Полет феникса (СИ)

— Итак, вы все-таки пришли, — произнесла Гермиона, не обращая внимания на его вопрос.
Северус передернул плечами.
— Я солгал, — сказал он и вызывающе приподнял подбородок. — Я совершал и кое-что похуже, чем вранье всезнайке.
— Да? — не удержалась она. — И почему же вы здесь, сэр?
— Может, я зашел на чашечку чая, — буркнул он и приблизился на пару шагов. — Или, может, я случайно оказался в Хогсмиде и увидел, что в вашем окне до сих пор горит свет.
  
Она вдруг улыбнулась.
— Присаживайтесь, где вам будет удобно, профессор, — предложила она и скрылась в соседней комнате.
Кухня — догадался Снейп по звукам, доносящимся оттуда.
— Мне нигде неудобно! — крикнул он вслед, но как только Гермиона вернулась, снял куртку и повесил на стул.
Она придвинула большую чашку, достаточно осторожно, чтобы ненароком не прикоснуться к нему.
Некоторое время они сидели молча. Гермиона понимала, что Снейп ни за что на свете ни начнет разговор, если не будет готов.
— Почему вы выглядели измученной, когда уходили от меня в воскресенье? — спросил он наконец.
«Удивительно, что он заметил это в его-то состоянии. Хотя, может, и нет, кто же разберет его, бывшего шпиона», — подумала Гермиона.
— Обычно я пропускаю свою магию через руки, направляя ее к пациенту. Так я могу исцелить не только тело, но и душу, вылечить нанесенные раны. Но если приходится работать без прикосновения, то я истощаю себя, особенно если пациент намного сильнее. Мне стоит огромных усилий убедить чужую магию, что я не желаю зла.
— Как долго вы восстанавливались?
— Я просто немного устала.
— Не лгите мне, мисс Грейнджер, или я применю силу! — уверенно сказал Северус. Было очевидно, что он имеет в виду легилименцию. — Я видел, что вас лихорадит. Как долго?
Ее лицо окаменело, в глазах сверкнула ярость.
— Не смейте угрожать мне в моем собственном доме, профессор. Я чувствовала себя не очень хорошо два дня и понятия не имею, почему вас это волнует.
После недолгой внутренней борьбы, он заговорил:
— Остаток воскресенья мне было лучше, — пробормотал он. — Я постараюсь вытерпеть ваше лечение, если вы по-прежнему хотите. Вы истощите свои силы, даже если будете прикасаться ко мне?
— Нет. Я отражаю все негативное влияние руками. И конечно, я готова к этому. Как я могу вам отказать, — сказала она. — В прошлые выходные я была искренна с вами, хотя вы и не хотели меня слушать. — Гермиона слегка наклонилась вперед, чтобы взглянуть ему в глаза. — Профессор, я не стану обманывать вас. Лечение — не детская игра, и вы, вероятно, почувствуете боль, подобную Круцио.
— Что вы можете знать о Круцио? — презрительно выплюнул Снейп.
Ее глаза гневно сверкнули.
— Благодаря вашему другу Люциусу Малфою и его своячнице у меня есть личный опыт, — выдохнула она.
Северус вздрогнул и стиснул зубы, когда его спина окаменела, а все тело напряглось. Он пытался дышать ровно и размеренно, пытаясь убедить свою магию, что ему не угрожает опасность.
Гермиона, сидящая напротив него, побледнела.
— Простите, профессор, я не подумала… — Она замолчала, затем пробормотала: — Проклятье!
Она встала и подошла к жердочке, на которой сидел Авгурей. Он пристально смотрел на нее. Гермиона нежно погладила его по перьям, повернулась и взглянула на Северуса.
— Простите, — повторила она. — Я хотела задеть вас, и теперь мне стыдно. Но вы меня разозлили. Понимаю, вы устали слышать, что были лучшим другом Малфоя и других Пожирателей. Но вы должны были поддерживать эту связь, чтобы сохранять с ними хорошие отношения. Я идиотка, и мне очень жаль, что я сорвалась на вас без причины.
— Если я вас правильно понял, мне придется вытерпеть еще много боли, — спокойно заметил он.
Она закрыла глаза и кивнула.
— Да. Поначалу ваш организм взбунтуется, и вы будете чувствовать себя плохо, и даже я не могу сказать, как долго это продлится.
