культура, совершенно освоившая свою особенную среду и ранее не знакомая археологам. А 30 000 лет назад охотники эксплуатировали богатую природную среду, в которой водились мамонты, шерстистые носороги, бизоны, олени, бурые медведи, волки, росомахи, овцебыки, лошади, песцы, зайцы и белые куропатки. По всей очевидности, посреди ледникового периода эти народы Крайнего Севера не то что выживали, а полноценно жили за счет окружающей их среды, которая нам кажется экстремальной, а на самом деле была замечательно богатой. Раскопки также обнаружили тысячи останков зайцев, что говорит о том, что на них систематически ставили ловушки. Их скелеты были свалены в кучу, их не употребляли в пищу! Янский народ явно не проявлял никакого интереса к заячьему мясу и использовал только шкурки, мягкие, теплые, но такие непрочные. Жан Малори, французский полярный исследователь, живший в Гренландии с инуитами в Туле в 1950‑х годах, рассказывал, что маленькое сообщество, в котором он провел несколько сезонов, могло добывать до полутора тысяч зайцев каждый год только из‑за шкурок, находя заячье мясо безвкусным. С разницей в несколько тысячелетий полярные вкусы и обычаи абсолютно совпадают…
Тундростепи, лишенные деревьев, заставили древних людей приспособить свои технологии к отсутствию древесины, важнейшего материала, применяемого по всей Евразии на протяжении сотен тысяч лет для производства охотничьего оружия: копий, дротиков, а позже и стрел. Древки для оружия – ценное приспособление, абсолютно необходимое для охоты на оленя, лошадь, бизона, живших на полярных просторах. На Янской стоянке дерево ловко заменено бивнем. Охотники забивали мамонтов преимущественно для добычи их бивней. За исключением языка мамонта или мяса мамонтенка, которое, по‑видимому, мягче и вкуснее, мясо убитых толстокожих, похоже, их не интересовало. И особенно янские охотники специализировались на самках. Почему? Потому, что их бивни гораздо прямее бивней самцов. Люди все время добывали эти большие, не столь изогнутые бивни, чтобы использовать их как костяные основания для дротиков, столь нужных им для охоты; изготовить их из чего‑либо другого на северных просторах было невозможно.
Возможно, варианты генов древних северных сибиряков, унаследованные от неандертальцев, славящихся своей биологической устойчивостью к холоду, могли стать преимуществом в их успешном освоении Севера.
Кто эти жители Крайнего Севера? Просмотрев все археологические коллекции, мы можем без сомнений установить происхождение этих народов: эти технологии совершенно современны и по сей день остаются исключительно свидетельствами нашего биологического вида. Да, конечно, они кажутся необычными и очень мало совпадают с нашими знаниями о более южных народах палеолита в Сибири или даже в Европе, но эти технологии, эти знания легко узнаваемы, они однозначно принадлежат человеку разумному. Всё здесь носит отпечаток современных обществ: фигурки, узоры, дротики из бивней мамонта, даже миниатюрные швейные иглы. Такие тонкие технологии были необходимы для изготовления теплой, прочной и непромокаемой одежды. И, тем не менее, хотя эти знания принадлежат людям современного типа, присмотревшись, мы обнаружим, что их технологии все‑таки сильно отличаются от того, что мы знаем о более южных популяциях: некоторыми узорами, но, прежде всего, точными техническими прикладными знаниями этих ремесленников.
