Единственное желание. Книга 3 (СИ)
Когтистая лапка неожиданно коснулась его руки, и в жесте этом было неподдельное человеческое сочувствие.
— Ты считаешь, что поступаешь благородно. Отказаться от любви во имя любви — как звучит! — мурлыкнула леснянка, и даже глаза зажмурила совсем по-кошачьи. — А я думаю, ничего глупее за несколько тысячелетий своего существования люди так и не придумали. Ты поступаешь правильно и великодушно. Так, как будет лучше для неё. Единственно верно! Но кто тебе это сказал? С чего ты взял, Ворон, что с ним ей будет лучше? Что только так она обретёт счастье? Кто сказал, что ты хуже, чем этот рыцарь?
— Ты сама не так давно утверждала, что я недостоин жить, — напомнил цинично Эливерт. — В твоих глазах какая-нибудь пиявка в болоте большего стоит!
— Для меня — да, — тотчас согласно кивнула Сатифа. — А для неё? Откуда ты знаешь, что шепчет ей сердце? Вы приносите любовь в жертву, потому что гордость ваша велика. Вы считаете себя умнее Того, Кто Хранит Свет. Но Судьбу не перехитрить. И счастья такие подношения никому не принесут. Никому — ни ей, ни тебе, ни полукровке, награждённому столь щедро. Потому что за такие дары расплачивается дарящий — болью своей платит за отданную другим радость! А нового счастья на чужом горе не построить…
Эливерт ничего не ответил.
К ним приближалась Настя. Взволнованная, но уже не такая счастливая, как немногим раньше.
— Ну… мы готовы, — доложила она, опустив глаза. — Можно выдвигаться в путь…
* * *29 Дела семейные
До бунта их раздоры довели,
И руки их окрасилися кровью;
Но сердца два они произвели,
На зло вражде, пылавшие любовью,
И грустная двух любящих судьба
Старинные раздоры прекратила.
У. Шекспир (перевод Д.Л. Михаловского)
— Давайте здесь остановимся! — предложил Кайл. — Для ночлега место подходящее.
Провожать незваных гостей, кроме Вереск, пожелали всего две леснянки. Настя предполагала, что и в этом нет особого смысла. Если они повстречают на своём пути того, с кем Хозяин не в состоянии справиться, то, вероятно, и лесным девам этот неведомый кто-то будет не по зубам.
И всё-таки незримое присутствие дриад слегка успокаивало. Незримое — потому что они всё время опережали своих попутчиков, мелькали иногда в чаще и снова исчезали, словно миражи. Патрулировали, так сказать, окрестности, пока неуклюжие смертные прокладывали себе путь сквозь непролазные лесные дебри.
Стремительно темнело, и предложение полукровки все встретили с одобрением. Вещевые мешки сложили под разлапистой елью, огляделись молча.
— А что все такие мрачные? — не выдержал Наир. — Как воды в рот набрали… Друзья, у нас, вроде, всё наконец-то благополучно? Или нет? Хоть бы пошутил кто-то!
Настя только кивнула согласно. А все остальные продолжали молчать.
— Эливерта на вас нет! — проворчал лэгиарн, доставая походный котелок. — Он, хоть и язва, но зато развеселит любого.
— Это точно! — Настя улыбнулась от одного воспоминания о Вороне. — Пока Эл с нами был, дорога казалась куда веселее.
— Смешить — это не по нашей части, — холодно отозвался Северянин.
— Ну, язвить-то и я умею… — хмыкнул Маг Чёрного Кристалла. — Только шутки мои никому здесь не нужны. Чтоб ты понимал, лэгиарн… Это они из-за меня такие. Не нравится им, что я к вам присоединился.
Крис деловито достал из пустоты тяжёлый колун.
— Только меня, милорды, ваше недовольство не задевает совершенно. Я никуда не исчезну. И чем раньше вы с этой мыслью свыкнетесь, тем вам же будет лучше. А вашему приятелю Ворону, — Крис остановился напротив Насти, присевшей на пенёк, — я желаю скорейшего выздоровления от всего своего каменного сердца! Но только пусть он лучше остаётся там, где он сейчас! Вас тут и так возле моей Дэини вьётся немерено… Хоть одним меньше стало.
