Дарханы. Академия Четырех богов (СИ)

А позже, стоило нам подъехать ближе, передо мной начал разворачиваться целый город из белого камня. Башни скалы только ограждали Сеттеръянг про периметру, но стоило проехать мимо них, как все менялось.
Экипаж проехал по улицам, которые, словно по волшебству, оказались заполнены людьми, повозками, шумом и гамом. Даже не верилось, что всего несколько миль назад мы ехали одни и казалось, этому путешествию в никуда не будет конца.
  
В конце концов мы остановились под одной из высоченных каменных арок, на перекрестке из трех широких дорог, выложенных белым камнем, по которым там и сям ходили наряженные в светлые одежды дарханы и более скромно одетые ученики и простые жители.
Когда экипаж остановился и мои сопровождающие спешились, я начала выбираться и протянула руку, чтобы мне помогли спуститься на землю… Бьёрну.
Если в нашу первую встречу он протягивал ладонь первый и решительно настаивал, чтобы я её приняла, а я была в ярости, что мой план побега накрылся, — то теперь я первая так беспомощно искала опору.
Бьёрн усмехнулся, но ладонь подал и довольно весело держал на весу, пока я спускалась на землю. И отдёргивать руку было поздно, пришлось остаться богатой наследницей до последнего и сохранить лицо.
— Спасибо.
— С прибытием в Сеттеръянг.
Роль слуги ему давалась так себе: слишком дерзкий и неуступчивый. К тому же чересчур долго держит мою руку, чтобы я не упала: по этикету ему достаточно было подставить её на пару мгновений.
Хоть он и сказал, что я должна звать его «просто Бьерн», я еще гадала, он просто сопровождающий моряк, мелкая сошка среди дарханов или нет?
Но мои сомнения разрешились тут же, стоило оглянуться по сторонам.
— Бьерн вернулся! Бьерн!
Я обернулась и увидела, как к нам бегут трое детей лет десяти-двенадцати.
Одна из девочек с рыжеватыми волосами выпалила:
— Учитель, — она прижала руку к груди, одновременно склоняя голову.
Это он здесь — учитель?!
Я взглянула на Бьёрна: тот в ответ развел руками, мол, так получилось. Сначала изображал кучера, когда похищал меня из родного дома, потом играл роль простого моряка с даром, а теперь…
Проклятье. Учитель!
Надеюсь, он не станет моим учителем?
Только не это, Четверо, вы же меня слышите, да?!
  
