Приключения Печорина, героя из нашего времени (СИ)
Когда я явился, оказалось, что у коменданта гостит сам полковник Красин. И это он вызвал меня к себе. Выслушав мой доклад, он сказал:
— Неплохо справились. Вулич остался жив — и это главное.
— Вот только, резидент сбежал. Мы его упустили, — пробормотал я.
Красин усмехнулся, проговорив:
— Зато теперь мы знаем его в лицо. И знаем, что он прикидывается одним из нас.
— Но и англичане теперь знают, что мы их раскусили, — заметил я.
— Ничего, игра только начинается, прапорщик. И вся партия этой большой игры еще впереди, — сказал он. Потом добавил:
— Завтра в станицу прибывает обоз с боеприпасами и с продовольствием для вашей крепости. И ваше дело, Печорин, — снова обеспечить безопасность в пути. Но и когда возвратитесь к Максиму Максимовичу, оставайтесь бдительны. Есть подозрения, что вражеские агенты уже засланы и туда. Я передам через вас коменданту секретный пакет, где, в том числе, будет упомянуто и о ваших полномочиях. Похоже, у англичан есть сообщники внутри крепостных стен.
Я, почувствовав, как по спине пробежал холодок, попытался уточнить:
— Нет ли каких-нибудь намеков, кто может быть предателем?
Но, полковник лишь покачал головой, проговорив:
— Не знаю. Но, они там точно есть. Судите сами: о проезде князя Гиоргадзе через вашу крепость, как и о маршруте следования вашего каравана, кто-то определенно предупредил горцев. Потому они и устроили засады на дороге сюда. А те трое застрельщиков с длинными английскими винтовками, которых вы вовремя выявили и ликвидировали, похоже, были специально подосланы англичанами, чтобы убить князя. Надеюсь, что обратный путь в крепость для вас будет спокойнее. Ведь теперь князь с вами не едет. Он уже отбыл в Пятигорск с усиленным охранением. А вам предстоит выявить английских шпионов и их пособников на месте, в самой крепости. В этом состоит ваше новое секретное задание. И еще. С вами поедет Вулич.
— Почему Вулич? — удивился я.
Полковник объяснил:
— Сейчас вы спасли его. Но, оставаться здесь ему все равно слишком опасно. Попытку покушения англичане могут и повторить. А вот в отдаленной крепости, вроде вашей, он будет в большей безопасности. К тому же, он пригодится вам для усиления. Я предупрежу его. И Вулич станет сознательно помогать вам в деле поиска шпионов. А вы — ему. Заодно присмотрите, чтобы и сам он не натворил глупостей с этим своим фатализмом. А формальный предлог к переводу Вулича имеется — усиление вашего гарнизона полусотней казаков. И этой полусотней будет командовать Вулич. А вы будете командовать в крепости разведкой. Я напишу Максиму Максимовичу, чтобы он выслал представление на досрочное повышение вашего чина за боевые заслуги.
Полковник пожелал мне счастливого пути. А через день мы уже отправились в обратный путь, сопровождая обоз. И во главе полусотни казаков ехал поручик Милорад Вулич. Обоз двигался медленно. Накануне прошел дождь, и телеги тащились на подъемах, как черепахи, скрипя колесами по размытой дороге. Казаки Вулича растянулись цепью по обе стороны, а мои дозоры отправились вперед. Я поехал рядом с сербом, который теперь выглядел иначе. Подле меня находился уже не прежний бесстрастный фаталист, а сосредоточенный офицер, чьи глаза внимательно вглядывались в местность.
— Ты прав, Гриша, — вдруг сказал он, взглянув на меня. — Наша жизнь, — это не только игра, но и долг.
Я лишь кивнул. Ветер доносил запах сырой земли и горькой полыни.
— Ты думаешь, горцы попробуют напасть снова? — спросил Вулич.
— Возможно. Наш обоз — слишком лакомый кусок для них, чтобы упустить его без всяких попыток захватить. Так что вполне могут попробовать. Если не сегодня, то завтра. И даже то, что охрана каравана усилена твоим отрядом, может не остановить их от вылазки. Нрав у горцев слишком горячий. Да еще и англичане. Они знают, что ты жив. Значит, могут продолжить охоту.
