Поговорим (СИ)

С появлением Стаса жизнь в доме меняется кардинально.
Но если в прошлый раз его колкие выпады были разбавлены между Олеcей, Полиной и частично мной, то в этот раз все сыпалось только на меня. Полина не попадала под раздачу, потому что вместе с неожиданным окончанием ночного флирта в ней закончились и все эмоции. Джаз по ночам она еще включала, но, кажется, больше расстраивалась, чем позитивом подзаряжалась. Первые четыре дня я молчала, занималась Алисой, общалась с Крикуном, изредка требовала фотки от Οлеси и пересылала их Гладько. Но когда последний отбыл на длительные переговоры в другой город, малышка тоже стала грустить и даже съездить в кинотеатр на детский сеанс отказалась.
  
Α еще дня через два она словно заразилась от француженки печалью и передала ее Басу. Так что сегодня с утра два самых активных обитателя дома грустили, сидя в обнимку на террасе. Только синий Улли на руках малышки улыбался, что неудивительно - он игрушка. Поняв, с какой скоростью распространяется вирус хандры, я решила с ним покончить.
Нашла Углицкого на главной кухне, где он разделывал мясо на фарш для лучших в мире котлет, и что называется с порога потребовала помощи. А чтобы показать степень отчаяния, перешла на «ты».
- Стас, сделай что-нибудь с Полиной!
- Например?
- Я не знаю! – вскричала в сердцах.
- И у меня только одна мысль. – Он поднял мерцающий кровожадностью зеленый взгляд. В одной руке окровавленный нож, в другой кусок мяса, на губах улыбка убийцы. И уже не хочется спрашивать о мысли, возникшей в его уме.
- Ладно, идея есть! Свози ее в парикмахерскую, на массаж, на стрельбище… - последнее было лишним, он мог неверно понять. – Это же невозможно, она настолько расстроена, что сделала разные стрелки на глазах.
- С каких пор это нарушение законодательства? – съехидничал он, возвращаясь к разделке.
- Это нарушение ее личных правил. У Королевы депрессия или состояние, близкое к ней. Εще чуть-чуть, и она перестанет делать прически по утрам или краситься до состояния фарфоровой статуэтки.
- Не вижу в этом ничего плохого. Теперь не будет отмазки, «не трогай – испортишь!»
Я вскинула бровь, но пояснений не дождалась, только колкий взгляд из разряда «Лучше не спрашивайте». Пришлось идти другим путем, чуть более коварным.
- Странно, но я до сих пор надеялась, что это ты общаешься с ней по ночам.
- У меня не тот уровень языка, чтобы что-либо рассказывать, – уклончиво ответил Углицкий и шмякнул куском мяса о стол. Красные брызги разлетелись в стороны. Надо же, какой умница, ни опроверг, ни подтвердил, еще и внимание отвлек.
– Но достаточный, чтобы задавать вопросы. – Я стерла капли с лица, сложила руки на груди. - Ко всему прочему, лучший собеседник тот, кто молчит. - Сказала и вперилась взглядом в охранника, но какой-либо реакции не дождалась. Сейф самый настоящий. - Ладно, предлагаю решение! – хлопнула в ладоши. – После семи играем в скрабл. Три партии, если я наберу больше очков, ты едешь на прогулку с Полиной. А если меньше, ты берешь на прогулку меня и Алису.
- Не пойдет.
- Почему?
- Долго и невыгодно, - скривился он, но совсем идею не отверг.
- Твое предложение?
- Дартс. Десять бросков. Если проиграете, будете мне должны. - Хорошая формулировка, вот только после того, как Шкафчик стребовал первый долг, мне уже не хочется разбрасываться обещаниями.
- Что, например?
- Это я после решу, - ответил Углицкий с кривой улыбкой, перекроившей щеку. – Можете начинать тренировку бросков.
Негодяй, металлом обитый! Видел же, что у меня большая часть дротиков улетает в молоко, а оставшаяся - в стену. Еще подначивал в прошлый раз, что мне, как вышивальщице средней руки, дротики должны беспрекословно подчиняться. Этакая похвала, завуалированная поддевкой, вызвала у меня тогда улыбку, а теперь оскал. Стас, Сейф наш простодушный, сам не понял, как выдал карт-бланш. Мне теперь ничего не стоит пригласить на состязание Полину и оставить их наедине. Углицкий сам не заметит, как подправит настроение хандрящей. А через день можно будет бросить пару слов о необходимых Сейфу уроках, надавить на гордость преподавателя, и, вероятно, тогда, Королева сама себя излечит от депрессии.
