Герой

Соблазн был ее самым могущественным орудием.
Инчедико также принес зачарованные кольца, браслеты, ожерелье, в котором заключалась магия, и защитный плащ.
— Осмотри пруд и разузнай, нет ли там чего–нибудь опасного, — приказала хозяйка, и квазит улетел.
Малкантет потерла пальцы друг о друга и снова мысленно воззвала к нижним уровням. На сей раз из пламени очага выскочил крупный демон, похожий на стервятника, вооруженный крючковатым клювом и острыми когтями.
— Стой снаружи, — велела она вроку. Затем вызвала второго и приказала ему присоединиться к сородичу.
Она позвала из коридора чазмов и послала их обратно через огненные ворота в Бездну, за своими вещами.
— Да, — произнесла она и удовлетворенно кивнула, когда крылатые твари исчезли. В пещере стало уютнее.
Возможно, ей здесь понравится.
* * *
— Мрз, — обратился Пайкел к Реджису, и хафлинг сообразил, что тот хотел сказать «мерзкие».
Они, пригнув головы, сидели за насыпью из мелких каменных обломков и пристально рассматривали зияющий вход в глубокую пещеру — рудник, решили они, различив в туннеле кучи пустой породы и мусора. Гоблины сновали туда–сюда, волоча тележки с отходами.
Однако какими бы мерзкими ни были гоблины, Реджис сообразил, что Пайкел имеет в виду других существ, толкавшихся возле рудника. Он разглядел гигантов и дворфов, и все они были грязными и отвратительными на вид.
— О–о–о, — одновременно вырвалось у обоих, когда один из гигантов отошел в сторону. Его трясло так, что, казалось, кости в теле гремели. Раздалось несколько громких щелчков, и на глазах у изумленных наблюдателей он уменьшился в размерах и превратился в дворфа.
— Как это? — прошептал Реджис.
— Спригган, — ответил Пайкел, но Реджис понятия не имел, что могло означать это слово. Никогда прежде он не видел подобных тварей. Существо, отличавшееся по виду от гоблинов, могло резко изменять рост, превращаться из гиганта в дворфа, причем почти мгновенно, его доспехи и одежда также соответствующим образом уменьшались в размерах.
Хафлинг и садовник снова спрятались за каменной насыпью.
— Ты уверен? — прошептал Реджис. — Тварь, демон, вошла в эту пещеру?
— Ага.
— А может, она там не стала задерживаться, — предположил хафлинг, которого вовсе не привлекала перспектива лезть в рудник гигантов.
Но Пайкел, выразительно качая головой, возразил: «Ух, ух».
— Мы должны вернуться и рассказать все королю, — предложил Реджис.
— Не-а, — возмутился Пайкел, размахивая пальцем перед носом хафлинга.
— Я не знаю, как нам туда пробраться, — возразил Реджис. Он приподнялся и снова выглянул из–за камней; внизу он насчитал несколько дюжин «дворфов» и гигантов. — Это место хорошо охраняется…
Он смолк, когда Пайкел потянул его за рукав; дворф указывал на какие–то деревья, росшие у входа в пещеру; от часовых их скрывала насыпь из шлака.
Дворф подмигнул и потащил Реджиса в обход насыпи по направлению к рощице. Крепко вцепившись в руку Реджиса, Пайкел направился к ближайшему дереву.
— Нет, нельзя этого делать, — решительно воспротивился хафлинг. — Мы можем очутиться среди целой армии врагов!
Но Пайкел лишь хихикнул и сотворил заклинание. Еще мгновение — и они с Реджисом проникли внутрь ближайшего дерева, снова совершили весьма некомфортабельное падение вниз по стволу и корням, проскользнули сквозь камни и оказались в кромешной тьме. Они вывалились из какого–то корня, свисавшего с потолка, и с высоты примерно десяти футов шлепнулись на мох.
Оглядевшись и придя в себя, Реджис вздохнул с облегчением, потому что поблизости от них в коридоре никого не было. Однако облегчение длилось недолго: из–за ближайшего поворота донеслись чьи–то хриплые голоса.
— Пайкел! — прошептал хафлинг и прикоснулся к берету; внешность его магическим образом изменилась, и он превратился в гоблина.
