Апокалипсис начнется в 12.00 (СИ)

Прокачка на том, чтобы давить зараженных автомобилем и добивать вручную — эта идея всем очень нравится, почти никакого личного контакта и только большой риск, что машина заглохнет в момент столкновения. Поэтому, желательно, иметь под задницей Хаммер или грузовик и обязательно кататься парой, чтобы иметь возможность помочь друг другу. Еще желательна на самой зомби-сенокосной машине коробка-автомат, чтобы не глохнуть в самый ответственный момент.
Ирина прав не получила еще, но, немного управлять умеет, особенно, если машина окажется на автомате и очень хочет поднимать уровни, у нее прямо глаза горят, когда она обсуждает наши возможности, все парни на нее с интересом засматриваются.
Кажется, только Алену расстроило появление еще одной яркой девушки среди нас, тем более, настоящего Воина с винтовкой.
Думаю я, что у молоденькой девушки будет еще немало поводов для подобных расстройств, к таким защитникам много кто захочет присоединиться. К нашим надежным плечам и уже относительно безопасной для жизни базе.
Пока я предлагаю переодеться, пройтись по дому, почистить его и потом выдвигаться на кач и мародерку в туристический магазин.
— Нам скоро понадобятся рации, камуфляж и еще много чего, если пропадет электричество и связь, всякие газовые плиты и посуда для автономного проживания. Складировать пока все лучше в помещении на первом этаже этого дома, всегда будет под нашим присмотром, — говорю я.
— Ты думаешь, что пропадет электричество и мобильная связь? — потрясенно спрашивает Стрелок.
Похоже, ему такая мысль в голову еще не приходила, все давно привыкли, что электричество в розетке всегда есть, само по себе.
— Предполагаю, — отвечаю я, и он сразу говорит, что тогда стоит искать дизель-генератор и канистры, чтобы заправлять его.
— Да, правильная мысль, можно жить в сельском доме, в далекой от города деревне и спокойно иметь электричество от генератора. Но, это — отдаленная перспектива, пока электричество есть, смысла перебираться за город я не вижу. Если только жизнь не заставит.
Мы выходим все вместе из квартиры на этаж, и я первым делом проверяю соседние две двери, постукивая и звоня в звонок. В одной нет никого, во второй молодой мужской голос спрашивает, что мне нужно.
— Нужно? — задумываюсь я, — Нужно знать, где остались люди, а где уже не очень.
— Здесь люди. Что вам еще требуется знать? — так это довольно сердито звучит.
— Да больше ничего, — отвечаю я и отправляю команду на лестницу.
Не хочет сосед-подросток открывать дверь и присоединяться к нашему обществу, ну и не требуется нам такой подарок. В принципе, он может сидеть в сети и искать интересные для нас публикации, за такое дело стоит подкармливать его и защищать, чтобы самим не тратить такое дорогое сейчас время на поиски новостей в интернете.
Но, что-то он не хочет пока присоединяться к нам, поэтому, пусть выживает сам, как сможет.
Начинаем с двенадцатого этажа, надеваем резиновые перчатки и первым делом выбрасываем тела зомби и его жертв вниз. Придется повозиться, но, дело необходимое, чтобы как-то жить в доме некоторое время.
Хотя — теперь я понимаю, что остаться надолго здесь не получится.
Все, что натекло с трупов людей и зараженных, навалилось и растеклось по паркетам, ламинатам и линолеумам — уже не наша проблема, пусть соседи занимаются или задыхаются от вони.
Если вспомнить, как прованивается квартира из-за одного куска мяса, оставленного не в холодильнике, за две-три недели, как мучаются соседи такой квартиры, становится понятно, что из-за вони в трети или четверти квартир, где лежат разорванные трупы, жизнь здесь окажется невозможна через неделю, тем более, на дворе жаркое лето. Так окажется во всех, без исключения многоквартирных домах, это абсолютно точно и теперь я отчетливо понимаю, что придется готовиться к переезду за город.
