Баба Яга ищет наследницу (СИ)

— А ты разве не должен возглавлять отряд? — хмуро спросила я его, решив, что лучшее средство спрятать смущение — вести себя грубо.
— Десятник прекрасно знает маршрут, он всех поведет, а я могу пока присмотреть за тобой, — не поддался Кащей на провокацию, сохраняя полное спокойствие.
— Я что, дитя малое? За мной не надо приглядывать! — теперь я начинала злиться по-настоящему. — Н-но! — вспоминая исторические фильмы, ударила пятками лошадку по бокам и, кажется, не подрассчитала силу.
  
Животное кинулось вперед, я вскрикнула, курица, не удержавшись, осталась где-то позади. Распугивая криком ехавших впереди, я в почти врезалась в них, они в последний момент сумели отпрянуть в разные стороны.
Пыталась остановить лошадь, но та, видно, недовольная неопытным седоком, не желала слушать беспорядочные команды. Я не на шутку струхнула, когда поняла, что это действительно совсем не ступа, которая слушается каждой моей мысли. Лошадь была совершенно неуправляема.
Я услышала, как сзади с хохотом меня догоняет Вышемир. На его плече восседала обиженная Ряба, я увидела это, даже мельком глянув на их компанию.
Мужчина издал какой-то звук, который, наверное, был призван успокоить строптивую лошадку, и, когда она замедлила ход, взял ее за поводья, не переставая смеяться.
— Я поспорил бы с твоим утверждением, — он как ни в чем не бывало продолжил беседу, как будто я не выполняла только что никаких акробатических движений.
Мне хотелось просто закрыть глаза руками и раствориться в воздухе от стыда, как кружка вчера. Но я боялась выпустить поводья из рук, несмотря на то, что их держал еще и Кащей. Казалось, вот-вот лошадь снова потеряет управление.
Я насупилась и больше не проронила ни слова. Мы ехали шагом. Ряба, чувствуя мое настроение, предпочла остаться у Кащея. А он, когда понял, что мы вместе с лошадью немного успокоились, отпустил ее, но все же не отъезжал далеко. Я больше ничего не говорила, пытаясь прийти во внутреннее равновесие. Получалось, скажем так, совсем не очень.
  
