Сухой закон 2 (СИ)

— Благодарю, не откажусь, — хмыкнула она и взялась изящными пальчиками за тарелку.
Я слегка дотронулся до них и тихо произнёс, снова возвращая её в «рабочий» вопрос:
— Федеральные агенты разве в вашей досягаемости?
Тонкие пальцы чуть заметно дрогнули, но она не подала более виду и надкусила лакомство. Затем запила чаем, внимательно поглядывая на меня. Пауза затянулась.
  
Недостаток кадров, подумал я. Пока Коминтерн молод, и опираться зачастую приходится и на энтузиастов. А Кристина-Ксения молодая и горячая энтузиастка. Вот Фрол, та агентура старая. Похоже, докоминтерновская. И рабочего сыграет, и, если надо, загримируется под старого промышленника, и под интеллигента. И будет, если потребуется, разглагольствовать о чём угодно.
— Что именно вас интересует, Алексей?
— Вопрос в том — что интересует вас? — хитро улыбнулся я, — вы же понимаете, что основная работа агентов бюро расследований касается напрямую и вашей организации? Внимание, СПЕЦИАЛЬНЫХ агентов! — выделил я интонацией нужное слово.
Кристина сжала скулы. А как же. На заре своей истории пресловутое федеральное бюро расследований, ещё не получило своё последнее название. Пока что это не те суровые ребята в костюмах, с которыми их ассоциирует любой, кто смотрел боевики про американских копов. Мол, появляются ребята в штатском, говорят три волшебные буквы и требуют отдать им дело. И так в каждом втором голливудском фильме 90-ых и нулевых.
Сейчас, на рубеже начала двадцатых, первостепенной задачей бюро является как раз контроль за мигрантами. Выявление диверсантов и тех, кто посягает на капиталистический уклад. Коммунистические ячейки, спящие агенты мексиканских революционеров. Кстати, с последними именно в этом году состоится самое громкое дело бюро, за счёт которого его расширят и дадут ещё большее финансирование. Так что для товарищей Кристины известие о приезде агентов это тоже ценная информация.
— Не томите, Алексей! — сладко потянулась девушка. Видно, уже взяла себя в руки и вошла в свой «режим» томной искусительницы.
— Если я скажу вам — где их можно найти, откуда начать поиск, вы поделитесь со мной их перемещениями и местом проживания?
— А вам зачем? — деланно изумилась шпионка.
— Я тоже заинтересован, чтобы они побыстрее уехали из города.
На самом деле, я с утра пытался уложить в голове схему, как «сбросить» на агентов бюро ирландских подпольщиков. Эти бомбисты, если так продолжат атаковать меня по всему Бронксу, скоро сожгут все точки и предприятия и начнут отстреливать людей. Пока схема не укладывалась, но у меня было предчувствие, что вот-вот, и я смогу что-то придумать. Нужно было с чем-то ехать на «стрелку» с ирландцами. И желательно так, чтобы остаться в живых. Их записка не выходила у меня из головы. Проблемы с ИРА нужно было решать быстро.
— И что же вы такого натворили, что агенты бюро прибыли по вашу душу? — наигранно удивилась Кристина.
— Вы и сами всё прекрасно знаете. Но я могу их пустить и по другому следу, — пожал я плечами, намекая на ячейку Коминтерна.
— Фу, как это низко. Не боитесь, что про вас самого узнают слишком много? Например, про то, как два десятка бандитов некого Горского были убиты из пулемётов в Уэйкфилде? — парировала девушка.
— От кого? От Фрола? От ещё кого-то из его «товарищей»? А что мне терять? Либо меня убьют бомбисты из Ольстера, либо посадит бюро, за то, что я был вынужден работать с Коминтерном? Или за то, что были разборки с Горским, которые нужно ещё доказать? Мне не нравятся все три варианта. Видите ли, я пытаюсь смотреть на такие вещи «по-китайски», — подмигнул я.
Тут я смог удивить Кристину. Она заинтересованно посмотрела на меня и сделала жест ладонью, мол, продолжайте.
