Милая заложница

Если ее голова болела так сильно, что она даже не жаловалась на стрелу в бедре, то эта боль, должно быть, была невыносимой.
— Но я не видела ничего хорошего, — почти навзрыд добавила Элспет. — Я никогда не вижу того, что меня интересует. Только то, что мне показывают. Я даже не всегда знаю, насколько истинно то, что я вижу.
— Что ты увидела в самый первый раз?
— Это был мальчик, — прошептала она, беспрестанно поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, как будто пытаясь ускользнуть от боли. — Он играл у колодца, потерял равновесие и упал в колодец.
У Роба перехватило дыхание. Когда он был совсем маленьким, он упал в колодец. Тогда ему не исполнилось еще и четырех лет. Это было его самое первое и самое яркое воспоминание.
— Ему было очень страшно, — продолжала Элспет, делая длинные паузы, чтобы судорожно втянуть в легкие воздух. — Там было темно и холодно, и еще по стенкам колодца ползали всякие страшилища.
Вода была такой холодной, что ему было трудно дышать. Роб не умел плавать, но когда он вынырнул на поверхность, то ухватился за стенки колодца. Пытаясь вскарабкаться наверх по покрытым слизью камням, он обломал себе все ногти. Много месяцев спустя ему снились кошмары о червях и еще каких-то ползучих существах.
— Ты видела, как его вытащили?
— Нет, — грустно ответила Элспет. — Видение окончилось, и я так и не узнала, выжил он или погиб.
— Он выжил, — утешил ее Роб. — Его вытащил отец. Мальчик ухватился за ведро для воды и кричал как резаный. После этого мальчишку выпороли за то, что он убежал от матери.
— Ты уверен?
— Ему целую неделю пришлось повсюду ходить с подушкой, которую он подкладывал под себя, когда хотел присесть.
Уголки губ Элспет приподнялись, но с них тут же сорвался стон. Она зажмурилась, и у Роба от сочувствия к ее боли все перевернулось внутри.
Фингал снова вполз в каюту. На этот раз, когда Роб приказал ему выйти, пес отказался подчиниться. Дирхаунд осторожно, чтобы не зацепить торчащую из ее ноги стрелу, подполз к Элспет и лег рядом, положив голову ей на плечо и уткнувшись мокрым носом в ее ухо.
— Ну ладно, парень, если уж ты такой упрямый, помоги мне ее согреть. — Роб потянулся и погладил собаку по голове, после чего перевел взгляд на Элспет. Похоже, тепло человека и собаки оказывало свое действие, и она немного затихла. — Тебе налить вина, чтобы облегчить боль?
Девушка открыла глаза и встретилась с ним взглядом.
— Вина Ангуса? Нет, спасибо. — Ее глаза снова закрылись. — Головная боль проходит. И нога тоже болит меньше. Я ее… почти… не чувствую.
После этого, как бы он ее ни убеждал, Элспет даже пальцем не шевельнула.
С тех пор как умерла Фиона, Робу нечего было сказать I Господу. Сейчас он положил руку на грудь Элспет, чтобы чувствовать биение ее сердца, и произнес несколько слов, обращаясь к Всевышнему.
Роб сомневался, что Бог слышит молитвы безумцев, особенно тех, кто был обречен на потери, как, по его глубокому убеждению, обстояло дело с ним. Но если он согласился ради исцеления Элспет обратиться к ведьме, то счел за лучшее воззвать к Господу, чтобы тот сохранил девушке жизнь, хотя бы до тех пор, пока он не доставит ее в жилище старухи.
— Роб! — ворвался в его сон голос Ангуса. — Мы почти на месте.
Мак-Ларен был так измучен, что заснул, положив руку на грудь Элспет. Он все еще ощущал под ладонью биение ее сердца, хотя оно и было очень слабым. Вокруг зарождался рассвет, и ее кожа была такой бледной, что, если бы не ее слабый пульс и не крохотное облачко пара над ее губами, Роб решил бы, что она умерла.
Фингал поднял голову.
— Продолжай ее греть. Хороший пес! — приказал Роб дирхаунду, прежде чем выползти из каюты.
Он накинул на плечи плед, спасаясь от холода.
