Забытый коттедж (ЛП)

— Что мы будем делать, Каллум? Мы не можем просто оставить хозяйку одну наверху. Что, черт возьми, происходит? Кто-то душил меня! Я не мог дышать… Клянусь, я чувствовал, как костлявые пальцы сжимают мое горло.
Каллум пожал плечами.
— Я не собираюсь возвращаться внутрь, вот и все. Сначала инструменты двигались сами по себе, и пару раз я слышал голоса, говорящие мне уйти, которые просто списал на то, что ты все валяешь дурака. Но этот царапающий звук и дыхание — это просто слишком… Никогда в жизни мне не снилось так много плохих снов, как за все время работы в этом доме.
Эрик кивнул.
— Позвони Полу и скажи, чтобы он немедленно приехал сюда, а потом нам лучше вернуться в дом и сказать Энни, что ей нужно уйти, там слишком опасно.
Каллум позвонил боссу и начал рассказывать ему о событиях последних десяти минут. Он закончил разговор и повернулся, чтобы посмотреть на Эрика, чье лицо все еще было белым.
— Ну что, он приедет?
— Он назвал нас парой гребаных придурков, сказал, что мы его разыгрываем, и, если мы считаем, что это хороший предлог, чтобы уйти пораньше, мы можем подумать еще раз.
— Наглый ублюдок... так он приедет или нет?
— Да, сказал, что уже едет сюда и находится всего в нескольких минутах от нас.
Они молча сидели в фургоне, оба смотрели в окно спальни наверху, где Энни была занята покраской, слишком напуганные, чтобы вернуться внутрь, если только она не начнет звать на помощь. Пять минут спустя звук шин, хрустящих по гравию, заставил их обоих повернуть головы и увидеть, как Пол припарковал свой фургон позади них. Они выскочили и направились к нему, готовые к спору, но он бросил один взгляд на Эрика, который работал на него последние десять лет, и передумал.
— Ты выглядишь так, словно увидел привидение. Ты меня разыгрываешь или это на самом деле?
— Клянусь тебе, Пол, в этом доме что-то есть, и, что бы это ни было, оно пыталось задушить меня. Я никогда еще так не боялся. Я не собираюсь возвращаться внутрь, но хозяйка, все еще там. Кто-то должен сказать ей, что в этом доме небезопасно, тем более одной.
Пол кивнул.
— И ты думаешь, она заплатит нам за то, что мы не закончили работу, потому что ты чего-то испугался? Я пообещал, что кухня будет закончена сегодня, готова к установке приборов, и, если этого не будет, я потеряю деньги, потому что мы уже договорились о сроках. Что, если я пойду с вами, и мы все трое закончим эту работу. Много еще осталось?
Каллум посмотрел на Эрика, который качал головой.
— Не очень, босс, всего пара кусочков. Я вернусь с вами, чтобы закончить, а Эрик может подождать здесь. Что бы это ни было, оно не трогало меня, только его. Наверное, из-за твоего лосьона после бритья. Я же говорил тебе, что он воняет.
Эрик показал ему средний палец, затем засунул руки в карманы и смотрел, как они возвращаются в дом. Он понял, что на самом деле ему не особо хотелось торчать здесь одному. Безопасность в толпе и все такое, поэтому он последовал за ними, и они начали заканчивать то, что делали.
Теперь в доме было тихо. Никакого хриплого дыхания, и в доме перестало быть так холодно, как раньше. Эрик держался поближе к Полу, который помогал, и довольно скоро последние кусочки штукатурки были размазаны по стене. Пол велел Каллуму начать уборку и собирать инструменты. Он подошел к лестнице и крикнул Энни. Ответа не последовало, и Эрик посмотрел на него с паникой на лице.
Пол начал подниматься по лестнице, Эрик следовал за ним по пятам. Каллум отнес инструменты в фургон и начал загружать их, не желая больше находиться внутри. Двое мужчин добрались до главной спальни, где Энни была так поглощена покраской стен, в плотно прижатых наушниках, что не слышала никакого шума. Пол вошел и коснулся ее руки, чтобы привлечь внимание. Она подпрыгнула, и Эрик с Полом отскочили назад, испугавшись самих себя.
— Господи Иисусе, вы довели меня до сердечного приступа.
Энни вытащила наушники и начала смеяться.
— О, боже мой… Извините... я вас не слышала. Вы меня окликнули?
— Да, и думаю, что вы почти убили меня... черт возьми, мое сердце бешено колотится. Мы просто хотели сказать, что кухня закончена, штукатурке потребуется некоторое время, чтобы высохнуть, но такая погода должна ускорить процесс.
 
