Два дня в апреле
В доме собачий холод. Мо включает двухсекционный обогреватель, который постоянно стоит у неё на кухне. Потом включает радио, наливает в чайник воду и ставит его на огонь. Попутно достаёт кружку и кладёт в неё несколько ложечек жидкого мясного концентрата. Да, только горячий бульон способен сейчас хоть немного согреть её старые кости.
«Ах, надо же еще запаковать подарок для Уны». Она быстро просматривает содержимое кухонных ящиков. Подходящей бумаги нет. Только какие-то старые обёртки с рождественской символикой. «Но ничего! Обойдёмся и обычной фольгой. В конце концов, главное ведь — не упаковка, а то, что внутри». Она достаёт рулон фольги и отрывает кусок, достаточный для того, чтобы упаковать коробку с подарком.
Чайник закипает, Мо заливает кипятком бульонный концентрат в кружке и с наслаждением вдыхает в себя ароматные пары. Дождь не прекращается ни на минуту. Какое-то время Мо бездумно смотрит в окно, наблюдая за тем, как отдельные капли дождя, сливаясь друг с другом, образуют уже целые ручьи на оконном стекле. И Чики сегодня не видно. Чики — это соседский кот, который время от времени осчастливливает её своими визитами в надежде на порцию лакомства из её рук. Как правило, у Мо для него припасен гостинец. Но кто же в такой дождь сунется за порог, пусть даже и за лакомством? Словом, Чики сидит себе дома и носа на улицу не кажет.
Она поднимается на второй этаж. Мобильник, как она и думала, лежит себе преспокойненько на прикроватной тумбочке. Мо берёт его в руки. Один неотвеченный звонок. От Дафнии. Звонила буквально пару минут тому назад. Но никакого сообщения не оставила. «Значит, ничего срочного. Перезванивать не буду», — решает Мо. Ведь совсем скоро они увидятся воочию.
Она открывает на дисплее клавиатуру и начинает медленно тыкать пальцами по виртуальным клавишам, набирая текст поздравления для Уны. «С днём рождения! Счастья тебе и удачи во всём!» И какой же мелкий тут шрифт, уже, наверное, в тысячный раз сетует она про себя. Не могли сделать эти буковки покрупнее! «До скорой встречи! Любящая тебя Мо», — завершает она набор своего лаконичного послания и отправляет эсэмэску по адресу. Что ж, лучше позже, чем никогда!
Потом сбрасывает с ног промокшие насквозь теннисные туфли, стаскивает влажные спортивные брюки, берёт со спинки кресла плотные чёрные брюки и поспешно натягивает их. Вечером она обует вместо теннисных туфель чёрные кожаные ботинки. Собственно, другой обуви у неё нет. Только эти кроссовки и мокасины. Ну вот! Кажется, чуток согрелась! Она берёт газету, комкает её и запихивает в обе туфли. Быстрее высохнут! После чего прислоняет кроссовки к стене.
В ванной комнате она споласкивает лицо и растирает его докрасна. Потом выдавливает из тюбика немного крем-пудры и наносит её на лицо. После чего начинает синить веки. И завершающий штрих! Дрожащей рукой она подносит тюбик с губной помадой к лицу и проходится им по верхней и нижней губе.
Колдуя над макияжем, Мо выхватывает из зеркала лишь отдельные фрагменты своего лица — изгиб щеки, наклон подбородка, глубоко запавший в глазнице глаз, очертания носа. Созерцать же себя в зеркале целиком — слишком невесёлая картина. Невольно расстроишься, увидев собственное отражение. Старая развалина, да и только! Вся в морщинах. Нет, она категорически не хочет, чтобы зеркало лишний раз напоминало ей об этом.
Снова возвращается в спальню. Ещё кучу времени съедает застёжка от её нитки с жемчугом. Потребовалась целая вечность, чтобы застегнуть бусы на шее. И почему это у всех ювелирных изделий такие миниатюрные замочки? Финальный штрих: несколько капель туалетной воды на запястья, за ушами и на висках.
Потом она достаёт из шкафа пальто и натягивает на себя. И сразу же чувствует себя на десять лет моложе. «Вот что значит быть хорошо одетой», — думает она. А уж в таком пальто, как у неё, любая женщина будет чувствовать себя королевой. Да, эта вещь стоит тех денег, которые она в своё время заплатила за обновку. Пальто наверняка переживёт саму Мо, это уж как пить дать! Правда, Дафния едва ли будет с ним возиться, что-то там переделывать или перешивать. Поди, сразу же выбросит вон на свалку. Вместе со всеми остальными её вещами.