Северус запрокинул голову и уставился в потолок. Он раздумывал, не попросить ли нового учителя защиты от темных искусств проклясть его, надеясь, что это поможет. Но что эта за жизнь такая, если каждый день нужно ощущать себя в опасности, лишь для того, чтобы не чувствовать боли?
Он устал. Может, он уже слишком стар, но Снейп знал, что заслужил нормальную жизнь. И, черт побери, он не станет возражать, если эту нормальную жизнь разделит с женщиной.
— Когда мы можем начать? — резко спросил Северус.
— Может, прямо сейчас?
Снейп на секунду замялся, но спросил:
— Что мне нужно сделать?
— Оставайтесь на месте. Но снимите мантию и расстегните хотя бы верхние пуговицы, чтобы я могла прикоснуться к шее.
Северус не возразил ни слова. Он спокойно снял мантию и забросил ее на крючок. Словно живая, она подобно большой летучей мыши долетела до вешалки.
Гермиона улыбнулась.
— Отличный трюк, профессор!
— Подождите и увидите, как она вернется и попытается укусить вас, — пробормотал он.
— Вампирская мантия! Как… увлекательно. — В ее голосе слышался смех, но она справилась с собой. — Положите голову на руки точно так же, как в воскресенье. Попробуйте расслабиться. Станет плохо. Я прикоснусь к вашей голове и руками пройдусь до лопаток. Глубоко вдохните и выдохните, не задерживая воздух в легких, и не обращайте внимания на боль.
— Прекратите лепетать, мисс Грейнджер, давайте уже начнем! — прошипел Снейп.
Гермиона бесшумно обошла его, и он ощутил ее присутствие только тогда, когда уловил запах. Он сомневался, что она пользуется духами, поэтому решил, что это аромат шампуня.
— Дышите, профессор, — пробормотала она.
Начало было приятным и расслабляющим, он уже дважды испытал это на себе. Мягкое тепло и легкое покалывание доставляло скорее удовольствие, и Северус почти довольно вздохнул, как вдруг железное кольцо стянуло его грудь.
Неожиданная резкая боль проникала в самую глубь его сознания. Нечто острое, тонкое и раскаленное прожигало себе путь, и Северусу понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что Гермиона пальцем проводит по волосам, медленно спускаясь к основанию шеи. Второй палец следовал за первым, чуть отставая. Северус выдохнул, собирая всю волю в кулак, чтобы усидеть на месте и не закричать.
Она повторила, и он чувствовал, как чужая магия проходит сквозь ее пальцы.
Пожар!
Внутри все горело. Пламя танцевало на коже, оставляя после себя волдыри, уничтожая каждую клеточку, доводя кровь до кипения, снова и снова, пока все не зашлось в огненной агонии, сжигая, разрушая до костей. И остался лишь белый пепел. Северус парил, плыл в черном прохладном потоке, который нес с собой покой и гармонию. Эйфория… А когда Снейп, наконец, прорвался сквозь поверхность этого темного кокона, то смог вздохнуть — легко, жадно, свободно…
Северус испуганно вскинулся. Его окружала темнота, но это была не та чернота, которая только что до этого успокаивающе убаюкивала, словно мать новорожденного. Он лежал на широкой, удобной кровати, кто-то укутал его мягким одеялом. Света, исходящего от фонарей снаружи, хватало, чтобы увидеть, где он. Он узнал стол, за которым сидел, — значит, это дом Грейнджер. Судя по тишине за окном — сейчас глубокая ночь, и он выпал из реальности на многие часы. Мерлин, какой стыд! Он упал в обморок, и ей пришлось отлевитировать его к кровати и оставить спать.
Готовя себя к худшему, Северус осторожно поднял руку, ощупывая горло и шею. Он ожидал почувствовать обоженную кожу или кровавые раны… но ничего не было.
Единственное, на чем споткнулись его пальцы, был шрам, который остался после укуса Нагайны.
Северус повел плечами, и нерешительная улыбка скользнула по губам. Он мог дышать — дышать без постоянной боли, сжигающей изнутри.
  
Северус уже и забыл, когда в последний раз чувствовал себя так хорошо. Он осторожно спустил ноги с кровати, встал и огляделся. Бывшей гриффиндорки нигде не было, но на столе лежал пергамент, на котором виднелись несколько строк, написанные уверенным почерком.