Ядерная зима. Дожить до рассвета!

— Я думала, что мы теперь нормальной жизнью заживем — без всех этих командировок и секретностей. Ан нет! И трех месяцев не прошло, как мир спасать лезешь! — Она расплакалась.
— Милая, — Сибанов вылетел из-за стола, словно в его стуле была вмонтирована авиационная катапульта для спасения пилотов. — Все с нами в порядке, просто заняты очень, сама видишь! Полтысячи душ на нас свалилось! Ты извини, но позвонить сейчас нельзя. — Он обнял плачущую жену. — А туда-сюда ездить времени просто нет. Ну, зайчик..
— Да понимаю я все, — всхлипнув, ответила Ярослава. — Но женщины, которых вы на постой прислали, сказали, тут стрельба какая-то была, вот мы с Иркой и разволновались!
— Да какая там стрельба, — пришел я на помощь другу, — шуганули малолеток, которые помародерить решили. — Я тайком показал кулак Федору, решившему было влезть со своими комментариями, и он промолчал.
— Точно? — Виталькина благоверная плакать уже перестала, но любое неосторожное слово могло вызвать новый поток слез, и я ответил насколько можно уверенно:
— Конечно! Не на фронте же мы, а в самом что ни на есть центре России! Считай, функции господина Шойгу сейчас выполняем. В связи с нехваткой местных ресурсов.
— А как же война? — недоверчиво спросила Ярослава.
— А кто ж ее знает. Может, что-нибудь вроде Югославии или Ливии янкесы нам устроить решили. Связь вырубили, по гарнизонам «томагавками» прошлись… Но мы-то не в гарнизоне! — Так складно врать родной жене у меня бы не получилось, но Ирки, слава богу, с нами сейчас не было.
— Как там мелкие, кстати? Не шалят? — Я знал, что вид женских слез способен вырубить самого сурового мужика, но друзей в подобной ситуации наблюдал впервые.
— Янек с Илюшкой побесились с утра немножко, — Ярослава переключилась в режим «заботливая мама». — На речку-то не пошли. — Упрек в ее взгляде читался весьма явственно. — Но потом мы их отвлекли, а потом «гости» приехали, так что они теперь малышней на правах хозяев верховодят.
— Родная, там вроде парочка подростков была?
— Да, три парнишки и девочка. А что?
— Передай Вовке, чтобы он их сагитировал в лес за дровами съездить. Пусть он рубит, а они полешки в его «крузак» грузят. Договорились?
— Хорошо, я передам.
— Ну и отлично! — улыбнулся Виталик. — Мы вечером на все плюнем и к вам приедем. Вот еще и Федора с собой возьмем. Познакомься, кстати.
— А мы знакомы! Вас Федор А… — отчество она, похоже, все-таки забыла.
— Такой очаровательной леди можно называть меня просто по имени! — встал со стула Стоцкий и отвесил «гусарский» поклон. Даже попытался щелкнуть каблуками, но, поскольку на ногах у него были модные итальянские мокасины, ничего из этого выпендрежа не вышло.
— Все, родная, поезжай домой, нам работать надо! — прервал эту куртуазию Виталик, провожая жену к двери.
* * *
«Семейные скандалы», впрочем, вскоре ушли на задний план — из Торжка позвонил помощник военкома и сообщил, что через полчаса к нам наконец прилетят вертолеты.
Естественно, мы с Виталиком выторговали себе места в экспедиции — все-таки идея была наша, так что и реализовывать нам. Потом, правда, решили, что двоим лететь несколько опрометчиво, и стали тянуть спички. Мне повезло — короткая досталась Сибанову.
— Ну не очень-то и хотелось, — буркнул мой друг, а потом добавил: — Хотя если правде в глаза посмотреть, ты там нужнее будешь. У меня подготовка хуже, и в людей, как ни посмотри, стрелять не привык. Так что жду тебя на вискарь. С баней, естественно!
— Ты губу не раскатывай, вернешься, а в бане уже семь таджикских семей живут! — подколол я его.
— Нет. Ярослава сказала, что они пока в доме всех поселили. В бильярдной и в родительских спальнях. Ну и в столовой на диване. Опять же Юрин домик пустой вроде как…
— Ну, тогда заметано! Пойду девчонок на сухой паек разведу.
— Ни пуха!
— К черту! — Выходя, я не стал оборачиваться — примета плохая.