Ровно без десяти шесть она выходит на крыльцо дома и закрывает за собой парадную дверь. Слава богу, дождь уже прекратился. Мо идёт той же дорогой, по которой совсем недавно её везли соседи на своей машине. Ей недалеко, всего лишь до реки. Ну вот и река! Она сворачивает в сторону набережной и проходит ещё где-то полквартала, пока не упирается в кованые железные ворота с двумя створками.
Мо открывает их и заходит внутрь. Что-то её ждёт сегодня, гадает она, как гадает каждый вечер, когда приходит сюда. Через минуту-другую она снова увидит мужа, и сердце её уже разрывается от боли.
— Она заказала Уне шоколадный торт. Представляешь! В новой кондитерской, которая недавно открылась. Раньше на этом месте торговали фотоаппаратурой. Помнишь? Совсем рядом с тем благотворительным магазинчиком, где я сейчас работаю. Я же тебе рассказывала, что работаю, да? А кондитерская такая… очень шикарная. Всё там по последнему слову техники! Страшно даже подумать, сколько Дафния угрохала денег за этот торт. Надеюсь, Уна по достоинству оценит этот жест.
Она подносит к его рту вилку с небольшой порцией картофельного пюре, Лео автоматически открывает рот и заглатывает картофель. Глаза его в это время неотрывно устремлены на неё. Он всегда смотрит только на неё.
— Сегодня я попала под дождь, — продолжает она свой неспешный разговор с мужем. — Ждала автобус на остановке, чтобы вернуться из города домой. Но мне повезло! Подвернулась наша соседка Нэнси. Ну, ты же помнишь Нэнси, да? Она замужем за Невилом Окиффи. Живут через два дома от нас. Их старший сын, Барри, пожалуй, одного возраста с нашим Финном. Нэнси рассказала мне сегодня, что он уже вышел на пенсию. Представляешь? Но у него работа какая-то вредная, их на пенсию отправляют пораньше.
Следующая порция пюре благополучно отправляется в рот и пережёвывается в полном молчании. Потом Мо возобновляет свой монолог.
— Так вот, эта Нэнси подвезла меня сегодня домой на своей машине. Чему я была только рада! Сегодня так холодно. А еще и дождь. Они с Невилом собираются в следующем месяце на отдых. Поедут к своим родственникам во Францию. Везёт же некоторым!
На самом деле Мо и понятия не имеет, есть ли у её соседей родственники во Франции, а если есть, то собираются ли они навещать родню. Но все эти неточности с её стороны не имеют никакого значения, когда разговариваешь с Лео. Главное — это то, что она с ним разговаривает.
Она постоянно разговаривает с мужем. Обо всём на свете! Хоть ты книжку пиши. Главное — не молчать!
Мо утирает салфеткой подбородок Лео, перепачканный в пюре, и он немедленно хмурится и раздражённо отбрасывает её руку в сторону.
— Потерпи, дорогой! — убеждает она его ласковым тоном. — Ещё секунду, и всё будет в порядке! Вот так! Теперь совсем хорошо! А сейчас ты съешь еще кусочек брокколи. Ты ведь любишь брокколи, правда? — она разбирает капусту на мелкие соцветия и скармливает их мужу. — Вот так! Хорошо! Молодец! Вкусно, правда? Ты всегда ведь любил брокколи. Я часто её готовила тебе. А ещё ты любил цветную капусту.
«Боже мой, боже, — размышляет она. — Сущий младенец!» Вот точно так же она в своё время кормила Финна, когда он был еще совсем крошкой. Иногда Лео выхватывает из её рук вилку и начинает кромсать ею еду на тарелке, превращая всё в сплошное месиво. Потом она кое-как отбирает вилку, и процесс кормления возобновляется. Но ведь и маленький Финн точно так же орудовал своей вилкой.
— Дафния запекает на ужин фаршированную курицу. Любимое блюдо Уны. Ты тоже любишь фаршированных цыплят, правда? Особенно сама начинка тебе нравится. Всегда просил у меня добавки, когда я фаршировала курицу дома. Помнишь? Я всегда начиняла курицу колбасным фаршем и луком. Твоя мама дала мне такой рецепт еще когда мы только поженились. Помнишь, ты мне все говорил: «Побольше лука! Лука не жалей!»