2022. Кровь Миров (СИ)
Да, Антарктида. Прекрасный белый южный континент. Ослепительно красивый. И всё в нём хорошо и ладно. Даже злых белых медведей нет, а вот проекция коварной прекрасной воли Изабель есть. И пользуется же моим расположением, чертовка.
А злые языки на говорят, что у меня шашни с Изабель Бразильской. И потому я не отдаю приказ победить. Делаю услугу южноамериканской девочке. Нет ли тут измены? Докладывают ли об этом Маргарите? Конечно.
Дверь спортзала отъехала в сторону. Оборачиваюсь. Марго. Доброе утро. Здрасьте вам через окно.
Шипение разгерметизации и вот бронешлем у меня в руках. Отключаю пультом иллюзии и светозвуковые эффекты.
— Доброе утро, любовь моя. Что так рано проснулась?
Поднимаю её для поцелуя.
— Ты — жестокий и колючий.
— Сейчас побреюсь. Думал ты ещё поспишь.
— Ага. С тобой поспишь, как же! Такой лязг и грохот на всю резиденцию. Чего шумоподавление не включил?
— Ой, прости, как-то я стратил. Прости.
— Ладно, всё, я проснулась. Какие планы на день?
Промакиваю полотенцем потное лицо. Нужно в душ, вот какие планы у меня на ближайший час.
— Собираюсь звонить Бель.
Демонстративно Марго прикрывает ладошкой демонстративно-скучное зевание. Однако по недоброму блеску было ясно, что одно упоминание бразильской принцессы ее невыносимо злит.
Она точно знает, что между нами ничего такого не было и нет. Но, ревнует. До стадии легендарной отравительницы Екатерины Медичи она ещё не дошла, но кто знает, кто знает…
Романовы упрямы и злопамятны, а «Эскорт Двора» у неё уже есть. Там очень милые и хорошенькие девочки служат.
Примирительно:
— Не заводись, любимая. Я твой и только твой.
Марго приятно улыбнулась, но угрожающий блеск почти не исчез.
— Ревнуешь? Зря.
— Ревную. Хотя точно знаю, что между вам ничего такого не было и нет. Но, ревную. Убила бы, будь моя воля.
— Я даже не стану сопротивляться.
Хотел сказать, чтобы яды не использовала, ибо с моим метаболизмом… Но, от греха промолчал. Не первый год замужем, как говорят в народе. Вывести из себя Марго можно с полуоборота. Она горячая, страстная, но очень легко возбуждается. По делу и без. Хорошо ли это для женщины? Ну, по крайней мере привычно. Для меня, как для мужа. А хорошо ли это для Империи? Вопрос.
Императрица уселась в кресло и спросила:
— Так что с Бель? Что случилось?
— Ничего такого. Просто пока мы с тобой в кроватке кувыркались, Бель высадила в Антарктиде ещё одну «Научную базу». Со всем шиком, как она любит.
Жена не удержалась от шпильки.
— Тебе виднее. И что там? Они ж все эти десять дней укрепляли и расширяли первую базу. А тут ещё одна.
Киваю.
— И ещё две на подходе. Они серьезно взялись. Понятно, что все базы «чилийские». Бель не станет выступать на первый план.
— И что думаешь делать, кроме как позвонить милой Бель?
Усаживаюсь в кресло напротив и отпиваю водички из стакана.
— Не знаю, любовь моя. Не знаю. Она, судя по всему, уверена, что мы не решимся на удар.
— А мы решимся?
Тру переносицу.
— Нет однозначного ответа. У меня по крайней мере. Сбросить их в Южный океан мы можем, это не вопрос. Даже термоядерной бомбардировки не понадобится. И я уверен процентов на девяносто, что они повоняют и заткнутся. К большой войне ещё и в Антарктиде Бразилия не готова, а Аргентина и Чили серьёзное противостояние там просто не потянут. Но, ты же знаешь, отношение всего остального мира к Терре резко ухудшится. А оно и так не фонтан, мягко говоря. Мы и так отвратительное пугало для большинства наших соседей по планете.
Усмешка.
— И что с того? Боятся, значит уважают.
— Да, особо ничего с того.
— Тогда о чём твои сомнения?
Вновь промакиваю лицо полотенцем и совсем некуртуазно чешу ногтями потную щеку.
