Поговорим (СИ)
Не знаю, как у Ани, а у меня от этих слово волосы стали дыбом, и ощущение такое, словно он сказал: «Задержишься хоть чуть-чуть, и тебя прикопают». Стас отключил телефон. Минуту сидел без движения, затем выключил авто, выудил ключи и по привычке, в задумчивости крутанул их на пальце. Раз пять, не меньше, прежде чем подкинуть их и резко поймать. Не иначе кодировка Сейфа для получения идей.
- Мы уже приехали? - спросила Алиса.
- Нет, мы что-то решили. Например, что нужно сделать сувенир на память… – загадочно ответил он и дал мне знак отвлечь малышку.
Пока я объясняла ребенку, как быстро связаться со мной через вайбер, Стас направил камеру телефона на парочку, что вышла из дома. Кадры действительно получились запоминающимися, горячими, даже смущающими. Анна пыталась то ли пометить своего партнера, то ли пропитаться им на время разлуки. Кирилл это позволял с едва скрываемым самодовольством. Подъехало такси, она загрузилась в авто, он остался стоять на ступенях, якобы взглядом проводить. Мы задержались буквально на три минуты и тридцать секунд, отъехали вслед за Анной, в то время как братца-предателя подобрала красная Hоndа. Очередной затягивающий поцелуй с привлекательной брюнеткой за рулем яркого авто не привиделся ни мне, ни Стасу.
- И Люська тоже? - протянул он, сворачивая под арку. – Подстава…
К дому Αнны мы домчались еще минут за двадцать или все двадцать пять, сдали с рук на руки Алису, получили их расписание и уехали в самом мрачном настроении. Потому что ребенок с мамой мгновенно переменился, чего не скажешь об этой самой маме. Ее куда больше волновали предстоящие фотосессии с аниматорами, службой выездного детского праздника и бутиком для модных малышей.
В моей голове все еще звенел голос красотки, серьезно вопрошающий, будет ли Алиса послушной девочкой, в свой, мать-перемать, день рождения, чтобы получились отличные фоточки. И ответ ребенка, который с упоением взирал на мать, клятвенно заверяя: «Буду, мамочка!» Словом, можно уже не сомневаться в том, что малышка не позвонит мне и не напишет, если устанет, расстроится, почувствует себя плохо или захочет домой. Послушные девочки молча терпят.
- Стас, может, останешься? Чтобы ребенка никто не обидел… - задала я вопрос до того, как мы отъехали.
- Тогда я сверну Анке шею, как первоисточнику обид.
Он завел джип, резво рванул с места. И только на подъезде к поселку, когда я извелась мыслями о том, как ребенка забрать пораньше, сказал:
- Я прослежу через соцсети.
Он, конечно, обещал, но я невольно стала отслеживать Стаса и его настроение. Столкнулся с Полиной – его настроение поднялось, ответил на чей-то телефонный звонок – опустилось, запек курицу с Павловной - приподнялось, куда-то уехал-приехал, вышел из джипа, глянул в телефон, нахмурилcя. Паники не показал, значит, все приемлемо. И хорошо, что он не Шкафчик, а вполне себе опасный Сейф, который прямо сказал, что запрет меня в ванной до вечера, если я продолжу приставать с вопросами о слежке.
Памятуя о том, что у него обещания с делами не расходятся, я вопросы проглотила, а с ними и внимательность. Пирог чуть не подгорел, к счастью, на фото для бигбосса это не отразилось. Затем я едва не нагрубила посетителям психподдержки, а после и Полине, которой не понравилось, что Алиса отбыла с раннего утра. Мне это тоже не понравилось, но лучше бы француженка молчала. К счастью, это было до обеда, а после мы не встречались. Но вот теперь, когда я с комфортом устроилась в гостиной, нанесла рисунок на любимую Олесину рубашку, заправила ее в пяльца, взялась за иглу… на нитке что ни стежок, завязывался узелок.
Едва ли не рыча, я в четвертый раз потянулась за ножницами. Присутствующая здесь же старшая Гладько недоуменно вскинула брови.
- Только ткань не порежьте, - попросила она и возмутилась моему раздраженному «Тихо!». - Я и без того сидела тихо, это вы… дергаетесь, словно угорь на сковороде.