Впрочем, жить можно и в промзоне, где никто не валялся, разорванный на кусочки, но, так же есть электричество и, хотя бы, холодная вода. Не очень радостная жизнь, но, лучше, чем в многоквартирных провонявших домах, где еще много зараженных, и они всегда будут стремиться на этот запах.
 
Стоит присмотреться в зданиям в промке, может еще и придется занять какое-то.
Я стучусь в квартиру, где оставалась блондинка Ивана, царствие ему небесное и кричу, что есть свободное жилье на восьмом этаже, где более-менее зачищено от зараженных. В ответ — тишина, поэтому спускаемся дальше вниз.
Как мне кажется, ставших зараженных не так сложно и перебить, тем более, наглядно видно, что Системе, запустившей в них свои щупальца, не требуются сильно потрепанные или тяжело раненые зомби. В случаях с использованием машин против набегающей цепочки зараженных, понятно, что мало кто из них прямо сразу отдал концы на месте при столкновении. Про душу лучше и не думать, в таком варианте.
В основном, почти все получили тяжкие травмы, влияющие на подвижность и способность перемещаться, пусть, возможно, и не совместимые с жизнью, но, люди на их месте умирали бы несколько дней на грязном асфальте, без помощи и той же воды.
Система же тестирует повреждения и сразу же отключает сознание своих игроков, после чего выдает бонусы нам, наглядно показывая, что это именно она управляет самими зараженными. Как только уровень повреждений тела пересекают какую-то границу, не понятно только, сколько именно процентов для этого требуется, зараженный успокаивается и больше не думает о том, как бы набить пузо. Просто неподвижно ложится и ведет себя очень смирно.
Как предохранителем щелкнули, выключили из сети.
Я остановил свою команду на лестнице и задал этот же вопрос всем, Стрелок и Борода сразу же признали, что тоже такое почувствовали. Женя вспомнил, что и сам хотел поговорить на эту тему и только Ирине ничего подобного в голову не приходило, что и понятно, она еще в самом начале пути.
Новый зомби, вышедший из своей квартиры обнаружился на одиннадцатом этаже. Крепкий еще пожилой мужик в смешной пижаме с утятами, превратившись в чудовище, сожрал свою взрослую дочь с маленьким ребенком и смог открыть дверь на этаж, где выбил или выдавил еще советскую фанерную дверь к средних лет соседке, которую теперь активно жрет. Это, как мы поняли, когда освободили его и выбросили вниз, вместе с остальными его жертвами.
Зомби оказался крепким орешком, и я лично освободил его, выманив в коридор этажа и наглядно показав всем членам новообразованной команды, как себя вести против относительно высокоуровневого зараженного.
Для них это — серьезный соперник, которому они не могут противостоять без огнестрела.
Несколько раз вогнал его в состояние прострации сильными ударами по голове и даже дал такую возможность Бороде, которому теперь вручили оставшуюся катану и брусок. Потом зашел немного за спину замедлившемуся зомби, перерубил ему позвоночник в районе шеи и замер, пережидая оргазм.
Труп сразу же улетел вниз, вслед за остальными, мы спустились, проверяя этажи до самого первого, больше не встретив зараженных и вышли на улицу.
— Поедем все на Опеле и уазике, пора еще пару машин прихватить, то есть, затрофеить, — говорю я.
— У нас в доме, у молодого соседа-мажора, есть Хаммер, как раз припаркован у соседнего подъезда. Только, парень очень наглый, отец у него из бандитов-богатеев, сам он машину не отдаст. Достал всех своей музыкой по ночам и тем, что бросает машину как попало, — рассказывает мне Павел.
— Посмотрим на его поведение. Попросим вежливо, если что, все же полезное дело делаем, и для его шкуры тоже. Ну, или другие машины на дорогах найдем, — решил я и замолчал.
Кажется, я знаю, о каком Хаммере говорит Паша и кто его хозяин.
Вскоре мы подъехали к нашему китайцу, остановились, не доехав с тридцать метров, в тени деревьев и я вылез вместе с Жекой, чтобы проверить себя и свою силу в бою против развитых зараженных, пирующих на телах незадачливых лже-полицейских. Они дружно покосились на нас и нашего Опеля и продолжили рвать тела.