Арсен. Моя несчастливая история любви (ЛП)

Убейте меня прямо сейчас. Серьезно, пап?
– Хорошо, сэр. Я не позволю ей прикасаться ни к чему алкогольному.
– Сколько тебе лет, сынок? – спрашивает отец.
Смущаясь, но, не разрывая зрительный контакт с моим отцом, Бен отвечает:
– Двадцать два. Я на первом курсе факультета права Колумбийского университета, сэр.
– Гм, будущий юрист. Какое право изучаешь – гражданское, уголовное, международное?
Это уже больше походит на допрос. Нужно вмешаться до того, как отец спугнет Бена и тот убежит, оставляя меня без свидания… и секса. «Ты хочешь достигнуть сегодня как минимум третей базы с этим горячим парнем!» – напоминает мне Распутная Кэти.
Я вмешиваюсь:
– Извините. Я готова, Бен. Вы все уладили?
Бен смотрит на моего отца, затем на меня и улыбается:
– Да. Мы закончили.
Ухмыляясь, я целую папу и говорю ему не волноваться. Бен помогает мне надеть джинсовый жакет, но когда я думаю, что он направится за мной к выходу, он подходит к моему отцу и протягивает руку для рукопожатия:
– Не беспокойтесь, сэр. Я позабочусь о вашей дочери. Спасибо, что доверяете её мне.
Вау. Услышав это, мои внутренности превращаются в кашеобразную массу.
Мой папа улыбается в первый раз за сегодняшний вечер. Пожимая руку Бену, он желает нам хорошего вечера. Я собираюсь открыть дверь, когда Бен меня останавливает.
– Нет, позволь мне сделать это. Мы договаривались, помнишь?
– Ох, конечно.
Улыбаясь, он берет мою руку, плотно переплетая наши пальцы. Мы так делаем впервые. Последний раз я держалась за руку с парнем два года назад с моим бывшим. Для меня это важно. Значит ли это, что я нравлюсь Бену?
«Еще бы, девочка. Почему ты думаешь, парень принес тебе кексы? Наблюдать, как ты их ешь? Конечно, ты ему нравишься. Это говорит о том, что у него есть планы на сегодняшний вечер. Подсчитать твои благие дела и раздвинуть твои ноги», – Распутная Кэти всегда появляется в самые неподходящие моменты.
Я едва заметила, как мы покинули дом и направились к его машине. Я сижу на прохладном кожаном сидении и думаю о распутных внутренних голосах, когда ощущаю на себе взгляд Бена. То, как он смотрит на меня…
Внезапно в машине становится горячо, слишком горячо. Я наблюдаю за тем, как Бен следит за моими руками, оттягивающими платье вниз.
– К черту всё. Я не могу больше ждать.
Он резко усаживает меня на себя. Я догадывалась, что он сильный, но не настолько. Когда я сижу на нем с широко расставленными ногами, наши губы второй раз соприкасаются, и, кажется, воздух высасывается из меня медленно, восхитительно, нежно. Его губы, мягкие и сладкие, целуют меня так, будто мои сделаны из стекла, но когда наши языки касаются друг друга, огонь вспыхивает внутри нас обоих.
Его поцелуй больше не нежный. Он превращается в агрессивный, жесткий, голодный, крепкий, со столкновением зубов, язык против языка. И мне это нравится. Безумно нравится.
Когда наши губы разъединяются, мы тяжело дышим и пытаемся восстановить дыхание. Мы смотрим друг на друга, и я обращаю внимание, что наши руки запущены в волосы друг друга, сближая наши лица, будто мы жизненно необходимы друг другу.
Я не могу поверить в это. Такое не случается в настоящей жизни.
– Черт, Кэти… Из-за тебя я теряю контроль контроль.
Пытаясь распутать свои мысли и желания, которые возникают в двух разных частях – в моей голове и в моих трусиках, всё, что я могу сделать, это ухмыльнуться.
Бен смеется и, быстро поцеловав меня, снимает со своих коленей. Я снова оказываюсь на сидении, и он кладет свою руку на моё колено.
– Извини за поцелуй. Я планировал не торопиться сегодня… ты знаешь… Но когда ты спустилась, одетая в это сексуальное платье, показывая эти ноги-убийцы и выглядя так чертовски сексуально… Я хотел наброситься на тебя прямо там, даже не смотря на твоего отца, но предположил, что тогда он не позволит пригласить тебя на свидание вновь. – Он касается моего подбородка. – Посмотри на меня, Кэти… я хочу видеть твои глаза. Мне нужно вновь тебя увидеть.
