Стать жестче (СИ)

— Дед любил говорить, что из подобных случайностей и состоит судьба, — в его голосе прозвучало сожаление. Да, дед Степан был единственной утратой оставшихся в живых Ушаковых.
— И да, кстати, если речь идёт об Ушаковых, то среди вас, только ты являешься отличным кандидатом на устранение половины клана, и поверь, найдутся идиоты, которые будут об этом шептаться за твоей спиной: ты прекрасно разбираешься в оружие, и в бомбах в том числе, ты отлично знаешь, где эти проводники идут, и ты становишься главным выгодоприобретателем. Есть, правда, одно «но», ты бы не стал рисковать Люсей и ребенком, даже, если бы был циничной сволочью. Наследник — это всегда очень важно. Так что, я тебя бы отодвинул в сторону, но не снял бы полностью подозрений. Предположим, что ты Кретова подготовил заранее, почему бы и нет? Нападение только такую стройную версию рушит, и то, что мы чуть не сдохли, когда отбивались. — И в это было бы легко поверить, если бы я не видел, как ты рвался туда, хотя уже знал, что все, находящиеся в доме, погибли. Твоя седая прядь в меня на глазах сформировалась. Но об этом я не стал говорить. Зачем ворошить? Он и так с трудом отошёл, несколько минут не мог поверить, что они действительно живы.
— Угу, ты ещё скажи, что в пользу того, что это я устроил, говорит тот факт, что я точно знал, что поместье не подключено к общей защите и… — Он оборвался на середине фразы, и мы уставились друг на друга.
— Егор, а кто ещё знал, что поместье не подключено к общей защите? Знал наверняка, знал, что ты при всём желании не сможешь прийти вовремя? — я спросил это тихо, но Егор ответил вообще шепотом.
— Лиц, допущенных к информации подобного рода, всегда немного, Костя, — он замолчал, а потом резко добавил. — Как только мы вернёмся, я всё проверю.
— Я дам тебе подсказку, это был тот, кто знает про отсутствие охраны, и одновременно не подозревает о крепких семейных узах клана Ушаковых. Это тебе так кажется, что все вокруг в курсе, просто потому, что ты в этом живёшь изо дня в день. А для большинства ваш клан чуть ли не железобетонный. Лично для меня стало откровением такое положение дел. Рассчет явно был на импульсивность выживших, на то, что ради мести вы пойдете, вдобавок ко всему, с огнём и мечом валить и правых, и виноватых, усугубляя своё положение. Никто же не думал, что ты просто плечами пожмешь, ну да убили, бывает. Деда Степана жалко, но что тут поделаешь. Понятно, что сам факт нападения никто из нас просто так не оставит, но подходить мы будем к этому с холодной головой и здравым смыслом. И, нет, как только мы вернёмся, ты завалишься спать. Но сначала примешь ванну и отдашься в нежные руки супруги. Если у меня бочина порвана, то у тебя и подавно, я же видел, что ты, когда идешь, на ногу припадаешь. Не забудь целителю показать.
— Не забуду, — Егор первым пошел вперед. Он-то в отличие от меня знает, где эта беседка расположена. Когда мы уже подошли к ней, он снова посмотрел на меня. — Если не силовой ответ, то что?
— Скажем так, — я устало приводился к стене беседки. — Силовую сторону вы почти выполнили: нападавшие уничтожены, предателя ты найдёшь. С организаторами сложнее, там, главное, дров не нарубить. Оставить без ответа никак нельзя, но и спешить не стоит.
— Я сам так подумал, — кивнул Егор.
— У нас есть договор, и вот именно сейчас как раз самое время, чтобы выполнить его в полном объеме. Если раньше, даже я немного колебался насчёт тебя, то теперь твоей репутации вообще ничего уже не повредит, по крайней мере, пока. Хоть голым на главной площади в фонтане купайся с парочкой шлюх. Но, это для кланов. А для простых смертных ты всё равно этакое божество. Они и не узнают никогда, что произошло и откуда у тебя в волосах седина, если, конечно, я им не расскажу в своей газете. А я расскажу, ещё и приукрасить заставлю, побольше трагизма добавить. Зачем людям знать, что вы чуть ли не с облегчением вздохнули, когда террористы избавили вас от планирования хорошей прополки вашего замечательного клана? — вот сейчас Егор уставился на меня так, словно у меня две головы, а потом протянул руку и коснулся головы. Ну да ты-то пока о своём новом украшении не знаешь, нужно для этого как минимум в зеркало посмотреть. — Так что, готовься. Образ сильного, но страдающего где-то глубоко внутри, мужчины, который крепится изо всех сил, чтобы скрыть скупую мужскую слезу, всегда хорошо продавался. А уж если мужчина обладает твоей внешностью и положением в обществе, то это стоит вдвое дороже. Ты будешь бешено популярен среди населения империи, и кланы, в случае чего, будут вынуждены голосовать за тебя. Скрипя зубами от бессилия, но будут, иначе, их просто не поймут.