Глава 9
 
Весь день я провела молча. На Кащея не смотрела, это было выше моих сил. Наблюдала за милыми беседами кикиморы и богатыря. Добрыня то уезжал вперед, чтобы перекинуться несколькими словами с нашими сопровождающими, то вновь принимался развлекать Отраду. Она задорно смеялась, хотя я и не слышала, о чем именно они говорили. Но каждый раз детинушка начинал светиться ярче солнышка.
Вышемир же лишь изредка поглядывал в мою сторону, то и дело заводя разговоры с Рябой. Мне казалось, таким образом он ненавязчиво пытается вывести на беседу и меня, но я упрямо не поддавалась этим уловкам.
Когда ближе к вечеру мы прибыли в какой-то городок, Кащей дал команду дружине отделиться, потому что мы все равно не нашли бы постоялый двор на такое большое количество людей. Они условились встретиться на рассвете на том же месте. Мы же впятером, ведомые князем, отправились искать ночлег. Кажется, он прекрасно знал, куда ехать, потому что уверенно направлял лошадь, петляя узкими улочками.
Наконец мы остановились у довольно большого на фоне остальных дома. Нас вышел встречать мальчик лет десяти-двенадцати
— Есть ли свободные комнаты? — поинтересовался Кащей.
— Отчего ж нет? — вопросом ответил малец.
— Значит, остаемся здесь.
Вышемир ловко спрыгнул со своего животного и повернулся ко мне, чтобы помочь спуститься.
Я продолжала хранить молчание, однако когда коснулась ногами земли, тихо сказала:
— Спасибо.
А потом попыталась сделать шаг в сторону входа и чуть не упала. Резкая судорога пронзила затекшие ноги. По правде сказать, во всем теле ощущалась боль, как будто меня целый день мутузили наши бравые ребята, которые должны были защищать. Я закряхтела, как столетняя старуха.
— Что случилось? — забеспокоился Вышемир.
— Все в порядке, — выдавила из себя улыбку и попыталась не подавая вида идти вперед. Получалось, сразу скажу, так себе. Но Кащей очевидно понял, в чем дело, и не стал развивать тему. Сам-то небось привыкший!
Я видела, как беспомощно хлопает длинными ресницами Отрада, делая вид, что боится сама слезть с лошади, хотя я уверена, что это ей не составило бы никакого труда. Однако она дождалась, пока Добрыня заметил ее «беспомощность» и помог. Никогда не умела вот так манипулировать мужчинами. Даже немного завидно стало.
Только когда мы уже вошли внутрь, я вдруг поняла, что денег-то у меня нет! Как-то не рассчитывала я, что в сказочном королевстве они мне понадобятся, поэтому даже не спросила у Яги про это.
Мы находились внутри довольно чистого и опрятного постоялого дома. На первом этаже располагался обеденный зал с длинными столами и лавками, а второй этаж, как я предположила, отвели под комнаты.
— Ряба, нам ведь нечем расплатиться, — прошептала я курице, которая сменила гнев на милость и взобралась на мое предплечье.
— Зачем нам-то платить? — не поняла она. — Мы Кащею помогаем, вот пускай и раскошеливается!
Я обреченно опустила голову. В своем мире ни за что так не поступила бы, чувствовала себя какой-то приживалкой. Но здесь действительно выбора у меня особо и не было.
Вышемир в это время договаривался с хозяином заведения, худым и высоким мужиком в серых штанах и красной рубахе. Видела, как Кащей вытащил из кожаного кошелька пару золотых монет и протянул мужику. Тот попробовал каждую на зуб и с удовлетворенной улыбкой провел нас за стол.
— Я все отдам потом, — тихо сообщила я князю, когда мы расселись и заказали ужин.
Он нахмурился.
— Знаю, что женщины у вас очень самостоятельные, но, прошу, не беспокойся о таких мелочах. Как ты думаешь, какой доход приносят мне мои земли ежегодно?
Я пожала плечами, вот уж чего не могла знать!
— Даже я не знаю точных цифр, — хохотнул Кащей. — Но поверь, если бы потребовалось, то я с легкостью выкупил бы этот постоялый двор. Или несколько. Или весь городок.
Может, он хотел показать всю тщетность моих опасений и угрызений совести, но вышло так, что он только лишь позволил почувствовать мне свою никчемность. И без того неважное настроение опустилось ниже плинтуса, хотя их я здесь не наблюдала.
Наскоро поужинав, поднялась к себе в комнату. Даже не стала проверять, кто там и как устроился. Не съела Отрада еще Добрыню за это время, значит, и не собирается. Ряба, как всегда, пошла со мной. Когда мы вошли в комнатушку, где помещалась лишь узкая кровать да стул, который наверняка использовался еще и в качестве вешалки для одежды, в маленьком оконце под потолком виднелись сиреневые сумерки. Было душно, а окно не открывалось. Да уж, не самое шикарное место. Но, как я поняла, в городке, куда мы приехали, более интересных вариантов попросту не нашлось, иначе вряд ли Кащей нас сюда притащил бы. Зато все выглядело чистым. А постель пахла полевыми травами и цветами. Это мне понравилось.
Однако уснуть все равно не получалось. Ряба, утомленная дорогой, сразу же сложила голову под крыло, я же ворочалась еще около часа. Тело ломило после поездки, но даже усталость не позволяла забыться сном.
В конце концов я снова натянула на себя платье, которое уже очень не мешало бы постирать, и аккуратно спустилась в обеденный зал, который в такое время оказался почти пуст. Там сидело лишь несколько изрядно подвыпивших субъектов, которые не обратили на меня почти никакого внимания, только один из них провел взглядом до двери. Я тихонько проскользнула во двор и вдохнула свежий ночной воздух полной грудью. Ладно, насчет свежего я преувеличила, конечно. В городе без современной канализации и водопровода пахло не слишком-то приятно. Но все же на улице дышалось гораздо легче, чем в душной комнатушке.
  
— Скучаешь, красавица? — раздалось за спиной.
***
Ну да, ну да. Только этого мне не хватало. Видать, тот подвыпивший мужик привязался. Сейчас еще приставать начнет. Как же я не переносила пьяных людей! Во многом из-за этого и ушла от Димы, надоели его посиделки.