На Янской стоянке год за годом были раскопаны обширные площади с целью разгадать эту таинственную полярную популяцию. Ученым удалось найти два человеческих молочных зуба. Они сразу же запросили их генетический анализ. Эти зубы, сохранившиеся на протяжении 30 тысячелетий в замерзшей земле, продолжали содержать большую часть генетических данных. Анализ ДНК показал, что они действительно принадлежали группе современных людей, но из ранее не известной популяции. Эта северная ветвь человечества четко отличается от других палеолитических популяций, уже определенных генетикой. Генетики назвали вымерший народ «древними северными сибиряками». В их геноме также прослеживается некоторая неандертальская примесь, как у всех современных евразийских народов, но цепочки неандертальской ДНК гораздо длиннее, чем у нынешних людей, а это значит, что встреча между этими двумя популяциями случилась незадолго до времени заселения Янской стоянки. Она могла произойти от 80 до 100 поколений до рождения детей, потерявших молочные зубы на стоянке. И удивительным образом древние северные сибиряки не показывают никакого смешения с денисовскими людьми, еще одним вымершим человечеством, двоюродными братьями неандертальцев, найденными и определенными в южных сибирских горах на Алтае. При этом генетические следы денисовских людей есть у большинства современных народов от Юго-Восточной Азии до Австралии.
Происхождение древних северных сибиряков столь же туманно, как и их судьба [5], но перед колонизацией полярных земель или даже, может быть, во время заселения предки этих таинственных популяций пересеклись с неандертальцами. Они несли в себе «генетическую память» этих вымерших людей. Метисация с неандертальцами вкупе с отсутствием денисовских генов может означать, что эта встреча случилась очень далеко от средних и низких широт Восточной Азии, где гены денисовцев до сих пор широко распространены. Значит, это было гораздо западнее, ближе к Европе и потенциально севернее, ближе к полярным землям, которые эти народы очень быстро заняли и освоили [6]. Возможно, варианты генов древних северных сибиряков, унаследованные от неандертальцев, славящихся своей биологической устойчивостью к холоду, могли стать преимуществом в их успешном освоении Севера. Но простых биологических показателей, дающих лучшую переносимость холода, недостаточно.
Арктическая окружающая среда очень суровая, как свидетельствует история инуитов, требует, прежде всего, точных знаний об условиях этой среды и четко спланированного использования природных ресурсов в соответствии с каждым временем года. Только понимание особенностей этих высоких широт дает возможность выжить в период длинных лютых полярных зим. Но, к сожалению, на Янской стоянке фауна, извлеченная из вечной мерзлоты, лишена плоти и шерсти. Как это возможно? Ведь эти остатки хранились здесь со времен ледникового периода, и их так тяжело сейчас доставать из замерзшей земли.
Полярный рай?
Благодаря анализу мировых климатических архивов (что касается древних времен, эти архивы добываются из почвы или из ледниковых кернов) мы знаем, что древний климат характеризовался глубокими перепадами температур, которые придавали нашей биосфере размеренный ритм, чередуя теплые и ледниковые фазы.
Причина этих климатических изменений все еще плохо изучена, и их пока невозможно точно смоделировать. На текущем этапе наших познаний мы неспособны предвидеть следующий ледниковый период на Земле. Тем не менее, когда бы он ни наступил, похоже, нам его не избежать: эти естественные циклы включают в себя мощнейшие и быстрые климатические перепады. Сильные колебания могут быть связаны с периодическими изменениями земной орбиты. На протяжении десятков тысячелетий наша планета переживала контрастные климатические фазы, различавшиеся в высоких широтах сильнее, чем в средних и низких, где сегодня живет 99 процентов мирового населения. Мы сейчас находимся в одной из теплых фаз, начавшейся примерно 11 700 лет назад и положившей конец последнему оледенению. Дегляциация происходила в несколько этапов, некоторые из них фиксировали значительные резкие климатические изменения, особенно в Арктике. В Норвегии, как теперь известно благодаря работам местного гляциолога Яна Мангеруда, в начале потепления края больших ледников, заключенные в скандинавские фьорды, отступали каждый год на 160 метров. За десять лет эти обширные тысячелетние ледники отступили, таким образом, более чем на полтора километра… Этот распад ледников можно было наблюдать в масштабе человеческой жизни, она стала конкретным уникальным опытом для немногих людей Севера, физически испытавших изменение своих земель год за годом. Изменение климата было глобальным и повлияло на все мировые экосистемы, спровоцировав повышение уровня моря более чем на 60 метров.