Твоя измена. Право на отцовство (СИ)

Одевшись, я сую ножки в удобные зимние ботинки.
– Ты не можешь уйти. Милана!
– Могу. Если захочешь объясниться, позвони. Но только не сегодня. Сегодня мне слишком больно и невыносимо будет слушать твои оправдания.
– То есть… Мне еще и время выбрать, какое тебе удобно?! Так, что ли?! На драной козе к тебе не подъедешь!
– Слава. Я все сказала. Решишься поговорить открыто, как взрослые люди, дай знать. И еще одно…
– Что еще?
– Давай без твоей мамы, хорошо? Я младше тебя, но не позвонила своей маме, чтобы она вставила свои пять копеек в нашу ссору!
Выхожу, пока хватает сил держаться на ногах и бегу-бегу вниз по ступенькам лестницы, совершенно не чуя ног.
Побежит ли за мной муж?
Точно не знаю, но впервые не хочу, чтобы мужчина, близкий и родной, приближался ко мне ближе, чем на метр…
Глава 4
Я добираюсь до первого этажа, когда слышу за спиной шаги торопливые.
У самого выхода я немного замешкалась, ручка сумки сползла вниз по плечу, я подхватила сумку, чтобы она не упала и задержалась у самой двери.
Шаги все ближе и ближе!
Кто-то бежит через ступеньку.
Мне кажется, что за мной пошел муж, но уже скоро я понимаю, что это не так.
Это просто один из жителей многоквартирного дома, который спешит, потому что его дожидается машина такси.
***
На часах уже половина второго ночи, а я лежу без сна в гостиничном номере.
Все-таки я выбрала гостиницу.
Я могла бы напроситься с ночевкой к одной из подруг. Но не делаю этого, потому что даже моя любимая Зоя, которая всегда выручает меня, очень удивится.
Ведь только этим вечером я делилась с ней радостными новостями, планами. Она игриво советовала мне встретить мужа в одном белье и жарко провести с ним ночь, чтобы вместе отметить приятные известия.
Я не одинока в плане подруг, у меня есть лучшая подруга Зоя, есть просто хорошие приятельницы и знакомые, с которыми я всегда могу провести время. Слава не ограничивал меня в общении с подругами, я тоже не чинила ему препятствий в общении с друзьями.
У нас был такой хороший, гармоничный брак.
Знаю, некоторые из моих приятельниц мне завидовали.
Вспомнила Стешу, одноклассницу, с которой я перестала общаться. Ей всегда не везло с мужчинами. Постоянно на них жаловалась: то жадный, то скучный, то ревнивый слишком, то просто козел гуляющий. Она постоянно на них жаловалась, а когда я поддерживала ее из чистой вежливости, то она начинала закатывать глаза и говорить: “Да что ты понимаешь! Тебе-то с мужиком повезло!”
Я давно уже не общаюсь со Стешей, наверное, года полтора. Но сейчас вдруг вспомнила о ней и подумала: если бы она узнала, что у нас в браке со Славой появились сложности, она бы порадовалась этому первой.
Не знаю, с чего вдруг я вспомнила человека, с которым не общаюсь даже. Наверное, от того, что не могу уснуть и просто перебираю в голове всю нашу совместную жизнь.
Стоит только сомкнуть глаза, как перед глазами личико младенца, который куксится и плачем, а в голове голос мужа на повторе: “Я воспользовался правом на отцовство…”
Еще и этот приезд свекрови. Я уверена, что без нее все прошло бы иначе.
Она стала тем самым катализатором, нарочно вела себя хуже, чем всегда. Слава же был подавлен, занят… Не знаю, что у него в голове, но складывается ощущение, что там полный бардак.
Разумеется, он не выгонит свою маму. Она же его единственный близкий человек… Ни братьев, ни сестер. Есть родственники со стороны отца Славы, но так как его мама и с отцом не общается, значит, и с теми тоже связей нет. Он рос с мамой, были друзья, разумеется, но семья всегда была неполной, маленькой…
На телефон приходит сообщение.
От мужа.
“Не спишь?”
Я игнорирую, не желая отвечать.
Испытываю легкий укол раздражения.
Сказала же, что мне нужно подумать!
Неужели так сложно меня в покое ненадолго оставить?
Или мне надо было эффектнее выступить с протестом?
