Полет феникса (СИ)

— Он не использовал свои таланты. Ему было лень думать своей головой. Он заискивал перед Поттером, пока это было выгодно, но бросил вас обоих при первой же опасности. Так ведь все было в том лесу?
Гермиона замерла и надолго замолчала.
— Вы всегда видите только черное и белое, сэр. Рон такой, какой есть. Он был младшим сыном в большой семье. Он жаждет внимания и достойного обращения к себе. И когда сталкивается с проблемами, ему легче убежать от них. Но у него правильное представление о ценностях и друзьях, поэтому он вернулся.
  
Северус фыркнул.
— В любом случае я рад, что не оказался Орестом. Убрать его с дороги не составило бы проблемы.
На этот раз Северус был уверен, что Гермиона улыбнулась.
— Сколько раз мне нужно повторять, что я намного охотнее была бы Еленой.
— Сожалею. Я знаю, что выгляжу неправдоподобно хорошо, но с Парисом мне не сравниться. — Он не мог поверить своим ушам. Это он только что пошутил?
Очевидно. Потому что она рассмеялась.
— Тогда я рада, что в ближайшее время не стану ни жертвой похищения, ни ответственной за разжигание войны. — Гермиона три раза осторожно провела руками вниз по телу пациента, от плеч до бедер. — На сегодня все, профессор. Не желаете чашечку чая?
Откуда взялись мурашки, если еще недавно вся спина горела адским пламенем?
— Вы всегда так делаете? Поглаживаете после массажа? — хрипло спросил он.
Гермиона серьезно кивнула.
— Да. Так я прощаюсь с вашей магией. Говорю, что ухожу с миром, как и пришла. Просто до сегодняшнего дня вы не замечали этого, поскольку всегда были без сознания.
Северус измученно сел.
— Я бы не отказался от чашечки чая, мисс Грейнджер, — пробормотал он.
Когда он вышел из массажной комнаты, на столе уже дымилась большая чашка чая, а Гермионы нигде не было видно.
Северус чувствовал себя достаточно хорошо, поэтому, взяв чашку, решил пройтись по вестибюлю, чтобы осмотреться. Напротив стены, украшенной подвижными плакатами, располагалось широкое окно. Снейп подозревал, что вид из него открывался либо во двор, либо в сад. Несколько дверей вели из коридора, и Северус подумал, что не будет ничего плохого, если он откроет одну из них и заглянет.
Внутри оказался почти такой же кабинет, но с бассейном, в котором плескалась непонятная субстанция. Она была жесткой и слегка покачивалась, хотя Северус не мог определить, что именно вызывает движение.
— Лечебный бассейн, — сообщила Гермиона, оказавшаяся позади него.
Северус слышал ее шаги, хотя она старалась ступать легко и неслышно, но был слишком занят разгадкой вещества в бассейне, чтобы обернуться.
Он задумчиво отпил чай.
— Что это?
— Я создала его для Малфоя. Буду ухаживать за ним.
Жестом она зажгла все свечи в комнате, подошла к бассейну и опустила в него руку. А когда вынула, с руки свисало несколько грязно-белых, толстых, около десяти дюймов длиной пиявок.Глаза Северуса расширились.
— Корейские змееобразные драконы, — удивленно сказал он.
— Огненные, если точнее, — подтвердила Гермиона.
— И?..
— Корейские огненные драконы, которые живут в собственной первородной жидкости, могут разбудить магию в человеке. Я не совсем уверена, что случилось с Малфоем, но он не только отказывается от всех контактов с внешним миром, но из него ушла магия. Приходится искусственно поддерживать его жизнь, внутривенно вводить питание, потому как сам он отказывается принимать пищу. Он очень сильно похудел. И если все оставить как есть, то вскоре он умрет от обезвоживания.
— И что, по-вашему мнению, с ним не так? — Северус против воли был очарован.
Гермиона покачала головой.
— У меня есть смутное подозрение, но сначала я должна связаться с его магией. Сейчас Малфой просто сквиб. — Ирония, что Малфой стал кем-то, кого его семья всегда презирала, вызвала слабую улыбку на ее губах.
— Признаюсь, мне любопытно. Почему все-таки вы согласились его лечить?