Повелитель Кристалливора неторопливо подошёл к Даларду и без всяких усилий воткнул топор в бревно, на котором сидел рыцарь.
— Давай! Дров наруби! — небрежно велел он. — Как самый большой.
Блондин, не оглядываясь, направился к лесу.
Уже издали бросил:
— Я наш змеиный дозор поищу. Запропастились куда-то девицы…
Далард скрипнул зубами, поднялся нехотя.
Настя с трудом подавила усмешку. Нет, её тоже бесил этот надменный «истинный ариец», но иногда он умел позабавить. Как сейчас, например…
Это ж надо — всучить топор Первому королевскому рыцарю! Да ещё вот так — в приказном порядке. И довод какой: вымахал выше всех — давай теперь, отрабатывай!
— Вот ведь свалился на наши головы! — пробубнил милорд ар Тануил, послушно берясь за топор. — Прав ты, Наир — лучше бы атаман с нами был! Он себе такого не позволял. С ним хоть поговорить можно было по-человечески. А этот...
Дальнейших сетований никто не расслышал за треском дерева — потому что Первый рыцарь взялся вымещать досаду на замшелом бревне.
Упоминание о Вороне сразу пробудило в душе горько-сладкую ностальгию.
В самом деле, как было здорово слушать его байки у костра, ещё тогда, давным-давно, по дороге в Жемчужные Сады. Тогда Рыжая ещё и не подозревала, в какие узелки завяжутся их судьбы…
Жизнь так непредсказуема. Как знать, что будет ещё через месяц или два. Тут за один миг всё меняется.
Два дня назад она света белого не видела от горя, а сегодня на душе так благостно. Тревога за Эливерта не оставила полностью сердца, но Сатифа окончательно убедила при прощании, что страхи Насти напрасны.
А он сам… подмигнул хитро и шепнул напоследок их собственное тайное магическое заклинание:
— Прорвёмся!
И Рыжая поверила, что так и будет.
Настя с неохотой вынырнула из плавного течения собственных мыслей, почувствовав на себе взгляд. Её светлая улыбка мгновенно растаяла.
Синие глаза Кайла изучали её слишком пристально и долго. Причём он, похоже, сам себе в этом не отдавал отчёта.
— Что? — в лоб спросила Настя.
Впервые в жизни ей стало не по себе от этого ультрамаринового холодного взгляда.
— Нет… ничего, — полукровка взялся торопливо подкидывать дрова в разгоравшийся костёр.
Вот и как понимать эти недомолвки? Что творится там, в этой тёмной голове? Северянин стал смотреть на неё как-то странно, будто с подозрением.
Причину бы ещё узнать…
Ага, действительно! После тех драматических сцен, что ты, Рыжая, закатила у леснянок, тебе ещё непонятны причины?
Да надо быть без глаз и без мозгов напрочь, чтобы очевидного не увидеть! Кайл ведь и раньше подозревал, что с Эливертом тебя, Настенька, что-то крепко связывает, а уж теперь и подавно убедился. Но, в силу собственного благородства, видимо до сих пор не хочет верить, что ты могла зайти так далеко.
Ну и пусть! Что теперь? Простит, если любит. А если не любит…Тогда какое это всё имеет значение?
Нет, Дэини на самом деле хотелось выглядеть в глазах полукровки совершенной и безупречной, от пяток и до макушки. Даже не так… Не выглядеть. Ей ради него хотелось такой быть! Дотянуться до него, дорасти!
Но недавно она осознала одну простую и весьма похожую на откровение истину: все эти глупости в голове о том, кто что подумает, скажет, все переживания о собственной репутации — это, в сущности, такая ерунда!
Когда ты стоишь на пороге смерти, когда ты видишь, как умирает тот, кто тебе дорог, когда ты понимаешь, что всё — финиш, второго шанса уже никогда не будет, вот тогда и перестаёшь переживать о суетном. Вот тогда и понимаешь, что в жизни действительно ценно!
Честность, доверие и… своевременность. Важно — не опоздать.
Романова больше не хотела ничего скрывать. И спроси её сейчас Северянин, она бы рассказала откровенно про Ворона, про ночь на мельнице и про всё, что она наворотила позже.
Но Кайл предпочитал молчать. Думать, подозревать и молчать.