Перегрузив из багажника на переднее сиденье небольшой рюкзак с «лесным комплектом» и красивый, буквально пару недель назад купленный «Кэмелбэк», я запустил двигатель и выехал на шоссе. Ехать тут всего ничего, а ноги пока отдохнут. Весь мой опыт подсказывал, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
 
Остановив «лесника» около здания заправочной станции, я, по вновь ставшей второй натурой привычке, взял автомат и выбрался из машины.
— Ха, что за дела, капитан?! — окликнул меня появившийся в дверях магазина запчастей Сергей.
— Сухим пайком хочу разжиться. Ты, кстати, к походу готов? — Идея взять бывшего десантника с собой пришла мне в голову по дороге.
— Как Гагарин и Титов! Когда выдвигаемся? И, главное, куда?
— Оружейный магазин брать будем. «Вертушки» должны через тридцать минут прибыть.
— «Вертушки» — это хорошо, а то для парашютного десантирования у меня балласта многовато! — усмехнувшись, Сергей похлопал себя по довольно объемному животу.
— Не, только посадочным способом работать будем — там барахла столько, что, боюсь, все не увезем. У тебя торба какая-нибудь есть?
— А то! В тягаче рюкзачок имеется.
— Запасливый ты, Серега…
— На себя посмотри, товарищ капитан, — по уставу, конечно, такое запанибратство наказуемо, но уставщину наводить меня как-то не тянуло, особенно если учесть, что бывший сержант старше меня лет на пять.
— Фляга есть?
— Нет, есть кой-чего получше! — И он вытащил из кармана своей легкой куртки полупрозрачную пластиковую трубочку, свернутую кольцами. — Вот! — Он потряс приспособлением в воздухе. — В Финке по случаю прикупил. Наворачивается на любую стандартную пластиковую бутылку, а загубник тут хитрый, губами сжал — вода и потекла. Эх, блин, во время срочки за такую штуку я бы одно ухо точно отдал!
— Ну и замечательно! — Просвещать его на тему, что такие загубники уже давно не новость, а гидрационными системами пользуются все, кому не лень, начиная с инвалидов и заканчивая крутыми натовскими спецназерами, я не стал. — Пошли хавчиком запасемся — благо контора платит.
Сотрудницы кафе встретили нас радушно.
— Товарищ комендант! Проходите, пожалуйста! — искренне обрадовалась Марина, стоило нам войти в крошечный зальчик с тремя столиками. — Вы покушать?
— Нет, мы с просьбой.
— Да, конечно! Поможем, чем сможем!
— Соберите нам, пожалуйста, сухого пайка на сутки примерно.
— Ой, вы собрались куда? Или стряслось чего?
— Да ничего серьезного, — успокоил я девушку. — Так, пробежимся по окрестностям, посмотрим, что к чему.
— Это правильно, а то вдруг где безобразия какие творятся! Вы когда за едой зайдете?
— Минут за пятнадцать успеете собрать? Нам на двоих, — я мотнул головой в сторону притулившегося у двери десантника.
— И Сергей Владимирович с вами поедет?
— Поеду, Мариночка, что ж мне — на печи отсиживаться?
Пока мой подопечный был занят разговором со «снабженцами», я выскочил к машине — забрать рюкзак, чтобы перепаковать его, пока есть свободная минута.
Нет, я не какой-нибудь там свихнувшийся на почве выживания чудак вроде тех, что строят на подмосковных дачах трехэтажные подземные бункера и запасают тушенку вагонами. «Интересно, а многие ли из них сумели добраться до своих захоронок сейчас, когда настоящая ядерная война началась? — подумал я, оглядывая багажник своего „форестера“. — Топор, лопата, набор инструмента — это банальщина. Такая же, как и „лесной“ рюкзачок. Все-таки за приключениями на дачу поехали, а не кофе в парк культуры попить».
Отчего-то мне вспомнился мой старинный приятель, от которого я, собственно говоря, и узнал про этих самых «выживальщиков». Бывший сержант морской пехоты так проникся идеями этих чудаков, что в каждой комнате своих апартаментов повесил, как он сам говорил, «тревожный комплект». Разгрузочный жилет, под завязку забитый патронами двенадцатого калибра, «тактический» рюкзак с продуктовым НЗ и аптечкой, и «Кэмел-бэк» с водой. Причем продукты он раз в два месяца заменял на свежие, а воду обновлял раз в три дня. Ружья, впрочем, он тоже держал рядом, пряча их в сейф, только если в гости к нему заглядывал кто-нибудь малознакомый.