Честное обвинение, но есть одна неточность:
- Я не дергаюсь, я волнуюсь. Алисы нет дома, непривычно без нее и без уроков. Не тянет даже в бассейн поплавать.
Если бы Олеся не держала свой телефон так крепко, наверное, он бы выпал из ее рук, столь ошеломленной стала ее мордашка.
- Так это из-за Козявки?
Я шумно выдохнула, чтобы не ругнуться на прозвище. Сдула локон, упавший на лоб, и прямо взглянула на старшую строптивицу. Вроде бы милая девушка, но нет, обязательно надо высказаться!
- Из-за тебя, Лесь, я буду сидеть здесь точно так же, когда соберешься в свой клуб, - отчеканила жестко, срезала нитку и принялась ее закреплять на шелке. Эта шелковая гадость бесчестно ускользала, но я дала себе обещание справиться, и вскоре ухватила конец на подложке. Закрепление прошло успешно, я подняла от вышивки глаза. - К слову, ты уже решила, кто из нормальных друзей будет тебя сопровождать?
Она недоверчиво прищурилась, и просто пронизывающий взгляд превратился в лазер.
- Я думала, Углицкий вас отговорил. Он отговаривать мастак.
- Кто кого. – Я проложила первый идеальный стежок, вздохнула свободнее и продолжила как вышивку, так и разговор: – И вот что, постарайся выбрать друзей, что не будут намеренно портить твои вещи и спаивать тебя для потехи. YоuTubе не дремлет, это во-первых, во-вторых… нормальные друзья, налив лишнего в бокал, вызывают скорую, а не отдают невменяемую тушку неизвестному мужику.
- Мы с Владом были знакомы! – прозвучало громко.
- А могли познакомиться совсем близко, - тихо ответила я.
Повиcло молчание, которое Олеся прервала возмущенным:
- Он бы не посмел! Влад большой друг Кира.
- Это не дилемма, если твои воспоминания можно выдать за пьяный бред. - Я выдержала приличную паузу, давая девчонке взбрыкнуть, но что-то ее удержало. Идеальное время для истории, решила я и незамедлительно ее озвучила: - Была у меня девчушка, залетевшая в семнадцать лет от… любимого. Вот только хлопчик отцовства не признал. Видишь ли, когда он в карты проигрывался, то в оплату давал девчушку друзьям. А под снотворным если что-то и воспринималось, было как ночной кошмар…
Двадцать долгих секунд в гостиной царила тишина. Показалось, что старшая Гладько давно сбежала, но потом раздался фырк.
- Бред! Полный… Какая идиотка будет оставаться в квартире парня, да еще под снотворным?
- Влюбленная до слепоты.
Олеся вернулась к проcмотру новостей с телефона, еще минут пять просидела, сохраняя молчание, затем не сдержала любопытства:
– И что, ему никто не сделал ничего? И даже в тюрьму за совращение несовершеннолетней не посадили?
- Заявление она не подала, постыдилась. Но нашлись добрые люди. Хлопцу выбили глаз, сломали ногу и пару ребер.
- Это не доброта, это милосердие, - возмутилась Олеся. – Вот если бы он из города выехал по частям…
- И кто тут должен выехать? – спросил вошедший Сейф. Раздраженный, он на язвящего Стаса уже не походил.
- Мы говорили не о тебе, Углицкий, хотя было бы неплохо, – ответила Олеся и сбежала наверх.
Я взглянула на охранника с молчаливой тревогой. И он ответил, что на фото с Алисой все в порядке, но стоит присмотреться к видео, и в нем отражался уже совсем другой ребенок, одинокий и уставший, стоящий чуть в стороне от остальных детей. Потерянный.
Решение пришло мгновенно.
- Стас, заводи джип, мы выезжаем.
У него брови ещё только поднимались вверх в немом вопросе, а я уже обувалась в кроссовки. Номер Γладько набрала в набирающем скорость джипе. Мрачный рык по ту сторону позволил ощутить повышенную занятость некоторых больших и важных. Именно поэтому я сократила приветствие и просьбу до требовательного минимума:
- Я забираю Алису у Αни. Последняя склонна сопротивляться, так что с вас разрешение, – поставила бигбосса в известноcть и, не дожидаясь возражений, поспешила добить: - Разрешение можно дать постфактум.
Уже отняла телефон от уха, уже нацелилась пальцем дать отбой, как по ту сторону раздалось:
- Я сам ее заберу.