Герой

— Какое это сейчас имеет значение? — повторил Джарлакс. — Она пришла сюда, чтобы дать нам ценный совет. Даже Киммуриэль согласен с ее мнением. Разве я не должен ради Дзирта хотя бы попытаться?
— Не знаю, почему ты в своем ослеплении считаешь себя в долгу перед ничтожным отступником, — сказал Громф, — но, возможно, тебе стоит больше задуматься о мотивах женщины, которая здесь присутствует. Может быть, она желает, чтобы Дзирт находился в здравом уме, когда она подвергнет его страшным пыткам или разрушит все, что представляет для него ценность. Разве не так поступила бы сама Ллос?
Эти слова заставили Джарлакса призадуматься. Откинувшись на спинку кресла, он устремил пристальный взгляд на ослепительно прекрасное лицо молодой женщины. Он рассмотрел ее совет и предложение под всеми возможными углами, попытался взглянуть на дело с точки зрения Громфа, но, как ни старался, не мог принять этого мрачного взгляда на вещи. Он побывал в темнице Дома Бэнр вместе с Дзиртом, Энтрери и Далией. У Ивоннель не было никаких причин утруждать себя и преследовать их до Иллуска. Не так уж давно они находились в ее власти, совершенно беспомощные, уязвимые. И если она действительно служила голосом Ллос, то наверняка сумела бы исцелить Дзирта в тюрьме Дома Бэнр, прежде чем его убить, — если таково было ее желание.
И поэтому Джарлакс попытался отвлечься от Дзирта и мыслить шире. Может быть, у Ивоннель тоже имеются какие–то далеко идущие планы — например, покарать заодно и Джарлакса? Или, допустим, Киммуриэля и Громфа? Неужели ее появление здесь и ее предложения направлены лишь на то, чтобы ликвидировать масштабный заговор против властей Мензоберранзана, в который было вовлечено много мужчин и даже Верховная Мать Зирит Ксорларрин?
Это имело смысл, и Джарлакса охватила тревога. Если бы Ллос при помощи Ивоннель стремилась подавить назревающее движение мужчин–дроу, желавших получить некое подобие равенства с женщинами в городе, тогда хитроумный заговор, включающий в себя исцеление Дзирта и последующие немыслимые пытки, вполне вписывался бы в ее планы.
Но нет, решил Джарлакс: наиболее вероятным мотивом был тот, который он увидел во взгляде Ивоннель в тот первый раз, когда она появилась в Иллуске. Дзирт заинтересовал ее. Она увидела некие возможности в его более широкой и великой философии, основанной на любви к другим, которая равна и даже превосходит любовь к себе. Пример Дзирта, его преданность делу более важному, нежели его собственное личное благополучие, действительно открывали перед дроу новые горизонты, которые для большинства из них прежде были закрыты.
— Итак, давайте же поможем ему, — сказал Джарлакс.
Ивоннель кивнула и улыбнулась:
— Мы должны отправиться к нему — по крайней мере, я.
— Я пойду с тобой, — заявил Джарлакс.
Ивоннель задумалась на секунду, затем покачала головой.
— Пока твое участие в плане не предусмотрено. Не нужно усложнять ситуацию.
Джарлакс хотел возразить, но Ивоннель уже обернулась к Киммуриэлю:
— Я не прошу тебя сопровождать меня…
— Отлично, — сказал он.
Девушка кивнула и продолжала:
— Но вскоре ты мне ненадолго понадобишься и, возможно, понадобишься снова в тот момент, когда правда откроется. Я вижу, что ни время, ни расстояние не являются препятствием для тебя — по крайней мере для твоей мысли.
Киммуриэль кивнул; тогда Джарлакс снял с шеи серебряную цепочку, на которой болтался небольшой свисток, и бросил предмет Ивоннель.
— Эта вещь настроена на Киммуриэля, — объяснил он. — Он услышит его свист, даже находясь на другом уровне существования. Это позволит Киммуриэлю быстро и безошибочно найти тебя.
— Ты можешь перенести меня в этот монастырь Желтой Розы? — обратилась Ивоннель к Громфу.
— Нет.
