В тишине космоса нам не рады (СИ)

Сейчас было бы удачно приложить в это место орбитальным ударом, но со связью все еще проблемы, враг не знает, чем мы тут заняты, пока что. Так что робота мы разобрали вполне удачно. И когда батарианцы кончились, вполне бодро отступили, пока ждали, что будет дальше. Не стоит терять людей.
Удар случился еще минут через пять, когда противник понял, что корабли не возвращаются, хотя должны. Звук пришел после выстрела, да и сам выстрел засечь невозможно. Вот всё нормально, а через секунду гору разметало во все стороны во вспышке взрыва. Стена из земли, камней, обломков, ударной волны и грохота накрыла людей и купол. Кстати, впитывающий состав грунт явно не положительно сказывается на свойствах «зонта», учтем на будущее.
В позиции людей ударили камни, обломки металла и горы грунта, не говоря о том, что все оглохли, даже находясь в соседнем помещении. Но это не всё.
Следующая болванка ударила в крышу зала, превратив её в острую сверхзвуковую шрапнель и вызывая обрушения. На несколько секунд помещения подверглись обвалам, дверь между залами заметно покосилась, выбивая собой обломки, ударившие по людям.
Единственная причина, почему почти все еще живы, мы заранее перенесли линию обороны к дыре, прорезанной в шлюзовой двери. Она и защитила по большей части, хотя ударило и по нам.
Наконец обстрел кончился и люди снова выдвинулись на ту сторону двери. Восстановить позицию, помочь пострадавшим. «Зонт» вроде работает, но с перебоями, купол прикрыл себя сам. Ремонт нужен и механизму.
Я все это время занимаюсь передачей информации Ялорая. И когда нас накрыло, зал задрожал так, что все попадали. Не нравится мне этот скрежет, если они продолжат бомбить комплекс, он просто развалится от старости. Опоры разъедутся, и крыша упадет на нас.
Что Ялорай? Ну, бомбардировку он воспринял спокойно, да и сбор информации произошел касанием к паре археологов, солдат и уже на этой основании вопросами мне:
— Один из двух протеан Империи. Слишком мало, для восстановления цивилизации. Прежде чем принимать решение, я узнаю, что известно аватаре Гнева. Пока же следует защитить вас, примитивные формы жизни и тебя, механизм. Ты полезен, пусть и механизм. В вас нет скверны предательства и жатва еще не началась. Есть время подготовиться.
Я кивнула.
— Принято.
Раздался визг, на который мы все повернулись.
— А ты еще что за бош’тет? — а про Тали почти забыли, а она тоже тут была.
Она чинила снятый с уничтоженного «вепря» пулемет с нашими техниками, и тут увидела нашего инсектоидного друга.
Увидела, завизжала и отскочила метра на три. Тычет стволом дробовика.
— Откуда здесь преторианец???
Ялорай это прокомментировал:
— Красивые, но глупые, как и в нашем цикле, — интересно, мне одной в его голосе слышна некоторая обреченность?
Тали же продолжила возбужденно комментировать пришельца. Так что теперь на него обратили внимание все, даже раненые, которые ранее этого не делали. Пришлось привлечь внимание.
— Это Ялорай, протеанин. Потенциально союзник, сейчас же ему тоже не нравится умирать от батарианцев или обстрела. Продолжаем работу, нам нужно выжить.
Сам протеанин больше заинтересован данными с планшета. Ему интересно всё. То, что осталось от его народа (видит Рука, у нас скоро наберется целый клуб забытых культур. Я, Драк, теперь вот Ялорай), современная политическая и военная ситуация, в том числе в «мертвой зоне», как он назвал рукав Ориона.
По пояснениям понятно, что Предтечи (а если не они, то кто) как-то блокировали целый галактический рукав для перемещений. И сделали это так, что до недавнего времени никто не мог влететь или вылететь. Протеане на пике цивилизации контролировали не только ретрансляторы, но и, благодаря двигателю скольжения, галактику на сотни световых лет от них. Но в «мертвую зону» попасть так и не смогли, хотя пытались по разному.
Сам факт создания такой зоны интересен. Зачем и почему, что именно Предтечи спрятали здесь? Когда? Сплошные вопросы. Но пока у нас более насущные проблемы имеются.