 
— Ты буквально видишь меня на троне, — Егор усмехнулся. — А себя?
— Егор, я почти уверен, что моим отцом был Великий князь Виталий, вот только это не делает моё рождение более законным. Так что, если уж я могу как-то повлиять на то, кто станет моим императором, то я предпочту, чтобы это был мой друг и брат. И да, для этого я пойду почти на всё. Почти, потому что есть та грань, которую я никогда не переступлю, — открыв дверь беседки я прошептал. — Больше не переступлю.
Пленников в подвал не спускали. Их оставили крепко привязанными к стульям прямо посреди пустой комнаты. При этом у них были завязаны глаза, а во рту кляп.
— Егор, тебе нужно поработать со своими ребятами. Ну никакой выдумки. Вот с тобой поработали в своё время весьма креативно. Обнаженка, цепи, очень эротично. А здесь что? — я подошёл к пленникам и сдернул с глаз повязки, вытащил кляпы, а затем взял стул, стоящий у стены и сел напротив них. Егор остался стоять у двери, подперев её своей спиной.
— Кто ты такой? — прохрипел один из них.
— Друг семьи. — Я благожелательно улыбнулся. — Вам очень повезло, уроды, что я слегка задержался и не прибежал сюда, сразу после взрыва. Вот тогда вам бы не повезло при любом раскладе, но сейчас я пребываю в довольно благожелательном настроение. А это значит, что я не хочу вас убить, максимально жестоко, и даже, возможно, больно не сделаю, если вы решите, что пытки — это всегда плохо для здоровья и начнёте отвечать на мои, в общем, несложные вопросы.
— Да, пошёл ты, лесом, — проговорил всё тот же индивид.
— А ты знаешь, я бы пошел. Свежий воздух все дела. Но приходится на вас, уродов, время тратить, — я с любопытством их разглядывал. Они были живы, вот только Устинов не обещал доставить их невредимыми. У этого рожа была слегка отекшая, а второго, похоже, пока тащили, пару раз весьма неаккуратно уронили. — Вы хоть понимаете, что вас хотели зачистить? Вы ведь должны были уже ко времени взрыва все быть в доме. Никто не собирался оставлять вас в живых и возвращать домой. Может, вам ещё и заплатить за услуги обещали? Да даже самому тупому бойцу после взрыва стало ясно, что в вашем нападении не было смысла. Только зачистить концы.
— Да что ты с ними нянькаешься? Прирежь одного и допроси, второй мигом сговорчивее будет. — Бросил Егор. Я покосился на него. Ладно, спишем на стресс, потому что раньше он не был таким кровожадным.
— Очень хороший совет. — Я поднялся и вытащил нож, который попросту отобрал у Устинова вместе с ножнами. — Думаю, что с тебя мы и начнем. — Я подошёл к говорливому, схватил его за волосы и запрокинул голову, обнажая шею. Он даже заорать не успел, как я аккуратно, одним отточенным движением вскрыл ему горло. После этого отпустил волосы, отчего его голова упала на грудь, а на пол потекла кровь.
Сев обратно на стул, я принялся ждать, когда смерть полностью вступит в свои права. Наконец, я ощутил её дыхание, и призвал дар. Холодные слова призыва, и вот зомби поднял голову, глядя на меня мертвыми глазами.
— Имя.
— Клаус Мерк.
— Ты хорошо говоришь по-русски, акцент практически незаметен. Вас специально отбирали с такими знаниями?
— Да, других в отряде не было. Это было обязательным условием отбора, чтобы мы могли раствориться среди местных.
— Кто вас курировал?
— Один из помощников посла Объединенных стран Запада.