Милорад стиснул поводья, проговорив:
— Жаль, что этот ложный «майор Суворов» ускользнул от нас.
— Вполне вероятно, что мы еще встретимся с ним или с его агентами, — сказал я.
Впереди показался узкий проход между скал — идеальное место для засады. Я поднял руку, и обоз начал замедлять движение.
— Разведка, вперед! — скомандовал я.
Несколько казаков из моего взвода рысью понеслись к ущелью. Вскоре один из них вернулся, доложив:
— На дороге чисто, ваше благородие!
Но, что-то в его голосе звучало неуверенно.
— Ты хорошо разведал? — прищурился Вулич.
Казак замялся, потом дополнил доклад:
— Вроде бы… На дороге ничего нет. Но вон там, в той стороне, в распадке за камнями у входа в ущелье на глине видны лошадиные следы. И они свежие.
Он указал рукой в сторону узкого ущелья, берущего начало за склоном ближайшей горы. Я обменялся взглядом с сербом, проговорив:
— Похоже, горцы уже здесь.
Вулич резко развернул коня и закричал своим казакам:
— Приготовиться к бою!
— Сколько их? — спросил я казака из дозора, проверяя свои пистолеты.
— Если судить по следам, то не больше двух десятков, ваше благородие, — ответил он.
Не успели мы проехать и сотни шагов, как откуда-то сверху из-за скал грянул залп. Пули сразу попали в лошадей, везущих переднюю телегу, убив наповал одну и сильно ранив вторую. И эта телега встала, вызвав затор на дороге, из-за чего весь обоз вынужденно остановился. Впрочем, это не вызвало катастрофы, поскольку команду замедлить движение возницы получили вовремя.
— Рассредоточиться! — закричал я.
И казаки рассыпались от телег, отвечая огнем на скаку. Вулич, пригнувшись к гриве коня, поскакал к большому валуну возле скал, я — следом. Мне казалось очень важным беречь Вулича. И я не только исполнял приказ полковника Красина на этот счет, но и свой собственный интерес у меня имелся. Ведь, защитив серба от Ефимыча, я изменил сюжет книги Лермонтова! И, следовательно, благодаря этому событию, я сам теперь обрел возможность строить свою собственную новую судьбу, которую получил, оказавшись на месте Печорина. А это означало, что, быть может, я смогу изменить и течение исторических событий. И, в этом плане, Вулич казался мне ключевой фигурой, которую необходимо сохранить.
Выстрелы продолжали греметь. Один из наших казаков рухнул с седла, хватаясь за бок, пробитый пулей.
— Чертовы гады! — выругавшись, Вулич выглянул из-за укрытия и тут же отпрянул — очередной вражеский выстрел чиркнул пулей по камню рядом с нами.
Я тоже, высунувшись, рискнул бросить взгляд в сторону стрелков. Заметив, откуда ведется огонь, я прокричал:
— Вижу их! Они за камнями на уступе над обрывом наверху слева!
Вулич кивнул, затем неожиданно рванул к ближайшей скале, сразу начав карабкаться наверх.
— Прикроешь? — крикнул он мне.
— Безумец! — прокричал я, но сам уже поднимался следом по скользким камням, приказав нескольким казакам из самых ловких моих разведчиков последовать за нами.
У нас не имелось никакого альпинистского снаряжения. Но, Вулич оказался на редкость отчаянным скалолазом, быстро взбираясь наверх без всякой страховки. К счастью, выступ скалы надежно скрывал наш маневр от вражеских стрелков. А пока мы карабкались, охрана обоза продолжала отстреливаться не только от тех неизвестных, которые засели наверху впереди, но и от пары десятков конных горцев, которые неожиданно выметнулись из ближайшего ущелья и понеслись по противоположному пологому склону, стреляя на скаку, в сторону нашего каравана.
Несмотря на всю свою горячность, горцы не могли не понимать, что нас гораздо больше. Несколько их стрелков на скалах, да два десятка всадников на открытом месте против полусотни наших казаков Вулича и четверти сотни моего взвода — это просто несерьезно. Значит, целью вылазки вполне могло снова быть именно убийство Вулича. И мне приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы догнать этого отчаянного скалолаза, на которого шла охота. И где только он научился так виртуозно лазить по скалам? Вроде бы и альпинистских школ к 1834 году еще не открыли?