Империя мертвецов

Барнаби без всякого стеснения окинул Батлера оценивающим взглядом с головы до пят и в непонятном – угрожающем, что ли? – жесте ударил себя кулаком по груди. Но тот и бровью не повел, а наклонился к самому моему уху:
– Вам это дорого обойдется.
А в ответ на мой непонимающий взгляд бросил:
– Адали.
Криво ухмыльнувшись, он подмигнул.
  
V
 
– Давайте не будем ходить вокруг да около.
Восемнадцатый президент США, Улисс Симпсон Грант. В конце Гражданской войны стал главнокомандующим Севера, и в благодарность за достижения американское правительство пожаловало ему специально для него созданное звание генерала армии. И этот человек сейчас, сложив локти на столе и оперев подбородок на скрещенные пальцы, выдвинул мне предложение:
– Не хотите перебраться в Штаты?
Признаться честно, намеками и увертками японского правительства я уже был сыт по горло, поэтому прямота Гранта пришлась мне по нраву, но радовать его, сообщая об этом, я счел ненужным.
– Я подданный Ее Величества. А вот за него не ручаюсь, – большим пальцем показал я в сторону Барнаби, и тот возмущенно замахал руками, но улыбнулся при этом не без веселости. Батлер выложил перед бывшим президентом кипу бумаг – похоже, что собранные на нас материалы, – но Грант ограничился коротким взглядом и даже не попытался их полистать. Он еще сильнее наклонился вперед.
– Я знаю, сколько платит Уолсингем. Тайный агент – работка невыгодная. Сколько вас устроит? – прямо спросил Грант, и я заметил, что лицо у него действительно весьма изможденное.
Вот уже два года длится его кругосветка, которую к тому же осложняют бесконечные террористические атаки. Человек поистине выдающейся выдержки. Впрочем, никакой другой не справился бы ни с ролью главнокомандующего, ни президента. Я бросил быстрый взгляд на Батлера, который так и сидел с саркастической ухмылкой:
– А что же, своими силами «Пинкертон» уже не справляется?
– Прекрасно справляется. Но людей все равно не хватает.
Бывший президент расцепил сплетенные в замок пальцы и откинулся на спинку стула.
– Пить будете? – коротко спросил он.
– Разве нас не на чай приглашали?
Я перевел взгляд на солнечный пейзаж за окном, и Грант проворчал:
– Так дела не делаются.
Вошла Адали с блюдом, на котором стоял чайник и чашки, а Батлер вытащил из-за спины бутылку бренди и торжественно выставил ее на стол. Президент, презрев чай, щедро налил в свою чашку алкоголя.
– Мне саке. Температуры тела [47], – с легкой издевкой попросил Барнаби. Американский агент кивнул ему и исчез за дверью.
Грант одним глотком осушил половину чашки и заговорил:
– Некроинженеров на тайной службе всегда мало. Может, Великобритании хватает на защиту своих границ, но у Штатов цель больше: мы стремимся защитить мир во всем мире. За последний год происшествий с участием мертвецов стало на порядок больше. Слышали про инцидент в замке Фалькенштайн?
– Нет, – покачал головой я. – Это, кажется, замок в Баварии?
– Да, замок безумного короля Людвига II. Строение в средневековом стиле с маниакальными по своей грандиозности механизмами. Какой у нас век на дворе? Век механизмов, век мертвецов, век войн, век беспорядков – но этого как будто мало, у нас еще и век безумцев. Я не понимаю, как мы сосуществуем одновременно с этим замком на одной Земле.
– Так что за инцидент?..
Грант даже не пытался скрыть своего негодования:
– Вагнер! В замке Фалькенштайн поставили его напыщенную какофонию – Götterdämmerung [48]. Представление шло четыре дня. И вот под занавес…
Я знал из газет, что в прошлом году композитор Рихард Вагнер закончил свой грандиозный оперный цикл «Кольцо нибелунга».
– …мертвецы взбесились.
Я недоуменно моргнул.
– Взбесились?
– Это значит, что они вышли из-под контроля живых.
Я лишь кивнул в ответ на избыточное пояснение, а перед глазами промелькнули коридоры «Осато Кемистри».
 
