Топи

На неглавной какой-то странице – фотография: лес, река, несколько людей самого простецкого вида с удочками, и сзади, у них за спиной – черный «Гелендваген». Фотография не очень хорошего качества, но на ней вполне можно узнать Старика-инвалида, который еще находится в нормальной форме, а также Аринину мать, Ирину, которая широко улыбается, глядя на здорового лысого мужичину в камуфляжной куртке. Этот мужчина – Хозяин. Макс зачитывает заметку:
МАКС
Дирекция Порожского химкомбината пригласила сотрудников из дд. Поля, Верхнего Бора, Топей и Глазанихи на рыбалку, чтобы развеять сомнения местных жителей в качестве воды, сбрасываемой в Онегу и ее притоки Порожским химкомбинатом. Улов был богатым: щуки, лещи и караси. Уху варили на речной воде.
Арина смотрит на него вприщур.
АРИНА
И что?
Макс тычет пальцем в «Гелендваген» на фоне.
МАКС
Вот тут не этот ли самый «гелик» вчера гонял? Ночью?
Арина жмет плечами.
МАКС
Вот это твоя мать стоит, если что. Хватит дурочку валять, а?
Арина молчит. Макс тычет в Хозяина.
МАКС
А вот этот мурзило нас встречал на станции, понимаешь? Он нас встречал. Сам. И выглядел как заурядный алконавт. А тут при параде.
Арина смотрит на него молча, оглядываясь по сторонам. Пытается захлопнуть дверь.
АРИНА
Вали давай.
Но Макса это только окрыляет. Он успевает вставить ногу в дверь.
МАКС
Арин… Ну, Арин…
АРИНА
Вали, я сказала!
Арина делает шаг назад, в сени, в тень. Макс входит за ней.
ИНТ. СЕНИ ДОМА АРИНЫ. УТРО
Макс делает еще шаг – и оказывается вплотную к Арине. Она стоит, плотно сжав губы, и смотрит на него снизу вверх.
МАКС
Я тебе клянусь… Тут у нас гонка… со смертью. Или я успею засветить его, или он меня порешит. Шанс один. Сегодня в новостях пустить. Тебя я не сдам, клянусь. Расскажи, что тут у вас за дичь творится! Я сам до конца понять не могу.
Скажи пожалуйста… Ты ведь знаешь, знаешь…
АРИНА
Останешься со мной?!
Макс наклоняется к ней и целует ее в сжатые губы. Она вытирает их.
МАКС
Да. Да.
ИНТ. ДОМ БАБЫ НЮРЫ. УТРО
Соня подходит к окну, раздвигает шторы. На ней лица нет, видно, что спала она плохо. Идет в кухню – там ведро с водой. Ведро пустое, на дне ковш. Соня оглядывается, берет ведро.
ЭКСТ. ДОМ БАБЫ НЮРЫ. УТРО
Соня выходит на крыльцо, спускается по ступеням, идет к колодцу. Открывает крышку и бросает в колодец колодезное, приваренное к цепи ведро. То падает в темную воду.
ЭКСТ. УЧАСТОК БАБЫ НЮРЫ. УТРО
Соня переливает воду из колодезного ведра в домашнее, поднимает его, берется – и вскрикивает. У дома на завалинке сидит Денис. Перемазанный в грязи и чем-то буром, в расхристанной и порванной одежде. Взгляд у него совершенно выгоревший, мыслями он в другом месте. Смотрит в телефон.
СОНЯ
 
Господи… что…
Не выпуская ведра, шагает к Денису. Тот поднимает на нее взгляд. Убирает телефон.
ДЕНИС
Я… Все нормально. Все нормально.
СОНЯ
 
Ты где был? Мы чуть с ума не сошли!
ДЕНИС
Я… гулял. В монастырь ходил. Сорри. Все хорошо. Голова прошла. Не болит больше вообще.
СОНЯ
 
Ну вот видишь! Вот видишь!
В чувствах целует Дениса в щеку.
ГОЛОС МАКСА
О! Вернулся! Я же тебе говорю, ничего с ним не случится.
Макс впрыгивает на участок, шваркает наотмашь калиткой – по всему видно, что он в крайней ажитации.
ГОЛОС МАКСА
Потому что оно не тонет! Да, Дэнчик? И в огне не горит!
Денис поднимает на него взгляд. Улыбается.
ДЕНИС
Да.
Соня садится перед ним на корточки.
ДЕНИС
Пойдемте обратно туда. В монастырь. Я вам кое-что показать хочу.
Макс хлопает его по плечу.
МАКС
Суперидея! Я – за. Только вот мне с дедом коротенечко перетереть нужно.
СОНЯ
 
О чем?
Макс подхватывает оставленное ведро с водой.
МАКС
Расколол я этого вашего Хозяина. Вообще не поверите, что тут за хрень у них происходит.
Денис не сводит с него глаз. Соня тоже смотрит.
ДЕНИС
В смысле – расколол?
МАКС
Никакой «Битвы экстрасенсов», зайчатки. Сплошная «Дежурная часть». Один только вопрос остался.
ЭКСТ. ДОМ СТАРИКА-ИНВАЛИДА. УТРО.
Безымянная старуха обходит через огород кругом дом Старика-инвалида, с яблоками на тарелке.
БЕЗЫМЯННАЯ СТАРУХА
Ты где? Где ты? А?
Доходит до крыльца, тянет ручку на себя и поднимается в дом.
ИНТ. ДОМ СТАРИКА-ИНВАЛИДА. УТРО
Безымянная старуха заходит сначала в одну комнату, потом в другую. Разгром, разбросанные бумаги, грязная посуда на столе. Наконец она проходит в комнату, где на полу лежит инвалид. Лежит, смотрит в потолок. Нога неловко подвернута. Он постанывает от боли, но тихо.
БЕЗЫМЯННАЯ СТАРУХА
Ох ты, Господи…
Наклоняется к нему, хватает под мышки, втаскивает на диван.
БЕЗЫМЯННАЯ СТАРУХА
Как это тебя угораздило… А?
Старик-инвалид молчит. Глаза затянуты бельмами. В углах глаз вызревают слезы горошинами.
Безымянная старуха накрывает его покрывалом. Оглядывается по сторонам. Качает головой, созерцая разруху.
БЕЗЫМЯННАЯ СТАРУХА
Ужас какой. Бедный ты человек. Бедный ты, бедный. Один, что ль, живешь? Нету у тебя никого, да?
Инвалид смотрит в потолок и молчит. Плачет бессловесно. По руке у него ползает муха.
ОЧЕНЬ КРУПНО: МУХА
Умывается лапками, трет их одна о другую. Ощупывает хоботком кожу руки, на которой сидит.
ВЫХОД ИЗ КРУПНОГО ПЛАНА
ИНТ. ТЕПЛИЦА. УТРО
Теплица с мутными стеклами, сплошь засиженными мухами. Огромное, невероятное количество мух. В воздухе стоит жужжание – громкое, невыносимо громкое. Мухи лезут в камеру. Мухи пытаются выбраться из теплицы на свет.
Обстановка теплицы: странная для такого помещения. Вместо растений тут расставлены столы, обитые жестью. Два из них – верстаки с тисками.
На одном разложены пилы, топоры, плоскогубцы. На другом – заляпанном, жестяном – куски мяса. Мухи ползают по ним. В углу стоят удочки.