Глава 11. Быть достойными
 
Арнеина
Ровно десять дней они с императором провели в резиденции в длительной духовной практике, полной тишины и сдержанности, которая для неподготовленных выглядит сущим истязанием, но на деле призвана очистить разум и вернуться к истоку.
Практика помогла и Арнеине замедлиться, сосредоточиться на том, что она чувствует, что думает, что существует вокруг неё на самом деле. Ответа пока не было, но она знала, что рано или поздно всё выстроится нужным образом. Боги подскажут ей.
Сиркх же объявил, что он должен отправиться дальше — его зовут боги, и что он вернётся с первыми заморозками. Надо было встретить угрозу с северо-востока из соседнего королевства, где крепли религиозно настроенные формирования против Четырёх богов и императора. Там жили люди, которые поклонялись единому божеству, некому Покровителю, дарующему защиту от Тёмного — по их мнению, существа, творящего всё зло в этом мире. Всё чаще оттуда приходили в Ивварскую Империю проповедники чужой веры, твердя о том, что мир един и нерушим, и никто не имеет право вмешиваться в его суть, кроме самого Единого Покровителя.
Арнеина покачала головой. Эта вера казалась ей такой примитивно-наивной! Добрый бог, злой Тёмный бог, заставляющий свернуть с верной дороги… Но ведь добро и зло существуют внутри человека одновременно. И всё зло, что есть на свете — это лишь отдаление от Духа, что всех создал из великой любви и мудрости. Вот истинная нерушимая сила. И каждый лишь может выбирать, хочет ли он стремиться к источнику этой божественной любви и света — или готов забыть о нём и позволить себе упасть. Никто не в силах на это повлиять. Просто иногда падать — это так обманчиво приятно.
И если после практики сердце Арнеины действительно наполнилось любовью и состраданием и вернулась во дворец в приподнятом настроении, зная, что сберегла тайну, то с момента отъезда Сиркха она начала испытывать странную, необъяснимую, растущую тоску. Она и прежде чувствовала себя связанной с ним невидимыми нитями, но теперь это стало ещё ярче. Она ждёт от него ребенка.
Ребёнка, который может привести его к гибели… Арнеина вновь перечитала записи своего дневника, одни из самых первых. Много лет назад Самуэль обмолвился, что помимо нежелания спускаться к земным законам, есть ещё то, что останавливает его на этом пути. Сказанное однажды Учителем пророчество, будто бы потомок Сиркха станет причиной его смерти.
Он рассказал ей однажды это в лёгком насмешливом тоне, наблюдая, как Арнеина отреагирует на эту новость, но тогда она готова была на всё, лишь бы быть с ним — и мысли о ребенке, который может погубить мужа, казались столь же кощунственными, как если бы она допускала возможность самолично нанести ему удар в спину. Но прошло почти двадцать лет…
Теперь он не знает об этом. Она чувствовала, что ещё не знает. Никто не знает кроме нее и Джемал. Последний их разговор состоялся перед тем, как целительница покинула императорский дворец.
— Сколько у меня времени? — принялась тогда шагать Арнеина по комнате, не зная, за что схватиться в первую очередь.
— Я думаю, что срок не больше недели или двух.
— Я должна это скрыть. Хотя бы на время…
— Нельзя укрыться от того, кого слышат сами боги.
— А меня?! — Арнеина вздрогнула и повернулась к ней. — Меня они не слышат? Почему? Столько лет я провела в искренних молитвах, умоляя, чтобы мне позволили встать на одну ступень с моим мужем, тщетно надеясь, что меня сочтут наконец равной и достойной — но эта стена между нами только крепнет день ото дня, это чувствую я, это наверняка чувствует и он. А значит, это прекрасно знают и боги.
Арнеина впервые за долгое время тогда вышла из себя и потеряла контроль, только продолжила торопливо говорить вслух, будто сама с собой, хотя рядом был человек, посвященный теперь в её самую сокровенную тайну.
— Они знают, что это случилось, — перевела она дыхание. — Но никто не скажет мне, как действовать. Как быть дальше. Как жить, зная, что он… он запретил мне иметь детей. Ты ведь знаешь про пророчество, а спорить с ним — спорить с богами!
— Но что если… Если он смягчится, ваше величество? Быть может то видение было давно, очень давно, а значит, всё могло измениться. В конце концов, наш император сейчас столь силен, что может попросту не считать нужным верить в старые наветы. Было ли то пророчество — или просто дурное настроение, наложенное на столь же дурной сон?
— Неважно. Неважно, — пробормотала Арнеина и сделала глубокий вдох.
Спокойствие. Она позволила себе эту одну минуту слабости, но больше никому ее не покажет. Она — Ивварская императрица и супруга величайшего мага, которого знал белый свет.
— Ступай, Джемал. Теперь мне надо побыть одной.
Опустившись перед зеркалом, Арнеина сама провела гребнем по длинным светлым волосам, будто это могло помочь собрать ее силу. Как когда-то делала ее бабушка и прабабушка, как рассказывала мама.
Их сила рождалась из слабости, из крайней уязвимости перед мужчинами, ведь беременность отчасти делала их зависимыми перед теми, кто сильнее. Но та магия, которая рождалась внутри, от соединения мужской и женской энергии — она была во стократ могущественнее самого древнего колдовства.
  
Арнеина провела по волосам снова и снова и наконец улыбнулась своим глазам в отражении. Она делала это иногда, когда вспоминала наставницу из ордена дарханов, мудрую и при этом жесткую Бранку. Смотреть в свои глаза. Долго. Не отводя взгляд, не уходя никуда мыслями. Осознать, что она есть, она существует в этом воплощении. Она — продолжение рода матери и отца. Она лучшее, что было в них обоих. И она достаточно сильна, чтобы подарить новую жизнь, раз так распорядились боги.