В прошлой жизни я достаточно долго увлекался восточными единоборствами, а впоследствии с интересом изучал восточную философию. И сейчас рассказывал Кристине то, что меня поразило тогда в менталитете китайцев:
— Видите ли, у нас зачастую проблема — это беда. А у них беда — это возможность! Любое испытание даётся только для того, чтобы даже путём лишений увидеть новую возможность. Когда западный человек решает проблему, он говорит: «наконец-то всё обошлось». И чаще всего закрывает эту страницу в своей жизни. А у китайцев это вечный поток. Проблема — всего лишь этап к достижению ещё большей цели. Возможность для её достижения! Поэтому они всегда играют «вдолгую». В бизнесе, в политике. Раз у меня есть три варианта, и все они плохие, то я буду делать так, чтобы любой из трёх вёл к новому витку моих же планов. Невзирая ни на что… — серьёзно добавил я последнюю фразу, — И ни на кого…
Кристина пристально посмотрела мне в глаза и откинулась в кресле, задумчиво протянув:
— Вы действительно уникальный человек, Алексей. В этой стране и правда все считают, что проблемы надо просто решать.
— Проблема — это ресурс, — коротко ответил я и отпил кофе, чуть зажмурившись от удовольствия.
Бодрящий с кислинкой напиток прокатился внутри горячей волной. Хороший кофе.
— Хорошо. Предположим, мы будем держать вас в курсе перемещений и дел наших «знакомых». Что мы получим взамен? — перешла на деловой тон Кристина.
— А что вам нужно? Деньги? — усмехнулся я, поставив обратно фарфоровую чашку.
Она нахмурилась. Даже прикусила нижнюю губу на мгновение. Я с удовольствием наблюдал за её милым красивым лицом. Всё-таки это девушка гораздо «выше уровнем», чем та же Гретель, прожигающая жизнь. Или Аля, которая сейчас плывёт на пароходе во Францию после той ситуации, когда её похитили ирландцы Томпсона. Томпсон теперь в земле. А Алевтина с мамой и очень большой суммой денег едут на север Франции. И возвратятся нескоро.
— Нам нужен склад в Уэйкфилде. Зарегистрированный на вас. Так, чтобы с нами его никто не мог связать. И десять тысяч долларов, — испытующе поглядела на меня Кристина.
Видно, они пока ещё не смогли отследить — насколько быстро развивается мой бизнес. Со следующей недели это даже не пятая часть выручки за всего лишь одну поставку виски с побережья в Вирджинию. Теперь, когда половина этого штата под моими «партнёрами», которые частично обязаны мне в деле сохранения своей теневой власти, поставки будут только расти. Но для вида я задумался.
— Зачем мне такие проблемы, если ваших «друзей» накроют на этой квартире. Вы же хотите сделать из неё явочную.
— Оформим так, словно вы её сдали нам в наём. Если, как вы говорите, её накроют, то вы скажите, что не знали — чем занимались жильцы.
Понятно. Меня подписывают оплачивать явочную квартиру для агентов Коминтерна. А они нигде не светятся, что имеют какую-то недвижимость. Удобно устроились.
— Тогда у меня будет небольшая просьба, — ответил я.
— Какая? — нахмурилась Кристина.
— В городе объявились ирландцы. Их профиль… скажем так… тоже подпольный. Скорее всего, учитывая тот инцидент около моего «Колизея» и последующие их действия — они неплохо натасканы, чтобы портить кровь малыми силами. Если у вас будет какая-то информация о них — дайте знать.
Шпионка задумалась.
— И благодарю вас за помощь с моим раненым другом, — вполне искренне напомнил я ей про ситуацию с Гарри, в которого попали шальные пули бомбистов.
Лицо девушки смягчилось. Она отряхнула ладони от крошек и кивнула:
— Хорошо. Это можно сделать. Но гарантий я здесь дать не могу.
— Понимаю, договорились. Тогда к делу. В Бронкс, в участок полиции прибыл агент федерального бюро Глен Диксон. И его подчинённый Билл Хогли. Вот их фотографии, — я положил перед Кристиной поздравительную открытку, в которую заблаговременно положил фотографии, которые дал мне продажный лейтенант Дёрп. — Запоминайте их внешность, Кристина. Отдать эти снимки я сейчас не могу.
Девушка некоторое время внимательно изучала фото, словно сканировала их в память. Затем закрыла открытку и с улыбкой положила её на стол передо мной.
— Спасибо! Я очень тронута! — по-английски произнесла она и погладила мою руку, лежащую на столе. Нежные пальцы неуловимо пронеслись по моим, а сама шпионка чуть наклонилась ко мне. Так, что я почувствовал еле уловимый цветочный аромат дорогого парфюма.