Я рада, что в машине темно, и он не видит, как я краснею.
 
– Но свидание, на самом деле, ещё не началось. Откуда ты знаешь, что захочешь увидеть меня вновь, если мы даже не начали наше первое свидание? – тихо шепчу я. Мне страшно, потому что я хочу, чтобы его слова были искренними. Он мне нравится. Очень нравится.
Отпуская мое колено, он берет мою руку, подносит ее к своему рту и целует.
– Просто знаю. Я уверен лишь в нескольких вещах. Не важно, что ты делаешь, смерть всегда тебя догонит. Ты обязан усердно работать, чтобы оплачивать жизнь, отрываться, чтобы наслаждаться жизнью и любить жизнь, а теперь и тебя.
 – Ох.
Динь-динь-динь.
Я только что выиграла в лотерею?
* * *
Когда мы сидим в ресторане «Серендипити», к нашему столику подходит группа сногсшибательных девушек, чтобы спросить, он ли Бенжамин Стэнвуд, экс-квотербек университета Флориды. Немного смущаясь, Бен говорит, что да, это он, заставляя девушек визжать и просить автограф. Когда они флиртуют с ним, Бен тянется к моей руке, и они с отпавшими челюстями соморят на меня, задаваясь вопросом, как, черт возьми, эта страшила подцепила такого красавца?
Я тоже задаюсь этим вопросом весь вечер.
Наконец Бен говорит:
– Извините, девушки. Вот автографы. Спасибо, что подошли. Это здорово, но я стараюсь произвести впечатление на свою девушку… и до сих пор это получалось.
Девушки обернулись, чтобы посмотреть на меня, раздражение и неверие написаны на их лицах. Я никогда не злорадствовала над другими, но в этот раз какая-то часть меня хочет встать и подарить им взгляд плохой девчонки из Квинса, который бы говорил «да пошли вы», щелкнуть пальцами перед их пластмассовыми лицами и сказать: «Смиритесь, сучки».
Но я так не делаю. Взамен я сильнее сжимаю руку Бена. Его глаза встречаются с моими, и то, что я вижу в них, ободряет меня.
Остаток свидания проходит как в тумане. Я многого не помню, за исключением мягкости в его глазах и его милой, но игривой улыбки каждый раз, когда его руки «случайно» задевали мою попу или грудь. А еще удовлетворенное и самодовольное выражения его лица после каждого нашего поцелуя, что оставлял меня ошеломленной и растерянной. Но самое важное, что я запомнила, это то, что Бен так и не отпустил моей руки.
После того, как он высаживает меня возле дома и целует на прощание, я направляюсь к себе словно зомби. Сумасшедший стук моего сердца, должно быть, доказательство того, что я до сих пор жива, верно?
Лежа в кровати, я не могу вспомнить, как разделась и надела пижаму или удалила оставшийся после горячих поцелуев макияж. Мои губы ощущают онемение и покалывание, словно они охвачены огнем. Они такие горячие на ощупь, словно я горю изнутри.
Моя грудь болит от его рук, соски возбуждены, и я набухшая и влажная между ног от его пальцев, но мне хорошо. Действительно хорошо. Мое тело гудит от возбуждения, потому что оно вновь живое.
Вглядываясь в тени, играющие на потолке, я пытаюсь закрыть свои глаза, но не могу. Воспоминания, как он прикасается ко мне, шепчет то, что хочет со мной сделать, что ему с трудом удается сдерживать себя… ощущение его эрекции в моей руке…
Я все еще как в тумане, когда слышу звук телефона. Отвечая на звонок, даже не взглянув на имя звонящего, я улыбаюсь, когда слышу его голос.
– Привет, Кэти.
– Привет.
– Я уже скучаю по тебе, – говорит он хрипло.
– Я… я… я тоже.
– Ты что?
– Хм… не уверена, что мне следует это говорить, – шепчу я.
– Черт, Кэти. Я до сих пор ошеломлен. С тех пор, как мы целовались в машине. Я не в состоянии избавиться от этого. И не хочу.
Я слышу, как он тяжело дышит.
– Я не могу закрыть глаза, потому что когда я это делаю, то вижу тебя. Когда я дышу, то всё, что я чувствую, это твой запах. И я бы предпочел, чтобы рядом со мной была ты, а не воспоминания о тебе. Когда мы снова увидимся? Я обещаю не набрасываться на тебя как озабоченный подросток. Но, черт, Кэти, ты хоть представляешь, что ты со мной делаешь? Что я хочу с тобой сделать? Что я почти сделал с тобой в машине?