— Я прошу тебя всего лишь применить элементарное заклинание телепортации, — резко произнесла молодая женщина. — Доставить туда меня и еще кое–кого. Я уверена, что ты…
— Это место мне незнакомо, — возразил Громф. — Я никогда не бывал там, никогда не видел его, и поэтому применять подобное заклинание рискованно.
 
— Риск невелик.
— Я не собираюсь идти даже на самый незначительный риск ради спасения Дзирта До’Урдена, — отрезал Громф. — И больше не проси меня об этом.
— Я могу перенести тебя туда, — вмешался Джарлакс и взглянул на Киммуриэля. Но Киммуриэль, в свою очередь, покачал головой. Поразмыслив, Джарлакс понял, в чем дело: Киммуриэль не мог просто взять и «искривить» пространство и время по собственной воле, без всяких ограничений. Он мог путешествовать в места, хорошо ему знакомые, мог мысленно следовать зову магического свистка на любое расстояние, даже из других миров. Но, подобно Громфу, он никогда не бывал в дамарском монастыре.
— Как ты относишься к полету на спине дракона? — спросил Джарлакс у племянницы. — Это займет несколько дней, конечно, дольше, чем заклинание телепортации, но…
— С нетерпением жду этого приключения, — кивнула она. — Позаботься о том, чтобы меня пропустили в монастырь, и обеспечь мне аудиенцию у магистра Кейна.
* * *
— Он действует быстрее всех, с кем мне когда–либо случалось сражаться, — обратился мастер Афафренфер к Саван и Перриуинклу Шину. — Даже без магических ножных браслетов.
— Это было впечатляющее зрелище, — согласилась Саван и с усмешкой добавила: — В какой–то момент мне даже показалось, что не брат Афафренфер, а кто–то другой скоро будет сражаться со мной за звание мастера Восточного Ветра.
— Дзирт смог бы завоевать этот титул, — подтвердил Афафренфер.
— Нет, не смог бы, — возразил Перриуинкл Шин, хотя Саван кивнула, соглашаясь с Афафренфером. Оба удивленно посмотрели на мастера Лета, самого высокопоставленного монаха в ордене Желтой Розы после магистра Кейна.
Мастер Шин ничего не сказал в ответ на эти взгляды: судя по выражению его лица, он считал, что собеседники сами должны понять ход его мыслей.
Затем оба кивнули, вспомнив исход поединка между Афафренфером и Дзиртом, когда дроу не склонился перед соперником в знак уважения — наоборот, он, казалось, хотел ударить монаха по лицу.
Физические возможности Дзирта До’Урдена казались безграничными. Разумеется, он мог бы после долгих лет тренировок подняться на уровень Афафренфера или Саван и, скорее всего, даже сравняться с Перриуинклом Шином. Возможно, он мог бы стать одним из немногих, кто вышел за пределы смертной оболочки, как Кейн.
Однако возможность восхождения на высшие уровни иерархии ордена Желтой Розы определялась не столько физической формой и навыками кандидата, сколько его умением управлять своими желаниями, настроениями и эмоциями. Это умение требовалось ученику для того, чтобы в точности следовать жесткому режиму, понимать собственное тело и манипулировать им.
И в этой области, самой важной из всех, Дзирт До’Урден оказался совершенно бессилен.
Никто из друзей Дзирта, недавно провожавших его в опасное путешествие в Подземье, не мог бы предугадать подобного исхода.
* * *
— Это надолго? — спросила Далия.
Энтрери видел, что она из последних сил скрывает грызущее ее беспокойство; и мысль о том, что его предстоящее путешествие так тревожит ее, причинила ему сильную боль. Он даже не подумал о том, что ранит Далию, согласившись отправиться в путь вместе с Ивоннель. Артемис Энтрери просто не привык думать о ком–либо еще, кроме себя, — по крайней мере, если он не заставлял себя думать о других.
Реакция Далии на его решение была вполне естественной. Конечно, она никогда не поддавалась трусости, прекрасно понимала ценность дружбы и знала, что такое ответственность за боевых товарищей. В конце концов, Энтрери, Джарлакс и Дзирт только что спасли ее саму от ужасной участи. Но не следовало забывать о том, что женщина после долгих несчастий и страданий совсем недавно обрела хоть какое–то подобие мира и покоя. Она примирилась с сыном, и сейчас Эффрон создавал для себя собственное пространство в растущей Главной башне тайного знания.