Например, разбить одну из банок свекрови.
С баклажанной икрой. Или с кабачковой…
 
Уверена, там была и одна, и вторая.
Телефон под подушкой начинает жужжать.
Бросаю взгляд на экран!
Прекрасно!
Слава теперь еще и звонит.
Я пропустила один звонок, но на второй вызов все-таки отвечаю. Иначе он будет звонить всю ночь!
– Да.
– Ты все-таки не спишь, – выдыхает облегченно.
– Или ты меня разбудил.
– Нет, думаю, ты не спала. Милан… – зовет по имени и замирает.
Я слышу, как тяжело вздыхает муж, просто слушаю, как он дышит.
– Ничего не скажешь? – спрашивает он.
– Я?! Ты же позвонил. Наверное, хотел что-то сказать.
Честно, я даже не думала, что он станет звонить мне сегодня.
Я так и держу телефон около уха, а муж трагически снова вздыхает:
– Милана, без тебя квартира чувствуется такой пустой.
У меня к горлу слезы подкатывают. Мы редко ссорились. Почти никогда не ругались. Я думала, это от того, что мы друг друга любим, доверяем во всем, а теперь…
Теперь я даже не знаю, что думать! Как можно было утаить от меня новость о ребенке?! Как?!
– Не могу поверить, что ты меня бросить решила!
В затемненном номере отеля голос Славы через телефон слышится так, словно он лежит рядом.
– Ты же не уйдешь от меня насовсем, да? – спрашивает он с надеждой.
– Я ушла, чтобы дать себе время передохнуть и подумать, а тебе даю время, чтобы ты разобрался… Со всей той неразберихой, что принес в наш дом.
– Разобраться – это как?
– Слав, я не буду давать тебе советы. Уверена, ты придумаешь, как разобраться. Придумал же, как устроить это все! Извини, я хочу спать.
– Постой не бросай трубку. Я заметил твое праздничное платье, а еще праздничный ужин на столе. Мой любимый торт с ананасами. Свечи. Сервировка праздничная. Ты готовила праздничный ужин? Но я вроде бы не пропустил ни одну из наших важных дат… К чему был праздничный ужин?
– К тому, что я просто хотела…
“Хотела сказать тебе, что беременна!”
Но я почему-то придерживаю эти слова.
Говорю другое:
– Мы много работаем. Я хотела сделать нам небольшой, приятный сюрприз. Извини, что вышло не так впечатляюще, как твой.
– Я не хотел тебя обидеть. Честно… Просто боялся, что ты не примешь.
– Чужого ребенка? Слава, когда мы обсуждали варианты, помнишь, мы решили, что если лечение не даст результаты, то мы попробуем другие варианты. Их много… Мы с тобой обсуждали, что пройдем все, что только возможно. И только потом, если не выйдет с тем же суррогатным материнством, например, мы возьмем малыша из дома малютки.
– Да, но… Каким он будет? Разве хорошие матери от своих детей отказываются? Явно не от путевой мамашки будет этот ребенок! Кто его отец? Как беременность проходила? Вдруг он сын алкаша или наркомана конченного, вдруг мама всю беременность непонятно под чем ходила, и ребенок здоров только внешне, а потом как вылезет… – говорит муж взбудораженным голосом.
Мне становится неприятно это слушать.
Я слышу отголоски рассуждений Марии Константиновны в речах мужа. Разумеется, я замечала такое и раньше, но тогда не реагировала так остро, как сейчас.
А еще после его тирады у меня закрадывается подозрение очень нехорошее.
Муж так активно расписывает, что было бы неплохо знать, кто отец и как проходила беременность, что наталкивает на определенные мысли.
Он все это знал? Контролировал? Давно спланировал?!
Так много вопросов!
Пока ни одного ответа…
– Знаешь, что я думаю, Слава?
– Что?
– Я думаю, ты слишком рано опустил руки и прибегнул к радикальным методам.
Сказав это, я просто сбрасываю вызов и просто отключаю телефон.
Надеюсь, что смогу без будильника проснуться. Мне завтра с утра в клинику, а потом еще на работу…
Снова принимаю теплый душ, тщательно растираю кожу лосьоном для тела.
В номере отеля большое зеркало, и я могу рассмотреть себя в полный рост.