  
Противник всё никак не успокоится. Попытались высадить стрелков на парапет, запустить в шахту еще один ганшип.
Не хочу знать, сколько они потратили боеприпасов, чтобы расковырять дыру в две сотни метров глубиной. Упорные ребята. Но каждое действие занимает время. Время до прибытия кораблей.
У нас тоже кончаются ресурсы. Все так или иначе ранены или контужены, патроны на исходе, «зонт» противник таки успешно доломал. Даже Ялораю досталось, когда противник смог проломить его щиты.
Хорошо, что конструкция этого места и шахт не дает сбросить батарианцам большие силы, иначе мы бы здесь не стояли. А так уничтожили еще двух роботов, два зала орбитальным обстрелом раздолбаны в щебенку. Но мы еще живы. Живы и сражаемся.
Спросить почему мы сражаемся, это как спросить, почему роботы лучше людей. Так устроена реальность. Ну и потому, что работорговцы должны умереть. Почти всё, наши уже вот вот или прибыли. Еще немного и мы спасены.
Когда вместо угловатых машин Гегемонии в шахту аккуратно спустился «пеликан», все сели там, где стояли. Среди горящих остовов техники, погибших и раненых с обоих сторон, среди завалов и пламени. Голос по рации был для людей равносилен пришествию Спасителя:
— Эй, народ, вы там живы? Мы разогнали митинг над вашей базой, а вы пропустили фейерверк. Что вам нужно, передам наверх.
— Живы, — ответил раненый сержант, выполняющий функции радиста и турельки, ибо без ног, — черт, я думал эта гробница будет и нашей гробницей. Медики нам нужны. И кровати. Всем.
— Ща всё будет. Расслабьтесь и наслаждайтесь сервисом, — ответил пилот.
Вице-адмирал Парангоски же заметила голограмме.
— Твоё задание выполнено. Хорошо.
 5. Я познаю миры 
Лиара Т’Сони. Тессия.
Немного ранее…
Бенезия подкинула задачу, конечно. Не пустить младшую версию себя на Палавен. Это сложнее чем кажется! Азари после сорока считаются взрослыми, самостоятельными и с родителями поддерживают больше рабочие контакты. Так что просто сказать «не делай этого» можно, но скорее всего не поможет. Нужно действовать иначе, благо сама знаю свои слабости.
Едва старшая я зашла в комнату, младшая уставилась на меня с подозрением. Что интересно, тут же закрыла на терминале оружейный портал, где была открыта страница о оружейных модулях. Ну, она не просто рвется к вербовщикам, а готовится. Значит, не всё потеряно. С другой стороны, так прятать информацию, это настолько детский поступок… Я же все увидела, как минимум то, что она что-то прячет.
— Тебя мама послала? — поинтересовалась моя восьмидесятилетняя версия.
Оставалось только кивнуть.
— Она предложила тебе работать на меня. Я улетаю послезавтра, есть время немного подумать. Вместе мы можем сделать гораздо больше.
Младшая азари тут же оживилась.
— Ты улетаешь на Палавен?
Наивная. Ведь я… Была такой же, до встречи с Джоном. Да и после тоже, пришлось учиться жить в процессе. Доверию, работе с информацией, и много чему еще, что нужно торговцу информацией на Иллиуме. Через риск и предательства. Так что я ответила:
— Нет, займусь поиском наследия протеан и их самих. Сейчас технологии лишними не будут. Продам правительству, будет полезно.
Младшая повернулась всем телом и откровенно уставилась на меня. Ну да, слова «протеане» и «тайны» действуют совершенно магически.
— Но ведь Илос нашли, протеанский город, огромный, хотя странный. Я была там, ну, я прилетела оттуда. Да, — она вздохнула, — Ну а я собираюсь на Палавен, там нужны биотики. Только на Тессии есть несколько вербовочных центров, а еще на Иллиуме, на многих мирах азари. Нужно только выбрать тот, что получше.
На самом деле всё хитрее. Совет предполагает, что турианцы могут и проиграть, и поэтому вербовочные центры чаще расположены на вторичных мирах или Терминусе. На Иллиуме их менее десятка на всю планету, чтобы в случае чего иметь резерв войск, как объяснила Бенезия. Нет, Иерархия все еще получит десятки и сотни тысяч бойцов-биотиков, но это далеко не весь вербовочный потенциал.