— Вон там обитает ведьма озера Айреанн. — Ангус указал на маленькую хижину на скалистом берегу, только что появившуюся в их поле зрения из-за высокого утеса, выступающего далеко в озеро. Позади крытого соломой домика росло несколько сосен. За ними поросшие травой гранитные утесы резко взмывали вверх, делая доступ к хижине почти невозможным. Туда можно было добраться только по воде. Если к хижине ведуньи и вела тропинка через горы, Роб сомневался, что ее мог преодолеть человек, не наделенный ногами горных коз.
 
Раздвоенные копыта… По слухам, такие ноги были у дьявола…
Пока Ангус вел свое суденышко к отмели, Роб стоял на носу, вглядываясь в прозрачную воду, которая могла скрывать подводные камни, способные расколоть корпус баркаса. У берега виднелась убогая лодчонка, нос которой лежал на прибрежных камнях и был привязан к огромному валуну.
Ангус направил судно к этому месту и причалил рядом с лодкой. Роб выпрыгнул на сушу и вытащил нос баркаса на пожухлую траву.
— Подожди здесь, — попросил друга Роб. — Я узнаю, сможет ли она нам помочь.
— А если не сможет?
— Тогда в мире станет одной ведьмой меньше.
Хотя хижина принадлежала человеку, который, по всеобщему мнению, состоял в сговоре с дьяволом, она выглядела на удивление заурядной. Роб решительно зашагал к глинобитному строению. Солома на крыше потемнела от старости, но, вероятнее всего, все еще защищала жилище от дождя. Из открытой двери сарая на него смотрела корова. Под ногами бегали куры. Этот дом ничем не отличался от жилищ его арендаторов.
Не успел Роб дойти до двери, как она открылась и он увидел женщину. Ее седые волосы были длинными и рассыпались по плечам, как у девушки. Но лицо с запавшими щеками было сморщенным, как зимнее яблоко. Ведьма плотнее запахнула наброшенную на плечи красную шаль и сухо улыбнулась гостю:
— Решил меня проведать, Безумный Роб?
Он замер как вкопанный.
— Ты знаешь, кто я?
— У меня есть глаза, — ответила женщина. — Если не ошибаюсь, у тебя на плечах плед Мак-Ларенов.
— Да, но…
Подобным плетением пользовались очень многие кланы.
— А еще у меня есть уши, — продолжала женщина. — Я умею слушать разговоры. И хотя ты безумен, все девушки, которых я лечу, утверждают, что ты самый красивый и смелый парень в округе. По их словам, ты хорошо сложен и крепок. Похоже, они почти не преувеличивали. — Она жестом пригласила его войти. — Проходи же.
Роб не двинулся с места.
— У меня в лодке девушка, раненная из арбалета. Ты можешь ей помочь?
— Как ты это допустил? — резко спросила женщина, сдвинув седые брови к переносице и устремив на гостя сердитый взгляд прищуренных глаз. — Я не могу ничего сказать, пока не увижу ее. Заноси Элспет Стюарт в мой дом.
Роб широко открыл глаза, изумленный ее прозорливостью.
— Много красоты, но мало мозгов. — Женщина покачала головой. — Не трать понапрасну время. Неужели ты думаешь, что можешь похитить невесту у алтаря и помешать этой истории разлететься по окрестностям быстрее, чем на крыльях?
Ведьма обернулась и открыла дверь в хижину. Затем наклонила голову, разглядывая Роба с таким выражением, с каким малиновка разглядывает червя, намереваясь им позавтракать.
— Разве ты не хочешь узнать, кто я такая, прежде чем доверить мне свою женщину?
Роб ухмыльнулся.
— У меня есть глаза. Ты — ведьма озера Айреанн.
— Ах, наглец! — Она нахмурилась. — Мое христианское имя Хепзиба Блэк.
Ведьма с христианским именем! Роб бросился к лодке. Его уши горели, как будто их только что хорошенько надрали.
Он поднял Элспет с тюфяка. Она даже не шелохнулась. Лежа у него на руках, девушка походила на бестелесное привидение. Ее руки безвольно свисали. То же самое делала бы ее голова, если бы Роб не поддерживал ее плечом.
На сердце у него было так тяжело, как будто кто-то поставил ему на грудь наковальню.
Когда Роб пригнулся, чтобы переступить порог, Фингал попытался войти следом за ним.
— Нельзя, господин Пес, — остановила его Хепзиба Блэк. Дирхаунд сел на ступеньку и заскулил.
— Он привязался к девушке, — пояснил Ангус, входя вслед за Робом. — Если ты не позволишь этому псу войти, он будет выть и скулить, и вообще поднимет ужасный шум.