Сопротивляйся, меня заводит! (СИ)

Я наблюдала за тем, как Якуб искал мой телефон. Я любовалась своим мужем открыто и ничуть не скрывала этого. Разговор с ним отвлекал меня от болезненных ощущений, схватки участились.
– Тебе Арина звонит по видео связи!
– Хорошо, дай отвечу.
Я ответила на звонок и улыбнулась жене друга Якуба. Арина стала моей лучшей подругой, даже смешно было вспоминать, что в начале я приревновала Якуба к ней.
– Привет, Мия! Ну, как ты? – бодрым голосом спросила Арина.
Я посмотрела, с какой легкостью она передвигалась по кухне и вздохнула. Хоть Арина тоже была на большом сроке, ей поставили планируемый день родов буквально на два дня позже, чем мне! Ее животик выглядел аккуратно.
– Скоро рожать, а я так этого хочу и боюсь! Вдруг что-то пойдет не так?
– Бросай эти нехорошие мысли. Твоя тревога понятна, когда я ходила со своими пацанятами, тоже беспокоилась, перед родами вообще сказала, что больше никогда-никогда! Но теперь… – Арина погладила свой живот. – Жду не дождусь! Уверена, у тебя все будет хорошо! Как только родишь, сообщи, я держу за тебя кулачки! Правда, точно не знаю, успею ли посетить тебя до своих родов. Игнат точно не позволит отлучиться дальше, чем на три шага, от дома! – добавила с приятным смехом. – А где Якуб?
– Здесь, – я махнула в сторону мужа, который присел на фитбол и показывал, как на нем следует раскачиваться.
Невольно я прыснула от смеха:
– У тебя так хорошо получается! Может быть, ты родишь вместо меня?
Поболтав еще немного с Ариной, я почувствовала себя значительно лучше, часть тревожных мыслей ушла. Но схватки стали совсем частыми, боюсь я даже не смогу доползти до гребаного фитбола, не говоря уже о том, чтобы скакать на нем, как крольчиха. К слову говоря, мне и не пришлось этого делать. Появилась акушерка, задала несколько вопросов, осмотрела меня.
– Ну все, мамочка. Рожаем! Пройдемте в родильный зал. Партнер будет присутствовать?
– Партнер будет дожидаться результатов, – в один голос ответили мы с Якубом.
Он подошел ко мне и попросил акушерку:
– Можно нам одну минуту. Наедине!
– Хорошо, но не затягивайте!
Мы остались одни. Мой живот сильно тянуло усиливающимися ноющими ощущениями, я точно знала, что вот-вот начнется процесс.
– Пчелка…
Горячие ладони Якуба опустились на то место, где раньше у меня была талия.
– Красавица моя, единственная!
– Брось, я не красавица, я бегемотик на сносях… – шмыгнула носом.
– Самый красивый пчелистый бегемотик, если ты так настаиваешь!
Муж поцеловал меня, обнял бережно и зашептал в волосы.
– Я знаю, что ты справишься и после этого буду гордиться тобой еще больше!
– А ты мной гордишься?
– Безумно! Все будет хорошо. Я в это верю, а вот тебе еще немного уверенности!
Якуб покачал пальцем мамины сережки у меня на мочках и всунул в пальцы счастливые трусики.
– Якуб! Ну они мне сейчас только на нос налезут! – рассмеялась я сквозь слезы!
– Не надевай! Просто держи в кулаке. Вот так!
Якуб свернул трусики рулетиком и расправил, получилось в виде розочки.
– Что обо мне подумают… – пробормотала я.
– Плевать, что они подумают! Никто ничего и пикнуть не посмеет! Все получится! Вопрос только в одном…
– Какой?
– Чтобы пацан первым родился, как надо!
– Весь твой план насмарку, – улыбнулась я. – Сначала мальчик, потом девочка. Сразу двоими меня наградил!
– Королевская двойня! – гордо просиял Якуб и внезапно опустился на колени, обхватил ладонями мой живот, прижался к нему щекой и поцеловал.
Даже сквозь накатывающие спазмы я ощутила приятные волны удовольствия.
– Послушай меня, Руслан. Ты обязан быть первым! Защитник... Всегда будешь первым, чтобы Моника была за тобой, как за каменной стеной!
Я стояла, вытирала слезы, слушая, как Якуб говорит с нашими детьми. От первоначального варианта имени мы отказались, остановились на имени Руслан для сына, и Моника для дочери. Как-то само собой всплыли эти имена, и даже не возникало желания их менять!
