Выскочка, научи меня плохому (СИ)

Вот только он продолжал меня игнорировать ровно так же, как и всех остальных. Я надеялась, что когда-нибудь мы встретимся и поговорим, устраним разногласия и будем дружить. Не так, как прежде, но все же…
Он ведь мой друг и останется им, что бы не случилось. Подожду, когда Богданов окончательно остынет и примет тот факт, что был не прав, а пока…
Пока буду наслаждаться каждым мгновением в обществе Макса и любить его так же сильно, как и он меня.
  
Эпилог
 
Несколько лет спустя
Лилия
Мандражировать я начинаю уже после, когда покидаю стены зала заседаний и иду по коридору. Цокот каблуков эхом разлетается по помещению, улетая куда-то в район высокого потолка. Сердце работает так же громко, в висках до сих пор пульсирует от нервов, и я крепко сжимаю папку пальцами. Сейчас идеальный маникюр кажется невзрачной мишурой, которая необходима для создания образа деловой леди.
Спускаюсь по лестнице и останавливаюсь лишь около высокого зеркала в огромном холле, осматривая себя придирчивым взглядом. Белая блузка с высокой горловиной и длинными рукавами, юбка с завышенной талией длиной до колен, туфли на шпильке, волосы убраны в высокий хвост, неброский макияж. Все соответствует образу адвоката, что я так усердно рисовала все годы обучения в ВУЗе. Выдыхаю, пытаясь взять себя в руки, только не получается.
Даже глаза прикрываю на миг, чтобы выйти из здания с высоко поднятой головой. Погода сегодня чудесная, и ничто не должно испортить наши посиделки с Аристовыми на свежем воздухе. Еще раз выдыхаю и иду к двери, за которой нервно вышагивает Максим. Он замирает, увидев меня, сканирует взглядом, пока я иду к нему с видом великой мученицы.
— Как прошло? — Спрашивает, помещая руки мне на талию.
Провожу глазами по его синей рубашке, ворот которой небрежно расстегнут, дохожу до голубых глаз и широко улыбаюсь.
— Выиграла. — Прикусываю губу, а Макс хватает меня и кружит, заставляя чувствовать себя ребенком.
— Я и не сомневался в твоих способностях. — Максим ставит меня на ноги и улыбается. — Я так понимаю, что сейчас ты потребуешь отвезти тебя в офис?
Киваю ему в ответ, и мы направляемся к машине, которую Круглов нагло припарковал около здания суда, где положено оставлять машины лишь тем, кто там работает. Муж галантно открывает мне дверь и кланяется по привычке, на что я лишь усмехаюсь. Когда сажусь на сиденье, поворачиваюсь, чтобы взять бутылку с водой, и упираюсь взглядом в очередной намек от Максима.
— Круглов, когда это закончится? — Спрашиваю его, откручивая крышку, указываю на детское сиденье, которое он уже успел установить позади, и вопросительно смотрю на него.
— Закончится, когда там будет сидень мой сын. — Максим наклоняется и дергает ремень безопасности, пристегивая меня, а потом и себя.
— Тебя не волнует то, что я к этому еще не готова? — Делаю несколько глотков из бутылки прежде, чем Макс вырывает ее у меня, закручивает урышку и кидает на заднее сиденье.
— Зато я готов, — он подергивает бровями и глазами указывает на место готовности, вызывая у меня смешок, — показать?
— Хочешь, чтобы я получила штраф за непристойное поведение в общественном месте? — Улыбаюсь, когда он выруливает на дорогу, одновременно ведя свободной рукой по моей коленке, и задирает черную ткань выше.
— А ты, видимо, добиваешься того, чтобы я начал зажимать тебя и насиловать?
— Зачем так грубо?
— Затем, что мы женаты хрен знает сколько лет, и я сына хочу. — Убирает руку и пыжится, как ребенок.
Романтичное напряжение ту же сменяется его недовольством, которое я ощущаю каждой порой. Настроение тоже падает к отметке минимум. Когда-то мы договорились, что ответственно подойдем к воспитанию детей. Я не хотела рожать рано. Нам нужно было встать на ноги и убедиться в том, что выбор супруга мы сделали вполне осознанно.
Молчит и включает музыку, игнорируя мою попытку поговорить. От этого чувство вины усиливается, и я пытаюсь отбросить тягостные мысли подальше.
 