– Мне в принципе непонятно, откуда взялась эта страсть использовать в качестве реквизита в опере мертвецов: они же даже петь не умеют! До конца не ясно, что там произошло. Вагнер, король и его личная стража закрыли рот на замок. А потом мобилизовали баварское войско, и сейчас доступ к замку Фалькенштайн закрыт. Для расследования происшествия даже особую международную комиссию создали, но и так ясно, что от этого гадюшника толку ни черта не будет. – Грант громко звякнул пустой чашкой о стол.
– Вы хотите сказать, что это были хорошо организованные беспорядки?
– А вы собрались цепляться к словарным определениям? Во всяком случае, франкены, когда это случилось, не просто шатались туда и сюда без цели.
– Среди зрителей были пострадавшие?
– А зрителей вообще не было. Представление давали лично для короля. Вы, конечно, скажете, что «к счастью», но это же возмутительно! Тратить государственную казну на подобные развлечения! Уж лучше бы их там всех перебили – и нет проблемы.
Похоже, даже президент, которого вышвырнули с должности за коррупцию, способен сочувствовать простому народу. Наклонив бутылку с бренди над чашкой, Грант все больше распалялся:
– Даже Великобритания с Российской империей до такого не скатились! А Бразилия и вовсе превращается в одну большую фабрику по производству мертвецов. Там появились общины, ратующие за добровольное самоомерщвление. Людей подначивает некий Консельейру. Мол, надо отдать жизнь за свой народ и таким образом создать богатое общество. А на самом деле это просто проявление крайней нищеты. В Китае и Африке за ночь пропадают целые деревни. Вы понимаете почему?
Я вежливо склонил голову к плечу, и Грант бросил:
– На экспорт.
Похоже, зря я полагал, что количество человеческих смертей не регулируется законами свободного рынка и не может увеличиваться в ответ на спрос. Свободная экономика свободно распоряжается своими средствами. Все, что когда-либо может произойти, однажды произойдет. Девиз «Труд делает свободным» в наш век несостоятелен.
– Даже Япония. За ними наблюдают, но никто не поручится, что все смерти естественные. Островные государства склонны к экспериментам, потому что любое происшествие очень легко изолировать. Эта страна двести пятьдесят лет вообще никого к себе не пускала. Если вдруг эти острова снова пропадут с мировых карт, никто и не заметит. Мы с Его Императорским Величеством особенно тщательно обговорим этот вопрос, и я настоятельно посоветую ему как можно скорее развивать парламент, но не знаю, успеет ли он.
Я решил пока отложить вопрос о том, кто же это «наблюдает» за Японией, и вместо этого уточнил:
– Посредством военных сил «Пинкертона», разумеется?
Но Грант не уловил моей иронии:
– Именно так. С помощью подконтрольных военных сил. Даже британская армия не сможет обезопасить собственное снабжение без частных военных предприятий. Своевольные ополченцы не годятся для защиты нового государственного строя. Закон о Posse Comitatus [49] и в США наделал много шуму. Предприятия, располагающие высокопрофессиональными и дисциплинированными военными, – это жизненная необходимость! Если при четком делении на живых и мертвецов не разграничить правительство и армию, свободная экономика потеряет все предохранители. Ей необходим механизм, который удержит удила.
– Разве вы не упомянули несколько минут тому назад, что мертвецы, эти гаранты свободного рынка, не так давно сорвались с цепи?
Глаза и рот у Гранта и так плотно обступали нос, а теперь он так наморщился, что лицо, кажется, даже уменьшилось:
– Вот я и говорю, что нам нужны агенты! Инцидент в замке Фалькенштайн и бразильское дело должны перейти в американскую юрисдикцию! Уолсингем старательно этого не замечает, но за пределами Британской империи есть целый большой мир! Кто-то должен думать о планете в целом! Мне, конечно, не нужно вам объяснять, что мертвецы, которых производят в Афганистане и Китае, в основном экспортируются в Англию?