— Хи–хи–хи, — отозвался Пайкел, и, прежде чем Реджис успел приказать ему спрятаться, прежде чем приближавшиеся враги показались из–за поворота, дворф щелкнул пальцами и исчез. Посреди коридора возникла лохматая, запаршивевшая собака; вместо одной из передних лап у нее красовался обрубок, точь–в–точь как культя у садовника.
 
— Ты и это умеешь? — выдохнул Реджис и так сильно вытаращил глаза, что, казалось, еще немного — и они просто вывалятся из глазниц. Пайкел всегда называл себя друидом, и оказалось, что он действительно друид, причем весьма искусный в своей магии!
Когда из–за поворота показалась пара гоблинов, Пайкел ощетинился и зарычал. Маленькие твари, захваченные врасплох, замерли, и взгляды обоих устремились на пса.
Один обратился к Реджису, но тот почти ничего не понял из гортанной речи существа, которое к тому же говорило быстро и на каком–то местном диалекте. Однако Реджис уловил слово «обед», хотя и не понял, говорил ли гоблин об обеде для пса или из пса.
Но предположил, что вернее последний вариант, поэтому решительно покачал головой. Пайкел, до которого, очевидно, тоже дошел смысл гоблинского высказывания, издал свирепое рычание.
Гоблины немного отступили, но всего на шаг, и выставили перед собой кирки.
Реджис схватил «животное» за загривок и примирительно поднял руку.
— Пес сам не свой с тех пор, как она вернулась, — произнес он на своем лучшем гоблинском языке, который, как он знал, был далек от совершенства.
Гоблины с подозрением уставились на незнакомца и не изменили воинственных поз; хафлинг подумал, что допустил какую–то ошибку в своей речи.
— Она, — с ударением повторил Реджис, расставив руки, и помахал ими, чтобы изобразить крылья.
Гоблины закивали, и один задал какой–то вопрос.
— Мы пришли вместе с ней, — ответил Реджис. Он решил, что существо хотело узнать, кто он такой или зачем пришел в эти туннели, а скорее всего, и то, и другое. — Я должен отвести ей этого пса–демона, — придумывал он на ходу, — но не могу ее найти.
Гоблины с еще большим подозрением оглядели хромоногое животное.
— Пса–демона? — повторил один.
Пайкел издал серию странных потусторонних звуков, и Реджису пришло в голову, что он произносит слова заклинания. Затем он залаял, изрыгнул небольшое облачко зловонного зеленого дыма, и гоблины отпрянули.
Пайкел зарычал более настойчиво и, прихрамывая, двинулся к ним.
— Покажите нам, где она, — приказал Реджис. — Пес-демон не желает ждать!
Один гоблин указал куда–то вниз и влево, второй развернулся и бросился наутек, а первый, сообразив, что остался лицом к лицу со страшными чужаками, последовал примеру товарища.
Реджис взглянул на Пайкела и пожал плечами. Они не могли пройти сквозь толщу камня, но теперь, по крайней мере, представляли общее направление.
И поэтому «гоблин», который вовсе не был гоблином, и его «пес–демон», который вовсе не был ни псом, ни демоном, отправились в путь по темным подземным коридорам. По дороге им встретились другие гоблины и даже парочка странных гигантов, но Реджис ко всем обращался со словами «пес госпожи», после чего Пайкел гавкал и выплевывал облако вонючего зеленого газа. Иногда он шепотом приказывал всем корням деревьев, росших поблизости, трястись изо всех сил, или просил нескольких летучих мышей покружить у него над головой, или проделывал какой–нибудь другой друидский фокус, который казался гоблинам демоническим.
Спросив дорогу еще пару раз, они достигли длинного просторного коридора; среди множества ветхих дверей выделялась одна — широкая, тщательно подогнанная, вырубленная из кровавого камня. По сторонам от двери стояли два рослых стража, походивших на гибрид гигантского стервятника и высокого человека, с мощными когтистыми ручищами и клювами вместо ртов. Демоны были не такими высокими, как гиганты, но казались гораздо более опасными и, естественно, более подозрительными и недоверчивыми.
— И что теперь? — прошипел хафлинг в обличье гоблина, обращаясь к своей «адской собаке».