— Пока не знаю. Размышляю о том, что учитывая наше внутреннее положение в общественных настроениях Империи, нужна ли нам «маленькая победоносная война» для оздоровления морального климата и повышения патриотизма. Ты когда собираешься объявлять об аннексии полюсов?
Вновь демонстративный зевок, прикрытый ладошкой.
— Когда скажешь, тогда и объявлю. Ты нас главный по внешней и внутренней политике.
Как же её напрягает моё лидерство, и то, что она чувствует себя беспомощной девочкой, которую просто посадили на Трон. Она пытается разобраться, вникает в детали, но пока не может поймать власть, настоящую власть, за хвост. Она пока не чувствует картину Империи и Земли в целом. Так, фрагменты, смысла и связей которых она не совсем понимает. И её это сильно тяготит.
Ладно, будет день — будет пища.
— Думаю, солнышко, что пора вопрос о включении полюсов в наш состав уже выносить на рассмотрение Сената Великотерранской Империи. И максимально обеспечить утечку в Бразилию о ходе наших штабных учений на Луне. Пусть Бель сотоварищи узнают об этом и подумают лишний раз.
Маргарита с минуту молчала, обдумывая мои идеи.
— В Сенате будут жаркие дискуссии. Не все хотят обострения с ЮжАСом, а тут чуть ли не объявление войны.
Киваю. Умная девочка. Учится.
— Да, радость моя. Но, во-первых, внесение на рассмотрение в Сенат — это ещё не окончательное решение Сената…
Ироничная усмешка:
— Конечно-конечно, любимый. Вы с Борей держите Сенат за горло.
Пожимаю плечами.
— Разве это плохо?
Неожиданно она спросила:
— Миша, сколько процентов сенаторов контролируют Кланы и Компании?
Хмыкаю. Интересный вопрос.
— Это смотря как считать. У нас ситуативное, но уверенное большинство при решающих голосованиях, а так… Всяко-разно. Смотря сколько взяток сенаторам дадут и за какие именно голосования. Для нас это не критично.
Она помолчала.
— Миша, я разговаривала в Царьграде с князем Нарышкиным. Нельзя сказать, что он мне открыл Америку, но я как-то иначе представляла положение дел в Терре. Признаться, я представляла себе, что в Империи социальное напряжение, вызванное сословным разделением. Но, выходит, что это только часть пазла. Живые люди всё больше не нужны Империи, а Империя всё больше не нужна моим подданным. Механоиды наступают по всем позициям. Живые люди нужны только в качестве специалистов по управлению этими системами, нужны как учёные, конструкторы и так далее. Но, на Земле десять миллиардов живых людей. Из них в Терре миллиард. Часть из них не нужна системе уже сейчас. Через десять лет мы будем просто платить пособия, поскольку миллиарды людей нам будет просто нечем занять. Они просто не нужны Империи. И люди это понимают.
Называется оставил девочку без присмотра на несколько дней.
— Да, любовь моя, это проблема. Не такая пока острая, как стращает князь Нарышкин, но, да, она усугубляется. Задуманные нами реформы призваны хотя бы частично спасти ситуацию, попутно убрав сословное расслоение в обществе…
Но, Марго не дала мне договорить.
— Хочу посетить Тейю сегодня.
— С целью? Там суровое рабочее поселение. Отнюдь не Селеноград. Красот не предусмотрено. Там вообще…
Упрямое романовское (с раздражением):
— Тем более я хочу посмотреть! Я хочу знать, как живут простые люди. Многие на Земле живут ещё хуже!
Тут раздался сигнал экрана.
— Привет, па.
— Привет, сын. Привет, Марго.
— Привет, пап.
— Вижу я прервал вашу оживленную дискуссию. О чем спорили, если не секрет? Могу я чем-то помочь?
Я хмыкнул и промолчал, предоставляя жене возможность изложить свёкру свою грандиозную идею.
Тот выслушал, посмотрел на меня с некоторым озадаченным удивлением.
Пожимаю плечами. Мол, сами разбирайтесь.
Марго упрямо повторила:
— Хочу. В Селенограде я была много раз, а там не была.
Папаня мой озадачено почесал нос.
— Странный выбор места для отпуска. Интересного там в целом не так и много. Просто рабочий город. Шахтёры, металлурги, карьерщики, экскаваторщики. Народ простой и конкретный. Шапку перед тобой ломать не будут. Не приучены у нас шапки ломать перед аристократами даже самой высшей пробы. Предупреждаю сразу.