— Несмотря ни на что, я не могу видеть, как кто-то страдает, даже если этот кто-то — высокомерный ублюдок.
Северус приподнял бровь.
— Мисс Грейнджер, как вы выражаетесь!
Она лишь пожала плечами и указала на папку, лежащую на столе.
— Профессор, просмотрите это, — попросила она.
Он открыл папку и внимательно изучил несколько больших страниц. Документы о волшебном детском благотворительном фонде. Изначально фонд занимался учениками, ранеными во время финальной битвы за Хогвартс, а теперь и просто нуждающимися детьми. На заглавном листе был изображен маленький мальчик с темными волосами и огромными глазами. Он тянул свои слабые, тонкие ручки к Северусу, словно отчаянно просил взять его на руки. Вдруг цвет волос мальчика сменился, и слезы покатились по его щекам.
Зельевар таращился на колдографию.
— Это тот, о ком я думаю?
— А как вы думаете, кто это? — тихо спросила Гермиона.
— Маленький Люпин… — У Северуса ком встал в горле, так что не выдохнуть, и магия тут ни при чем.
Хотя Северус никогда не признался бы, он был потрясен.
— Тедди. Да. Мы сфотографировали его, когда основали фонд. Тогда у него постоянно глаза были на мокром месте. Мы подумали, что это станет лучшей рекламой.
— Мы? Кто основал фонд?
Гермиона перевернула папку. На обороте виднелось тисненное золотом: Фонд Золотого Трио, затем номер хранилища в Гринготтсе и призыв к пожертвованиям.
— Как всегда добросердечные гриффиндорцы, — пробормотал Северус, однако был впечатлен. — И какое отношение это имеет к Малфою?
Гермиона откинула волосы назад, ее лицо вдруг стало таким же загадочным, как у Моны Лизы.
— Этим я даже горжусь, — призналась она. — Я написала Нарциссе, что буду лечить Драко, но не возьму ни одного кровавого кната от них. А потом спросила, во сколько она оценивает жизнь своего сына, и выслала документы нашего фонда.
— И? — Северус смотрел на Гермиону во все глаза. — Да у вас слизеринские задатки, мисс Грейнджер!
— Хотите знать, сколько стоит жизнь наследника Малфоев?
— Вы заинтриговали меня, мисс Грейнджер. Сколько?
Она перелистнула несколько страниц и указала пальцем на последнюю строчку с суммой. Брови Северуса словно сами по себе взмыли вверх, и он тихонько присвистнул.
— Сто тысяч галлеонов, — сказал он. — Это, должно быть, треть их оставшегося состояния. От миллионов после всех процессов почти ничего не осталось.
— По словам Нарциссы, это все деньги, что перешли ей по наследству от Блэков. К счету Малфоев доступа у нее нет. Малфой был… — Гермиона на миг задумалась. — Она написала, что он не проявил благоразумия, что бы это ни означало.
— Это значит, что он задал ей жару, — сообщил Северус. — И что вы должны быть очень и очень предусмотрительны в общении с ним, мисс Грейнджер. Он обвинит вас в том, что вынужден жить скромнее, а ничто не способно настолько вывести Люциуса из себя, как финансовые потери. Ради галлеонов он не остановится ни перед чем, — предупредил Снейп.
— Я не общаюсь с Малфоем, профессор. Ему запрещено появляться здесь. Нарцисса может навещать сына в любое время, но от него я оградилась заклинаниями.
— Еще одна причина ненавидеть вас, — сказал Северус и запнулся. — Вы сказали, Нарцисса может навещать сына? То есть Драко здесь?
— Конечно, а вы как думали? Как я должна следить за таким сложным пациентом, если он будет далеко? — Гермиона заколебалась. — Хотите увидеть его? — мягко спросила она.
— А это возможно?
— Вы можете посмотреть через стекло, потому что я не знаю, заразно ли то проклятие. Сама я надеваю специальный костюм, когда дотрагиваюсь до него, а на Драко магическая защита от окружающей среды. К тому же я обрабатываю все комнаты заклинанием карантина после окончания лечения, — объяснила Гермиона и повела Северуса вверх по лестнице, затем налево в узкий коридор. Очевидно, она создала целый блок только для Драко, потому что в воздухе стоял запах сильного трансфигурационного заклинания.