Из кухни я вышла, старательно давя коварную улыбку. Конечно, потренировалась для вида, повесила мишень в гостиной, расчистила площадку перед стеной, дождалась Стаса и, отправив Алису за Королевой, «засела» в ожидании подходящего момента. Вернее, застыла перед мишенью, пока противник не потребовал начать турнир. Зря он меня торопил. Первый дротик улетел в стену, второй в молоко, третий просвистел рядом с ухом Углицкого, потому что я отвлеклась на спускающуюся по лестнице Αлису.
- А где Полина? Мне нужен фактор отвлечения.
- Тамара, вы и так отлично отвлекаетесь! – взревел Сейф, выдернув дротик из спинки софы.
- Она решила подкраситься, - сдал француженку ребенок и улыбнулся мне. – Ты чуть не попала в Стаса?
- Кто, я? Не-е-е-т! Я бы не смогла, не с моей меткостью.
- Да-а-а, с вашей меткостью у вас явно проблемы. Чтоб вас! - ругнулся он, что-то предчувствуя, но не желая остановить состязание.
И все было в порядке, пока на четвертом броске я чуть не попала ему в руку, а на шестом зарядила в плечо. Углицкий был в футболке, отлично сидящей на нем светло-синей футболке, которую я никогда не забуду, как и кровавое пятно, расползшееся под дротиком.
- Тамара, блин! Убью на хрен!
Очень надеюсь, что он говорил о еде, имея в виду блины на кефире и корень хрена. Но то, с каким лицом обернулся, говорило об обратном. Тут он потянулся ко мне, я отмахнулась от его руки и по нечаянному стечению обстоятельств воткнула второй дротик в ладонь.
Мгновение осознания, шокированный вздох Αлисы, а после я действовала исключительно на инстинктах испуганной лани. Побежала наверх. Там много поворотов, в которые он впишется, а я по причине миниатюрности обойду.
- Довлатова! – проорали мне в спину.
- Полина! – запаниковала я, налетела на француженку в коридоре и схватилась за нее. - Спасите! Отвлеките Углицкого!
- Что?
Не тратя времени на пояснения, я пронеслась мимо нее в самый конец коридора, юркнула в каморку, где две Светланы раз в неделю переглаживали белье, оттуда в окно. И додумалась, не щелкнув створкой, дернуться в сторону, чтобы Стас, ворвавшийся следом, решил, что я спускаюсь вниз. На мое счастье, он так и решил. Не ринулся сносить окно, в котором не поместился бы плечами, устремился в коридор, затем по лестнице вниз. Я распахнула сворку, дождалась хлопка двери на кухне, быстро влезла обратно и понеслась на первый этаж. Стремительно, пока разъяренный охранник не понял моей уловки – прятаться в доме, пока его не отпустит.
Помнится, в последний раз я так бегала от лучшего друга боксера Грушицкого, потому что была молодой, безбашенно-рисковой и прямо предложила сделать из его жены бизнес-партнера. И ведь до этого сам в подпитии говорил, что влюбился в ее деловую смекалку, а женившись, по давней традиции озадачил детьми и задвинул в домохозяйки. Год спустя она спасла его от банкротства и получила место партнера, а я - огромный букет красных роз и просьбу поговорить с неким Васильевым Н. В. Об этом «разговоре» я потом основательно пожалела, но если подумать, именно он дал мне пинка в новый город и новую жизнь.
Углицкий был умным, он ввалился в дом через секунду после того, как я закрыла дверь гардеробной. Я затаилась среди легких курток и пиджаков, дышала через раз, прислушивалась к тяжелым шагам разъяренного кровью Сейфа и молилась, чтобы его хоть кто-то отвлек, спугнул там… или ранил сильнее меня. Кощунственная мысль. Но еcли подумать - я не так вредоносна, как Леся. После ее выходки у Стаса появилось три огнестрельных раны, после моей – одна крошечная дырочка, вторую не считаем, там царапина.
  
Ну правда царапина. Вселенная, будь другом, помоги!
Ответом стал еще один хлопок входной двери.
Я насторожилась, превратилась в слух, пытаясь понять – это Стас опять обогнул дом по кругу или он понял где я, и теперь желает мою бдительность усыпить? Шаг, еще шаг, и вдруг щелка двери шкафа-купе стала расти, под шорох колесиков, что вызывали мороз на моей коже. Протяжный миг, полный ужаса, и передо мной появился Гладько.