— И-и-и, я не могу в это поверить! Спасибо вам, ребята. Вы такие молодцы. — Она улыбнулась им, и Эрик улыбнулся ей в ответ.
Пол ответил.
— Всегда пожалуйста. Ребята попросили меня кое о чем с вами поговорить, найдется минутка?
— Конечно. Звучит серьезно. В чем дело?
Двое мужчин посмотрели друг на друга, и Пол дал Эрику возможность заговорить, но тот молчал.
— Ну, они сказали мне, что в доме, пока они работали, происходили какие-то странные вещи — инструменты постоянно перемещались и все такое. Сегодня днем Эрику показалось, что кто-то душит его, и он не мог дышать.
Оба мужчины затаили дыхание и ждали ответной реакции Энни. Вместо этого она отложила кисть и кивнула.
— Что еще? Вы слышали что-нибудь похожее на звук ногтей, скребущих по доске или стеклу?
Эрик отчаянно закивал.
— Да, все время, и дыхание, тяжелое дыхание, и оно наполняло комнату, даже Каллум слышал его. Сначала я подумал, что схожу с ума, но, когда он это услышал, тогда думаю, это заставило меня поверить, что все по-настоящему.
Пол посмотрел на нее.
— Вы не кажетесь слишком удивленной или шокированной.
— Да, не слишком, и не хочу, чтобы вы думали, что я спятила, потому что это не общеизвестно, и была бы признателен, если бы вы держали это при себе... но у меня есть некоторые экстрасенсорные способности, и я привыкла видеть и слышать разные подобные вещи. Пару раз меня пробирала холодная дрожь, и я слышала, как скребут ногти, но больше ничего. Ничто никогда не давало мне о себе знать. Черт, я не хочу дом, в котором обитает нечто, желающее причинить людям боль. Мне очень жаль, и я надеюсь, что с вами все в порядке.
Эрик снова кивнул.
— Что вы собираетесь делать? Нам нужно уходить прямо сейчас. Вам нормально оставаться здесь одной?
Энни огляделась. Она любила этот дом и не позволила бы какому-нибудь несчастному духу прогнать ее из него, особенно тому, который боялся показаться.
— Спасибо, да, со мной все будет в порядке. Я не боюсь, и у меня есть друг — священник, он придет и освятит этот дом для меня.
Мужчины посмотрели на нее так, словно она была совершенно сумасшедшей, и пожали плечами. Энни подумала о картине и женщине, которая висела на крыльце. Они повернулись, чтобы уйти, и она подошла к окну, чтобы посмотреть, как они садятся в свои фургоны. Каллум помахал ей с переднего сиденья, и она помахала в ответ.
Дрожь пробежала по ее спине, но она скрестила руки на груди. Они ушли, и Энни впервые с тех пор, как они его купили, осталась в доме по-настоящему одна. Она посмотрела на картину на стуле и подумала, не стоит ли ей вынести ее из дома.
Может быть, показать отцу Джону и посмотреть, что он скажет, но может ли она снова втянуть его во что-нибудь? Хотя в прошлый раз именно он втянул ее в борьбу с человеком-тенью, который пугал ее. Тем не менее, ей удалось победить существо, которое собирало души для удовольствия, и спасти отца Джона, так что технически он был ей обязан.
Она снова накрыла краску крышкой и взяла картину и кисть, затем побежала вниз к раковине в подсобном помещении, чтобы вымыть кисть. Энни отложила картину в сторону и вымыла кисть и руки. Вытерла их старым полотенцем, затем повернулась, чтобы поднять картину. Она обошла дом, проверяя, заперты ли двери и закрыты ли окна. Последнее, чего она хотела сейчас, когда дом был почти готов, — чтобы кто-то проник внутрь через незащищенную дверь или окно. Подойдя к входной двери, она услышала скрежет ногтей по стеклу и обернулась.
 
— Я не знаю, кто ты и чего хочешь, но теперь это мой дом. Этот дом пустовал очень долгого времени, и тебя не должно быть здесь. Тебе пора уходить. Я хочу, чтобы ты убралась из этого дома и отправилась туда, где тебе следует быть. Почему ты не даешь мне спокойно спать? Тебе не удастся помешать мне жить здесь, и если не уйдешь по своей воле, то я приведу священника, чтобы он освятил дом, и тебя уберут.