Якуб поднялся с колен, поцеловал меня, еще раз заверил, что все будет хорошо, и потер покрасневшие глаза кулаками.
 
– Все, иди! Жду вас здесь! – сглотнул он, снова обнял меня, поцеловал в висок. – Жду…
* * *
Якуб
Со слов друга – Игната я знал, что родильный процесс – дело не быстрое. Можно сказать, подготовительная теоретическая база у меня была. Но когда пришлось сидеть и ждать, обливаться потом на протяжении нескольких часов, я понял то, что и так знал всегда: к жизни теоретически не подготовишься, все познается только на практике.
– Когда же все закончится? – спросил у самого себя.
Раздался звук шагов, но не стороны родильной палаты, а из коридора. После легкого стука в дверь в комнату ожидания протиснулся старший брат. Адам подошел ко мне, стиснул крепко и потрепал по голове:
– Переживаешь, мелкий? Мия еще не родила?
– Не родила! Переживаю, конечно.
– Уверен, скоро тебе объявят, что ты стал дважды папашей! За один раз…
– Ты и сам мог им стать! – отбрил я. – Чего уж скромничать…
– Ааа… – неопределенно протянул Адам и помрачнел.
Он потоптался немного на место и опустился на диван.
– Я с тобой подожду, не против?
Я внимательно посмотрел на осунувшееся лицо Адама. Волосы уже начали немного отрастать и топорщиться темным ежиком, но все равно брат выглядел мрачным, как грозовая туча.
– Вообще-то я могу быть немного против. Ты же сам знаешь, где ты должен быть! – возразил я.
– Не выйдет. Все слишком сложно… – выдохнул он, не договорив.
Я и без его подсказок знал, что с Эвой у него отношения закрутились крепче и глубже, а еще острее и безнадежнее, чем у всех. Адам, может быть, сам не ожидал, в какую сторону вынесет, но вынесло так мощно, что он не находил себе места, поэтому пришел даже в роддом, чтобы не быть одному.
– Тебя это гложет – заметил я.
– Забей. Я переживу.
Я еще раз посмотрел на его лицо. Почувствовав мой взгляд, Адам приободрился, нацепил на лицо уверенную улыбку.
– Мою новую рекламную компанию видел? Выхожу на новый уровень! От селебрити отбоя нет, каждая вторая звездная пизденка норовит ко мне попасть на персональную тренировку. И не только! – ухмыльнулся пошловато.
Улыбка вышла по всем правилам – с намеком и задором. Я более чем уверен, что чужим, посторонним хватало одной улыбки Адама, чтобы поверить в его слова. Но я был его самым близким человеком и словно на себе чувствовал боль, которая сидела у него внутри и не притуплялась ничуть, только разрасталась во всю ширь, как раковая опухоль.
Я хотел бы ему помочь, но Адам отмахивался от помощи с усердием осла – рекордсмена. Все-таки я предпринял попытку.
– Если наша женская гвардия об этом узнает, мне несдобровать! – прочистил горло.
– Ты про Арину и Мию?
Я кивнул.
– Узнает о чем?
– О том, что я тебе инфу слил. Когда ты лежал в больнице, Эва к тебе приходила.
– Приходила?
В потускневших глазах Адама зажегся огонек, но тут же мгновенно погас.
– Свистишь ты мне, братец! Я был у нее после выписки, она меня видеть не желала. Все так демонстративно! Гордячка… Мои уроки покорности не пошли ей на пользу. Снова за старое взялась, языкастая! Так ушатала словами… Короче, все! Не хочу ничего знать! Закрыл. Забил. Мертво!
– Пусть так, но все-таки она приходила. Сидела возле твоей постели. И поверь, ей точно было не плевать! Мия с Ариной на тебя сердятся, что ты обидел их подругу. Они взяли с меня клятву, что я о визите Эвы тебе не расскажу!
– А ты разболтал, трепло! Как же твои клятвы?
– Клятва и клятва, подумаешь! Но ты мой брат, а это стоит дороже всех клятв, вместе взятых. Не тупи, Адам. Ты обидел Эву, имей смелость признать ошибки.
– Думаешь, она меня не обидела?! – пророкотал Адам. – Обидела. Я не расскажу, как именно, это только нас двоих касается! Но это было сделано нарочно, чтобы задеть меня за живое, ударить, ранить и провернуть нож в ране! Поверь, с ножами-словами она обращаться умеет, не стоит вестись на ее мягкий вид и приятные манеры. Это госпожа сатана! Мать всех демонов, вместе взятых!