Время не поменяло любовь Максима к немецким автомобилям. Очередная Бэха с комфортным салоном. Предыдущую продал с большой неохотой, потому что обожал и называл ее своей девочкой, заставляя меня глупо ревновать. Он была первой масштабной покупкой мужа после того, как он сменил все-таки мать в бизнесе. Анастасия Петровна отошла от штурвала еще пару лет назад, когда глоток элитного алкоголя после долгого воздержания на одном из мероприятий привел к больничной койке.
Сейчас она следила за здоровьем и не интересовалась тем, как протекают дела. Данияр шутил над Максимом, называя его знатоком трусиков, а еще каблуком по жизни. Братская любовь, что еще сказать.
— Я скоро, — чмокаю Макса в щеку, но он не реагирует, смотрит перед собой и сжимает оплетку до хруста, — не злись, — трусь носом о легкую щетину, — тебе не идет быть такой букой, Макс. Пять минут и я в твоем распоряжении.
Выпрыгиваю из машины и направляюсь в наш скромный адвокатский офис. Прокурором у меня стать не получилось, как и прогнозировал Владимир Эдуардович. Я проработала им ровно две недели и не смогла вынести давки системы, которую в одну каску не победить. Опять же выражение Дана.
Максим познакомил нас сразу после того, как его брат вернулся из армии. Данияр был противоположностью Макса, на нем все горело, эмоции били через край, и сейчас ничего не изменилось. Не знаю, как с ним уживалась Ангелика, но я первое время жестко с ним конфликтовала, пока не привыкла к резким вспышкам агрессии и командному тону.
Быстро бросила папку на стол и оглядела помещение, которое мы еще толком не привели в порядок, и бумаги лежали даже на полу. Из мебели здесь присутствовали стол, несколько стульев, диван и самое главное для меня — кофемашина. Я тяжело вздохнула, уже рисуя план по обустройству офиса. Наверняка на это уйдет весь гонорар за первое выигранное дело. Начало работы адвокатом в своей частной конторе было вполне неплохим, а тут Максим с желанием поскорее обзавестись сыном…
В машину сажусь без слов, и Круглов сразу стартует к дому. Молчим. Единственное, что он произносит это «Пристегни ремень». Каждый раз говорит или пристегивает сам. Пунктик после аварии.
Смотрю на мелькающие здания и отмечаю, что солнце сегодня нещадно палит, и скорее всего нам придется накрывать стол в беседке, чтобы не поджариться вместо шашлыка.
— Когда Аристовы приедут? — Не выдерживаю первая, на что Максим пожимает плечами.
— Они уже у нас. Тебя ждут с новостями.
— Ты еще не сказал?
— Нет. Будешь сама звездить. — Произносит спокойно и не смотрит на меня, продолжая дуться.
— Вместе позвездим. — Дотрагиваюсь до его руки, но он переворачивает мою и целует ладонь, пуская мурашки по коже.
— Ночью, да, сейчас ты одна. — Усмехается, а я еле сдерживаю улыбку.
Не умеет он долго злиться, но только на меня. Хм.
Мы подъезжаем к воротам нашего дома, и я выбираюсь из машины, заметив соседку.
— Теть Люсь, — иду к ней и обнимаю, — давайте к нам. Шашлык будет.
— Ох, Лилечка, куда мне старушке-то? — Она улыбается, от чего ее лицо начинает светиться. — Как твое дело? Выиграла? — Киваю ей в ответ и вижу, как жестикулирует Макс, загнав авто во двор. — Поздравляю, милая!
— Спасибо, теть Люсь. Побегу, вы если передумаете, то милости просим.
Отхожу от нее, направляясь к мужу, который указывает на Ауди своего братца.
— Семейка Адамс рулит. — Усмехается, пока мы идем в дом, который Данияр и Максим отстроили на месте того, который принадлежал моим родителям.
За землю пришлось побороться. Досталась она моему деду, потому что меня списали со счетов. Такую аферу провернули дальние родственники. что волосы вставали дыбом. Опять же спас Янкевич и его многочисленные связи.
— О, каблук вернулся! — Данияр встречает нас с шампурами и тут же поздравляет с победой в суде.
Ангелика режет овощи в беседке, и я, переодевшись в спортивный костюм, присоединяюсь к ней. Смотрю на ее стремительно растущий живот и тяжело вздыхаю. Точно не готова к подобному. Через полчаса мы сидим за столом и пробуем шашлык. Максим и Данияр препираются, как всегда, не уступая друг другу.